– Так, – подтвердила Баринов. – С поправкой, что художник является, по совместительству, сыном.

– Значит, про главного технолога и сына-художника, уточнить, действительно ли они в отъезде уже больше двух недель. Хотя, что касается сына… если у него был свой экземпляр диска, зачем ему, с такими сложностями, добираться до отцовского?

– А может, все наоборот? – предположил Гошка. – Мы согласились с Черниковым, что воры лезли в сейф за диском, а изумруды прихватили просто потому, что не могли удержаться. А если клиент ошибается? Если целью были именно украшения мадам Черниковой, а заодно, или по ошибке, забрали и дискету?

– Возможно, возможно, – пробормотал Баринов.

– Все равно, надо проверить бухгалтера, секретаршу и заместителя, – снова заговорила я. – Черников сказал, что со всеми у него отношения чисто служебные, но уточнить надо.

– Еще домработницу проверить, – задумчиво заметила Нина. Она уже не злилась, а работала. – Домработница и секретарша, в этой ситуации, вызывают наибольшее подозрение.

– Кстати, о домработнице, – вспомнила я. – Гоша, ты почему так вцепился в Черникову, когда она про эту Лиду Нестеренко заговорила? Ты что-то про нее знаешь?

– Пока не уверен, посмотреть надо на эту дамочку. Но была одна такая… Сан Сергеич, вы Валю-горничную помните?

– Нет, кажется, не припоминаю.

– Ну, как же! Положительная такая дама, работящая, старательная. Хозяева за нее всегда горой стояли! Только она больше года ни у кого не задерживалась. И, что характерно, все квартиры, где она работала, обворовывали. А когда Вале задавали вопросы, она начинала рыдать и предлагала себя обыскать. Карманы выворачивала, сумку тоже. Да так резко, на нервах, что подкладка отрывалась.

– Сумку рвала! – я даже вскочила со стула. – Черникова сказала, что Лида плакала и сумку порвала, когда выворачивала!

– А я о чем? И возраст подходящий, под сорок, и повадки. Ну, Сан Сергеич, вспомнили?

– Ту Валю помню, – кивнул шеф. – Думаешь, она? Сколько лет ей тогда дали?

– Да ерунда, два с половиной года. А если условно-досрочное заработала, то могла после освобождения к Черниковым устроиться и три года проработать. Только, почему она так долго ждала? Обычно Валя быстрее управлялась.

– Вот и спросишь у нее, – решил Баринов. – Поезжайте сейчас с Ритой к Черниковым домой, поговорите с домработницей. Если это, действительно, Лида Нестеренко, то поговорите с ней, присмотритесь – что за человек, могла ли она хозяйским сейфом заинтересоваться. А если Валя-горничная… одним словом, мне вас учить не надо. Действуйте по обстановке.

Почему-то, в приемной дождь был слышнее, чем в кабинете Баринова. Я снова задержалась у окна. Капли сыпались на покрытую ржавыми пятнами жесть подоконника и разлетались мелкими брызгами. Как только Нина выносит этот непрерывный назойливый стук?

– Ритка, ты готова? – Гоша протянул мне ключи от машины. – Сегодня ты меня катаешь.

Я взяла ключи, отклеилась от окна и натянула старенький кожаный френч, который так и не удосужилась сменить на что-нибудь, более модное. Медленно застегнула молнию, медленно поправила воротник. Еще медленнее достала из сумочки помаду и повернулась к зеркалу. Напарник терпеливо ждал. Я накрасила губы, убрала помаду, застегнула сумочку и повесила ее на плечо.

– Гош, а зачем нам в такую погоду машина? Нам байдарка нужна.

– Интересная мысль, – Гошка понял, что добровольно я уютное помещение офиса не покину, и взял меня за шиворот. – Сейчас тебе все будет: и байдарка, и каноэ, и гондола венецианская. – Мягко, но настойчиво, он подтолкнул меня к двери. – Поплыли, сердце мое, работать пора!

На крыльце, я снова затормозила.

– Гоша, может, ты машину сюда подгонишь? И вообще, садись сегодня ты за руль.

– А что так?

– Да ну, не люблю по дождю ездить. Асфальт мокрый, скользко.

– Ладно, – неожиданно легко согласился он. – Давай ключи.

Через пару минут около крыльца остановился наш «москвич». Гоша вышел из машины и, придерживая дверцу, указал на водительское сиденье:

– Прошу!

– Мы же договорились, что ты за рулем! Ты согласился!

– Ничего подобного. Я согласился подогнать машину к крыльцу. А следующим пунктом нашей программы будет отработка езды по городу в неблагоприятных погодных условиях. Прошу!

– Злой ты, Гоша, – я скользнула в машину и отряхнула волосы, которые успели намокнуть.

– Не злой, а предусмотрительный, – он обошел «москвич» и, не торопясь, устроился рядом со мной. – И хочу, чтобы ты не боялась ездить в дождь.

– С чего ты взял, что я боюсь? – я повернула в замке ключ зажигания. – Просто не люблю.

Ехала я осторожно, следовательно, медленно. Гошка меня не торопил, он расслабился на сиденье и, прикрыв глаза, о чем-то думал. Мысли, судя по хмурой физиономии, были не слишком радостные.

– Гоша, ты зачем к Ниночке вяжешься? – спросила я. – Этот парень действительно ей нравится.

– А мне не нравится, – не открывая глаз, проворчал напарник. – И вообще, не заступайся за него. Ты этого типа даже не видела.

– Я не за него, я за Нину заступаюсь, – возразила я. – А она говорила, что Олег симпатичный. – Я аккуратно объехала большую лужу, в которой чуть не захлебнулась едущая впереди «ауди» и проявляя объективность, добавила: – Фамилия у него, конечно, не самая благозвучная.

– Хахалев, это не фамилия, – Гоша открыл глаза и сел ровнее. – Это диагноз. И закрыли тему. Сворачивай на светофоре направо, там дорога лучше. Быстрее доберемся.

Гоша нажал кнопку звонка и отступил, пропуская меня к двери в квартиру Черниковых.

– Заходи ты первая и начинай разговор. А я у тебя за спиной спрячусь.

Меня восхищает пластичность напарника. Вот, например, сейчас: как этот, двухметрового роста громила собирается прятаться за моей спиной? Я, конечно, совсем не Дюймовочка, но до Гошкиных габаритов мне далеко. Тем не менее, я знаю, у него получится.

Дверь приоткрылась и через узкую щель, перечеркнутую крупными звеньями цепочки, на меня вопросительно уставилась женщина лет сорока.

– Вы к кому?

– Мы сотрудники детективного агентства «Шиповник», Петр Кириллович должен был вас предупредить.

– Да, он звонил. – Дверь на мгновение закрылась и снова открылась, уже не сдерживаемая цепочкой. – Проходите.

Я перешагнула порог, Гошка, серой тенью, скользнул за мной.

– Вы хотите на сейф посмотреть? – спросила Лида. – Он в спальне.

– Что теперь на него смотреть. Мы бы лучше с вами поговорили.

– Тогда в гостиную, – равнодушно пожала плечами домработница.

Я сделала шаг и остановилась, глядя на мокрые следы.