- И Мишка еще мал. Давай мы на выходные пойдем вместе рыбачить?

Катя явно была не согласна с таким раскладом, но мать быстро ее спровадила в дом, пообещав купить вкусной рыбы в магазине. Видно, что семья живет небогато, но так, что бы на еду денег не было...

Хотя о чем это я?

Если я в ближайшее время не найду работу, то и у меня денег на еду не будет. А еще надо же как-то электричество в дом обратно провести. На какие шиши - ума не дам.

Вот не вовремя я про еду вспомнила, потому, что мой бедный желудок, что уже от голода прилип к спине, решил напомнить о себе самым позорным образом - громко забурчал.

- Да что ж я вас на пороге держу?! - тут же спохватилась хозяйка, - Пойдемте в дом. Я только что чай со смородиной заварила, плюшки испекла!

Объедать и без того нищую семью - это верх наглости, поэтому я хотела сначала отказаться и открыла уже было вот, чтобы это сообщить, но потом заметила, как понимающе потускнели глаза девушки.

Неужели она подумала, что я просто брезгую ее приглашением?

- Не откажусь. Сто лет не пила чай со смородиной!

Пока я осматривалась в небольшом, но неожиданно уютном доме, хозяйка, которую звали Лизой, быстро накрыла на стол. С ее легкой руки на свежей скатерти появилась гора плюшек, посыпанных сахарной пудрой и большой заварник с ароматным мятным чаем. А уж смородиновое варенье так аппетитно выглядело, что я чуть слюной не захлебнулась.

- Обалдеть, как вкусно, - пробормотала я, делая глоточек настоящего мятного чая, - Вкус из детва. Ты настоящая волшебница, Лиза.

Новая знакомая от похвалы моей зарделась и села на против, с удовольствием глядя, как ее ребятня таскает со стола плюшки и уминает за обе щеки.

Детишек у моей новой знакомой оказалось аж трое.

Я поначалу, когда увидела эту маленькую банду, состоящую из двух мальчишек и бойкой Катеньки, рот от удивления приоткрыла.

- Как же ты с ними справляешься? - пробормотала я.

Лиза в ответ рассмеялась и покачала головой:

- Это только кажется, что очень трудно, а на самом деле они уже большие и совсем самостоятельные. Особенно парни.

Мальчики и правда были постарше Катюши на несколько лет. Саша и Миша - близнецы.

- И как ты решилась на третьего? - спросила я и потом только спохватилась, поняв насколько нетактичен мой вопрос.

Балда! Сначала говорю, а потом думаю.

Это Полинка, привыкшая к моей прямолинейности, всегда терпела. Мыль о ней, беспокойно кольнула сердце. Я буквально вчера звонила подруге и, слушая ее грустнее обычного голос, испытывала невероятную тоску по той прежней жизни в которой мне на самом деле было не так уж и плохо.

- Прости. Это, наверное, слишком личный вопрос.

- Вовсе нет, - улыбнулась Лиза, - Мальчики не мои. Это дети моего мужа от первого брака.

- К-кх, - поперхнулась я чаем и во все глаза уставилась на Лизу.

Воистину невероятная женщина! Она не только умеет из воды и муки жарить шикарные плюшки, но и имеет такое доброе и открытое сердце.

- Но я их люблю, как своих, - продолжает она, наглаживая ладонью и без того идеально разглаженную скатерть, - А ты недавно здесь живешь?

- Да, - киваю я, - Раньше в городе работала, но там квартиру снимать дорого, а здесь мне тетка дом оставила. Решила перебраться, дом восстановить.

- Это наверное очень сложно. После городской жизни в нашу глушь перебраться.

- Не сложно. Самое главное работу найти. Я на ферму в понедельник собиралась. Нормально там платят?

- Хозяин не жадный, но требовательный, - охотно рассказывает Лиза, - Работа тяжелая по десять часов в смену. Я и сама бы хотела туда на сыроварню устроиться, но куда ж я детей дену. Раньше в садике нянечкой работала, а потом сад наш расформировали. Те у кого автомобили есть в соседнее село возят, а у меня такой возможности нет. Вот и подрабатываю от случая к случаю. Когда в магазине, когда свяжу на заказ.

- А муж? - опять не подумавши, брякнула я.

Лиза посмотрела на меня своими красивыми, бесконечно грустными глазами и тихо ответила:

- Он умер два года назад.

Вот почему так несправедлива жизнь. Такая прекрасная, симпатичная, добрая девушка и такая тяжелая судьба. Такое горе и для нее и для маленькой стайки ребятишек.

Только теперь я обратила внимание на фотографии, что висели на стене напротив. Там изображение улыбчивого мужчины в компании еще маленьких пацанят, а рядом счастливая Лиза, держащая на руках розовый сверток из роддома.

Я не стала спрашивать у Лизы, как умер ее муж. По глазам девушки было видно, что тема непростая. Лезть в душу я к ней не стала. Поблагодарила за чай, за плюшки и пригласила их всех семейством на воскресную рыбалку, клятвенно пообещав накопать в своем огороде-бурьяне жирных червей.

После плюшек с чаем в приятной компании ко мне вернулся почти было утраченный оптимизм и энергия. Все же простое дружеское тепло, понимание и ободряющие слова, творят чудеса. Я, как и любой другой человек, социальное существо и негатив, коего в последние дни было через край, никак не настраивал на позитивный лад. А после разговора с Лизой у меня немного отлегло от сердца, и вновь появилась вера в собственные силы.

Раз эта хрупкая девушка справляется с жизненными трудностями в одиночку, таща на себе троих детей, значит, и я справлюсь!

Что мне какой -то гамадрил через забор?

Так ведь?

Когда я вернулась домой, стрелка на моих ручных часах давно перевалила за обед. Рассиживаться было некогда, поэтому вновь переодевшись в рабочую одежду, принялась вычищать дом и раскладывать свои покупки.

Перво-наперво, притащила в дом воды из колодца и, вооружившись моющими средствами начала отмывать маленькую спальню от потолка до пола. Поставила себе цель: привести в порядок хоть одну комнату, чтобы в ней можно было нормально переночевать.

Весь процесс занял у меня все время до вечера.

Мыть холодной водой оказалось то еще удовольствие. Впрочем, как и бесплодные попытки реанимировать амбарный замок на парном входе. Вывод неутешительный: его, вероятно, придется вырезать болгаркой. Вот только где ее взять?

Бросив это неблагодарное дело, я заметила, что солнышко уже скрывается за горизонтом и в спешном порядке начала затаскивать, высохший матрас и ковер. Затащила все это добро в спаленку. Пристроила ковер на отмытом до содранной краски полу, матрас положила на скрипучую кровать с панцирной сеткой и устало опустилась на табурет.

Фух, жить можно.

Последним штрихом в моем ударном трудовом дне стало затягивание разбитого окна в кухне плотной парниковой пленкой. Вооружившись мебельным степлером, я крепко прикрепила прозрачный полиэтилен к рассохшейся деревянной раме и сразу почувствовала себя в большей безопасности.