— тут проблем не будет. Рецепторы скоро восстановятся, и всё приобретёт прежний вкус. Нужно просто ещё подождать, часов десять… не знаю.

— Ясно. Это всё?

— Главное — это через неделю вернуться ко мне и пройти обратную трансформацию, — мы замедлились у начала пробки при въезде в мой Юго-Западный район, — иначе будут проблемы. У меня, у тебя.

— В смысле? Проблемы какого рода?

— Ты что-нибудь слышала о своде правил для ассимилировавших вампиров?

— Нет. Что это?

— Свод правил проживания вампира среди людей, закреплённый на законодательном уровне.

— ЧТО?!

— Да. Да, Кора, вампиры существуют и даже борются за свои права.

— Отлично…

— Во-первых, неделя — это максимальный срок проживания вампира в квартире, не зарегистрированной как место жительства вампира, — разговоры явно отвлекали его от дороги, — во-вторых, дело даже не в этом. Есть люди, которые очень не любят вампиров. В конце концов, они смогут выйти на меня и мою лабораторию. А мы ведь этого не хотим?

Я встретила его взгляд в зеркале.

— Не хотим.

— Знаешь, просто не думай об этом, Кора. Просто забудь. Просто живи и радуйся жизни. А в четверг мы снова встретимся. Я, ты, Рема и второй компонент. Испытаем судьбу. И, быть может, нам повезёт. Кстати, ты не звонила Реме?

— Нет, сейчас ещё раннее утро, мы договорились встретиться в воскресенье.

— А, — Брайс кивнул, — хорошо.

Итак, я стала вампиром. Я молча наблюдала за проплывающим мимо городом, опустив голову на тонированные окна машины. Брайс иногда уточнял дорогу до моего дома, и я показывала ему повороты. Он спрашивал меня, чем я буду заниматься, и я отвечала то же, что и Реме — это было правдой. Уговор есть уговор. Я не собиралась даже пытаться скрыться и продолжить жить в здоровом, но вампирском теле. Из недолгого разговора с Брайсом я уже поняла, как много я не знаю, а играть в столь опасную игру, не зная даже правил, я не хотела. Вообще, я не хотела в это ввязываться, и, думаю, Брайс мне верил. Меня не заботили тогда такие логичные вопросы, а является ли вампиром сам Брайс, а Рема, и сколько людей умерло при испытаниях… вопросов касающихся их исследований, было миллион — даже больше, но я не хотела лезть не в своё дело, просто отчаянно хотела оставаться от этого всего в стороне. Судьба преподнесла мне щедрый подарок: неделю жизни, пусть и ночной, но жизни, и я хочу провести его так, чтобы умирать, ни о чем не жалея.

Наконец, мы добрались до моего дома. Брайс дал мне зонт, и велел идти в подъезд, а сам он стал разгружать большие черные сумки, доверху заполненные белыми пакетиками с кровью. Когда мы поднялись на лифте на мой этаж, и я уже открывала дверь, внезапно в коридор вышла моя соседка Энни. Я на мгновение застыла, закатив глаза, а потом заставила себя улыбнуться и поздороваться, но Энни меня опередила:

— Привет, а вы к Эмили? — широко выпучив глаза, миниатюрная длинноволосая брюнетка в отвратительно розовой мини-юбке и белом топе тянула руку к Брайсу. Он, так же холодно, как и обычно, ответил на рукопожатие:

— Доброе утро. Я всего лишь помогаю девушке с сумками.

— Кора, двоюродная сестра Эмили, — мы пожали друг другу руки, — а ты её соседка Энни?

— Да, да, — улыбалась она.

— Эмили приболела, и я приехала, чтобы ухаживать за ней.

— О, какая досада, скорейшего ей выздоровления!

— Спасибо, я обязательно передам. Рада была познакомиться, Энни.

— Вы с ней так не похожи! — пищала Энни.

— Мы двоюродные.

— Ах, ну да. Что ж, будет время, заходи, — она подмигнула мне и выскочила в лифт.

Брайс повернулся ко мне и нахмурившись сказал:

— Кажется, ты ей понравилась.

Это звучало так серьёзно, что я рассмеялась.

— А вот так лучше не делай. Клыки видно.

— Ладно.

Холодильник заполнился белыми пакетами с разными эмблемами, которые означали тип крови: человека, млекопитающих животных и рыб.

— Люди… сдают кровь добровольно?

— Да, это кровь доноров-добровольцев.

— А все эти новости? Правда?

— Что-то из них правда, что-то вымысел.

— Но что-то из них правда?

— Да, например, убийство на северных утёсах в октябре прошлого года, или тот случай, пять лет назад, когда человек потерял память — тоже правда.

Брайс снова напомнил мне об осторожностях и дал напоследок баночку защитного крема от солнца.

— Удачи, Кора. Хорошо тебе отдохнуть.

Я ничего не сказала. Дверь захлопнулась, и я, наконец, осталась одна.

Я заварила душистый кофе и села в кабинете за ноутбук. Справа, где-то за облаками, парил Сан-Мирэль, живой, но холодный.

***

Итак, я представляла себе красивые и размеренные вечера в театрах, картинных галереях, веселье в барах, а теперь… пришло время рассказать тебе, как же на самом деле я провела свои последние дни.

…Я заварила душистый кофе и села в кабинете за ноутбук. Я открыла луковый поисковик. Окей, что там у нас по запросу «вампиры»…

***

Артур внезапно отвернулся от экрана, а потом встал и открыл окно.

Молли не стала идти за ним. Как бы она не уверяла Артура, что Эми выживет, как бы сама не отгоняла от себя мысли о смерти возлюбленной брата, ей было невыносимо страшно и тяжело читать про то, как Эмили провела последние дни своей жизни. Само словосочетание «последние дни» заставляло Молли дышать глубже, а её сердце — биться чаще. В памяти всплывали все те ссоры с Артуром, когда Молли ругала его за его привязанность к Эмили, называла его идиотом, а её… тогда она и подумать не могла, что однажды ей будет настолько сильно стыдно за