случая, и снял самую полную копию его нейросети. По частям потом инсталлировал ее на андроида, прогнал на полигоне, создал модель психотипа Горва и сравнил показания на капсуле с живым Горвом с показаниями андроида на полигоне. Совместимость оказалась восемьдесят три процента. А вот семнадцать процентов – это искусственно закрытая часть его памяти, где находятся управляющие ключи к базам. Их знает только сам Горв… Или не знает.

– И что это тебе дало? – спросил Сюр.

– Мы можем поместить двух андроидов в одну среду, Еву и матрицу сознания Горва, и посмотреть на их взаимодействие. Сможет ли андроид использовать базы Горва? Или даже свести вместе двух Горвов.

– Да уж, – усмехнулся Сюр. – Представляю себе их встречу. Ты кто, спросит Горв, а андроид скажет – я Горв. Настоящий Горв ответит – нет, я Горв, а тот скажет – нет, я Горв…

– Может, и так, – отозвался Гумар, стоя спиной к Сюру. Он в это время смотрел на показания приборов. – Вот сейчас начнется. С Евой будет контактировать матрица сознания Горва, скопированная на искин лаборатории.

Над головой Евы, лежащей на столе, развернулось голографическое изображение. На нем она «проснулась» первый раз в момент активации искина и встала с полигона.

– Давай дальше, – попросил Сюр. – Это мы видели.

– А с чего начать?

– С того момента, как Ева стала помощником Горва.

– Сейчас прогоню картинки… Так, это еще рано… Вот. Они одни в гостинице.

На экране показался Горв, который, сложа руки на груди, рассматривал Еву. Он находился в своем номере.

– Я тебе нравлюсь, дорогой? – спросила Ева.

– Нравишься, крошка, но ты не слишком похожа на человека.

– Да? Почему?

– Потому что называешь меня «дорогой». Я еще не твой знакомый, а ты пользуешься вложенной в тебя информацией. Живые люди так не делают, у них нет информации о тех, с кем предстоит работать. Они узнают друг друга в процессе сотрудничества, и, вполне возможно, я тебе не понравлюсь.

– Не понравишься? Но ты мне нравишься…

– Потому что у тебя есть файл с информацией про меня и вложена модель поведения. У живых все происходит не так.

– А как?

– Она заглотила наживку, – проворчал Сюр. – Как просто…

– Давай сыграем в игру, – предложил Горв.

– В игру? – спросила Ева. – В какую?

– В узнавание. Ты будешь себе представлять, что меня совсем не знаешь. А я буду стараться тебе понравиться.

– Но я тебя знаю…

– Горв использовал слово «игра», – произнес Гумар. – Модель поведения андроидов построена на принципе теории игр, и Ева сразу включилась в игру Горва. С человеком бы этого не произошло. Человек сразу бы понял, что им пытаются манипулировать…

– Вот поэтому, – отозвался Горв, – ты на человека и не похожа. Ты все знаешь заранее. Люди такой информацией не обладают. У них есть предчувствия, симпатии и догадки, на основе анализа поведения другого человека они делают выводы, нравится он или нет. Ты хочешь быть похожей на живую женщину? Жить, как живая? Думать, как живая? Чувствовать, как живая?

– Хочу. Это в меня вложено.

– Он вычислил ее главные и второстепенные приоритеты, – вновь прокомментировал Гумар. – Главные приоритеты он трогать не стал. Не стал делать ее своей собственностью. Она бы на это не поддалась. Он использовал вложенное в нее программное желание – стать живой или как живой. Это не угрожало коммуне и не поставило в ней блок.

– …Тогда давай играть, – предложил Горв. – Без игрового компонента ты не сможешь влиться в образ живой женщины. Тебе нужны новые ощущения, полученные не из баз, а из жизни, как у людей.

– Но что я должна для этого сделать?

– Ну, сначала понять, что для тебя важно. Что очень хочется.

– Я понимаю… Важно служить коммуне и помогать тебе.

– Верно, коммуну оставляем в приоритете, а меня ты не знаешь. Тебя, как любую живую женщину, приняли на работу. Ты теперь моя помощница и ты меня не знаешь. Твоя задача – освоиться на новой должности и узнать меня, своего босса. Я твой босс, верно?

– Наверное, – неуверенно произнесла Ева. – И что дальше?

– Ну, дальше ты должна не пользоваться вложенной памятью в отношении меня, иначе ты никогда не узнаешь, что чувствует, как живет живая женщина. Ты же этого хочешь?

– Да, хочу.

– Тогда начинаем играть.

– Он ей подсказал желание, и оно нашло подтверждение в ее памяти, – произнес Сюр. – Я правильно понимаю?

– Да, и неприоритетная задача стала приоритетной, – согласился Гумар, – а основой этой новой модели поведения андроида стала одна из второстепенных вспомогательных программных установок на очеловечивание. Здесь сыграло роль два фактора. Первое – что она должна служить Горву, и она это помнила, и Горв эту установку не отменил, а усилил. И то, что у нее была программа подстраивания под человека. Он ввел ее в игровой процесс, заставив андроида заблокировать память о нем. Для Евы это была только игра…

– Это все понятно, – ответил Сюр, – но зачем это надо Горву? В чем состоит его цель подчинения андроида? Он сразу начал менять ее под себя? Для чего?

– Это пока неизвестно. Но попробуем узнать, может быть, в нем находятся спящие закладки, которые активируют базы в определенной ситуации…

– А может такое быть, что он был предназначен для перехвата управления в какой-нибудь организации? – спросил Сюр. – Будучи простым сотрудником, он не проявлял свои умения. Потому что не было поставлено такой задачи. А став главой муниципалитета, он ее получил и тут же принялся… – Сюр не договорил, задумавшись над тем, что же в самом деле начал делать Горв.

– …Я должна отключить раздел памяти о тебе? – уточнила Ева.

– Нет, только тот раздел, который имеет сведения обо мне. Мои предпочтения, мое прошлое…

– Хорошо. Я это сделаю.

Ева на секунду застыла. Затем «пришла в себя».

– Вей Горв, я прибыла к вам помощницей. Какие будут указания?

– Для начала мы должны познакомиться, – ответил Горв. – Как тебя зовут?

– Как мне сказали, Ева.

– Да, красивое имя. Краткое и ласковое. Ты была с кем-то до меня?.. В постели.

– Нет…

– Я тоже никого в постель к себе не звал. Ты будешь первая, если захочешь?..

– Я хочу…

– Он начал тестирование новых установок, – сопроводил картинку Гумар. – Сейчас подправит.

– Нет, Ева, ты не всю память отключила, – улыбнулся Горв. – Ты не можешь меня хотеть. Потому что меня не знаешь.

– Я сейчас поправлю…

– Вот, – указал Гумар на застывшую картинку. – Он выключил раздел ее памяти о нем, и она, имея приоритет служения одному конкретному человеку, выполнила его команду. Затем завуалированный приказ Горва начал действовать автоматически, как приоритетный. Он смог использовать модуль самообучения в своих целях и научил ее покрывать свои проступки. Для Евы это не было преступлением. Сейчас мы создадим другие условия и разыграем эту сцену по-другому.

Гумар несколько раз менял команды, но Горв тоже каждый раз менял установки андроида и добивался его полного подчинения.

– Да он страшный человек! – воскликнул Сюр. – Почему он не пытался подчинить нас?

– Потому что мы не поддаемся быстрым манипуляциям и мало с ним общались. Принцип подчинения заложен в повседневном общении. Это произошло только с андроидом. А может быть, он всегда был пьян и это блокировало его умения… Очень интересно, – произнес Гумар.

Он попал в свою стихию и менял команды одну за другой. Сюру надоело смотреть на «издевательства» Горва над Евой, и он встал с кресла.

– Ладно, Гумар, ты тут разбирайся в нюансах, а я пойду посмотрю, что там делается в обжитом секторе.

– Лучше полежи в капсуле, – предложил Гумар, – скоро будет интересно.

– А что именно интересно? – остановился Сюр.

– Никто попадет на корвет. Проследи за ним. Он точно сможет начудить. Мы его подлечили, сняли копию сознания и поместили в него матрицу сознания военврача.

– Вот как! Хи-хи, – захихикал Сюр. – Посмотрим на его рожу. Люба, за мной! – приказал он.

Жизнь профессора Эльвина Лимшица, выходца из богатой научной семьи, рухнула в тот самый печальный день, когда разгромили «Ирбис Прайм». Одна из могущественных межгалактических корпораций потеряла чувство меры и чувство самосохранения. Совет директоров принялся менять неугодные ему правительства и подкупать политиков. Устраивал вооруженные мятежи и поддерживал сепаратистов. Это стало угрозой для некоторых глав государств, и было решено ее «прихлопнуть». Корпорацию прихлопнули. Что смогли, национализировали. Закрыли все ее научные центры.

Так как в корпорации насаждалась среда корпоративной преданности, все, кто работал на корпорацию и занимал важные должности – директора, ученые, главные инженеры, – были уволены и получили «волчий билет». Они не могли больше устроиться на работу в более-менее солидные организации и стали безработными. Тысячи таких невостребованных специалистов разбрелись по станциям, по всему обжитому космосу или прошли процедуру коррекции личности.

Эльвин, привыкший к роскоши и подобострастному к себе отношению подчиненных, с трудом смог пережить кризис.

Коррекцию личности он отвергал и принялся выживать как мог. Тайно