и будет, – повысил голос лидер гастарбайтеров. – Или правда квартиру уничтожим.

Он еще не понял, с кем связался.

– Веди себя спокойно, а то прямо отсюда всей толпой поедете на Колыму, – громко пообещал Потапов. – И я прослежу, чтобы «закрыли» вас по полной программе. А полная по «хулиганке» – два года. Пересидите пандемию с запасом.

Главарь ответил злобным взглядом, но чтобы смутить Андрюху, требуется нечто большее, чем темные глаза, к примеру, крупнокалиберный пулемет.

– На подружек будешь так смотреть, – продолжил Потапов, убедившись, что старший гастарбайтер хоть и злится, но все понимает правильно. – Пацан тебя не кидал, ты по своей дури влип – нужно было документы у Акопяна проверить, так что выметайтесь отсюда, пока горя не нашли. Полчаса на сборы.

Тон Потапова и наши холодные взгляды окончательно убедили главаря, что вопрос закрыт. Он смирился с происходящим, но попытался выцыганить немного времени.

– Полчаса – мало…

Азиат еще не сообразил, с кем связался: наш товарищ полковник терпеть не может, когда подчиненные принимаются менять условия уже поставленной задачи.

– Двадцать минут на сборы, – поменял вводную Андрюха. – Или мы вызываем полицию. А ты, Покемон, иди внутрь и проверь состояние квартиры. А заодно посмотри, чтобы они ничего не сперли.

– А-а…

– Мы здесь побудем, не волнуйся.

– Спасибо.

– Не за что, мы ведь по-соседски.

– Драка будет? – спросила появившаяся за моей спиной Катерина.

– Обязательно, – подтвердил я. – Такие ситуации без драки не обходятся.

– Гену будут бить?

– Нет, бить будут того, кто не справился.

А не справился со своими обязанностями главный азиат. И ему прилетело в тот момент, когда он повернулся к соплеменникам. Прилетело крепко – получив удар в скулу, лидер гастарбайтеров вылетел в коридор, и к нему тут же устремились возбужденные сородичи. Одни встали на сторону вожака, остальные оказались против, и поделившееся племя принялось увлеченно мутузить друг друга, не обращая внимания на разбежавшихся зрителей.

– Может, полицию вызовем? – спросил отрезанный от своей квартиры Коган.

– Через двадцать минут, – махнул рукой Андрюха. – Часики-то тикают.

И вожак арендаторов вовремя об этом вспомнил. Он отскочил в угол и что-то прокричал на понятном сородичам языке, заставив драчунов остановиться, после чего направился в квартиру. Покемон, поколебавшись, двинул следом и почти сразу изнутри донеслись его причитания.

– Акопяны все-таки суки, – поразмыслив, сказал Леня Коган.

Оспаривать это утверждение я не стал.

Моя деловая жизнь

В ночь «Чумового Прихода» спать мы с Катериной завалились в половине шестого утра, а в одиннадцать уже были на ногах. Не выспались, конечно, зато позанимались искусством. Кстати, само искусство, как оно потом рассказало, дрыхло до вечера. Хорошо быть творческой натурой и, выходя за почтой, спрашивать у соседей, какой сегодня день недели. Я сейчас говорю только о Юле, потому что Покемон проснулся чуть позже нас и занялся обработкой фото, благодаря чему уже к вечеру у нашей королевы косплея был на руках «Чумовой Приход». Нет, Покемон не работал на Юлю и не был ее близким другом, он просто пообещал – и сделал.

Что же касается нас с Катериной, то, наспех выпив кофе и кое-как изобразив на физиономиях стандартную повседневную бодрость, мы разъехались по делам. Она отправилась в клуб узнавать, когда его закроют и что можно прихватить домой; я добрался до офиса, строго объяснил сотрудникам основные принципы работы на «удаленке» и произнес что-то вроде напутственной речи, пообещав, что рано или поздно испытания обязательно закончатся и руководство сделает вывод о том, кто как проявил себя в кризис.

Сотрудники ожидаемо задумались.

Но не загрустили, поскольку делопроизводство я давно перевел в сеть и частенько позволял ребятам работать из дома по пятницам и понедельникам. Особенно, как вы понимаете, летом. Компания у меня небольшая, но доходная. Продукция у нас хоть и не первой необходимости, но нужная даже в карантин, поэтому я ожидал падения оборота на пятьдесят процентов – согласно оптимистическому сценарию. И на три четверти – при самом плохом развитии событий. И то и другое вполне можно пережить. «Обрадовав» подчиненных тем, что во время самоизоляции совещания будут начинаться в привычные девять тридцать, я велел всем катить по домам и обустраивать удаленные рабочие места, а сам отправился в правление ТСЖ на встречу с нашим председателем – Розой Ефимовной Великой.

Великая – это не фамилия, это титул. Настоящую фамилию Розы Ефимовны народ вспоминал изредка, когда требовалось отдать за нее голос на очередных выборах.

Роза Ефимовна правила ТСЖ железной рукой, поблажек не делала, на компромиссы шла, только видя выгоду, но интересы собственников блюла строго, за что была уважаема и почитаема всем нашим диковатым сообществом. Отношения у меня с Великой были прекрасными, однако на положительный исход встречи я особо не рассчитывал, поскольку мне требовалась именно поблажка. Я хотел арендовать помещение.

Как это принято в современных домах, первые этажи наших милых «Двух Башен» предназначались для обустройства магазинчиков, лавок, медицинских кабинетов и прочих заведений любимого городскими властями малого бизнеса. В буйных фантазиях сотрудников управы, префектуры и даже, страшно сказать, мэрии мы, простые москвичи, должны были наслаждаться радугой необходимых услуг в шаговой доступности, но проклятая география воспрепятствовала реализации прекрасного начинания. Дело в том, что два двадцатипятиэтажных дома, которые составляли наше замечательное ТСЖ «Две Башни», располагались на самом краю терраформированного в интересах человечества района Фили. За углом третьего корпуса начинался лес, из которого, как уверял знаменитый алкаш Вася-Яблоко, иногда выли волки. Мы оказались на задворках обитаемого мира, прижатые к лесу и реке, и московский малый бизнес смотрел на нас, бесперспективных, с отвращением. В такой глуши хорошо варить метамфетамин, но никак не открывать продуктовый магазин или парикмахерскую, и несмотря на то что лидеры ТСЖ регулярно снижали арендную плату, желающие освоить наши первые этажи находились со скрипом. Я помню всего два случая, когда стартапы демонстрировали неплохую динамику и приносили в казну ТСЖ кое-какую прибыль. Сразу после сдачи домов в четвертом корпусе образовался большой хозяйственный магазин, в котором можно было отыскать абсолютно все необходимое для ремонта. Только не подумайте, что собственники самолично месили раствор и клеили обои: в каждой квартире появился свой прораб с бригадой, наполнившие башни грохотом молотков и визжанием перфораторов, и именно их окучивал шустрый азербайджанец, ловко втираясь в доверие и уговаривая брать товар. Разумеется, каждый прораб имел своих, давным-давно «прикормленных» поставщиков, но некоторые велись на уговоры, и азербайджанец, полагаю, неплохо заработал. Как бы там ни было, как только большая часть собственников закончила обустройство семейных гнезд, азербайджанец испарился, а на освободившуюся площадь въехал продуктовый магазин. У которого, увы, не заладилось.

Зато наш третий корпус