– Какой кошмар! – притворно мягко проговорила женщина. – И все же попробую. Может, приживусь. Кто знает.

– Ну, тогда добро пожаловать.

– Спасибо.

– Не за что. – Иму остановился и распахнул перед спутницей дверь с выгравированной серебристой надписью «4А5». – Прошу.

– Благодарю, – кивнула Козлова, проходя вперед в просторное серое помещение с высоким потолком.

Левая стена являла собой сплошной триплекс, за прозрачной, почти невидимой преградой которого клубились облака. Стена справа представляла наборный комбинированный экран, на его беловатой поверхности еще сохранились обрывки плохо стертых записей. Само же помещение занимало несколько рабочих мест, за некоторыми на момент их появления кипела работа. И стоило Русе войти в комнату, как на нее тут же взглянули четыре пары глаз: две мужских и две женских. – Доброе утро. Прошу прощения за задержку, – невнятно пробормотала Козлова, стараясь скрыть смущение.

– Ничего. Я предупредил, что вы опоздаете.

Руся вздрогнула. В конце помещения находился отделенный от общего зала прозрачными стенами небольшой кабинет, откуда выглянул ее непосредственный начальник и спокойно оповестил о предсказуемой безалаберности новой подчиненной.

– Иму, представь народ. Я сейчас, – все так же невозмутимо распорядился босс и вновь скрылся в кабинете.

– Не вопрос, шеф. Итак… – Маг подтолкнул Русю вперед. – Вас тут все знают, наслышаны, а вы знакомьтесь. Вот это милое темноволосое создание – Мосвен. Вся документация и аппаратура на ее совести.

Козлова с улыбкой кивнула милой, точно так же улыбающейся ей низенькой женщине с серебристо-белой прядью в черных волосах. Определить ее родовую принадлежность с первого раза не вышло. Черты не были столь ярко выражены, чтобы мгновенно обозначить возможные варианты.

– Эта юная пышногрудая красавица…

– Иму, я тебя как-нибудь утоплю!

– Так вот… – нисколько не смутился угрозе маг. – Эта юная агрессивная русая красавица – Горица. Она у нас специалист по человечкам. Все ей их жалко.

– Берегиня, – определила по внешности и содержанию угрозы сущность Горицы Руся.

– Она самая, – улыбнулась девушка. – Очень приятно. А вы – не Яга точно.

– Верно. Как…

– На метле, смотрю, летаете.

– А-а, – сообразила Козлова. И вправду, относись она к роду сторожей, сейчас парковала бы ступу. Ведьма представила картину воочию и ужаснулась. На стоянке на такой спектакль зрителей уйма собралась бы точно. Ее раритетная метелка все покомпактнее и понезаметнее будет. – Это да.

– Добро пожаловать.

– Спасибо.

– Короче, – не выдержал обмена любезностями Иму, – зубы друг другу заговаривать потом будете. Горица у нас говорить умеет. Дальше напоминаю: Зверобой.

– Что-то такое было, помню, – согласилась Руся.

– Вот и славно. Зверобой – переводчик, он у нас специалист широкого профиля.

– Несколько туманное утверждение.

Старший черт соблазнительно улыбнулся.

– С удовольствием разъясню вам, Мара, в личной беседе…

– Разберусь, – поспешно прервала начавшееся бессовестное домогательство Козлова. – Дальше.

– Клеомен. – На этот раз представляемый сам назвал свое имя. Ему, видимо, притязания сослуживца к новенькой точно так же не импонировали. – Я тут переводчик, ну и немножко ложь определяю. Там, – он указал на кабинет начальника, – Ликург. Но вы и так запомнили, наверное. Он у нас руководитель отдела.

– Психолог, – не задумываясь, констатировала Руся.

– Однако не ожидал, что так быстро разберетесь с вероятной сущностью каждого из нас.

Ликург вышел из своего кабинета, наконец закончив диалог по наушнику, который, судя по всему, начал до триумфального опоздания ценной сотрудницы. Благодаря прозрачным стенам Козловой не составило труда краем глаза наблюдать за происходящим с ценителем нимф. Она четко видела, как мужчина нервно расхаживает из угла в угол и жестикулирует, стараясь доказать нечто важное созданию на том конце.

– А что об Иму скажете?

Задумавшись, Маруся не сразу ощутила, что присутствующие в комнате напряглись на этот, казалось бы, несложный вопрос, а значит, что-то было не так, не совсем просто. Только что может быть непростого в обычном слабом маге, коим и выступал неприятный тип изначально? Она повернулась к своему спутнику и внимательно вгляделась в его внешность, но снова ничего особенного не увидела. Карие глаза насмешливо, с вызовом рассматривали женщину.

– Ну и?

Руся прищурилась, но по-прежнему ничего тайного не узрела.

– Понятия не имею. Маг и маг, слабый. Но Горица пообещала его утопить, а она берегиня, и значит, ненавидеть обычного мага не станет, только урожденного хищником. Хотя, пообщавшись с Иму лично, вот теперь немножко сомневаюсь, он несколько не склонен к вежливой постановке фраз, что тоже признак хищника, однако может просто иметь место плохое воспитание.

За спиной женщины раздались тихие смешки. Иму зло стиснул зубы, глаза его загорелись откровенной ненавистью.

– Хорошая логика. Смотри на него, ведьма, на такого, какой он есть.

Стоило Ликургу произнести простые слова заговора на древнем языке, как Козлова наконец увидела истинную сущность того, кого изначально посчитала слабым магом.

Аниото. Человек-леопард. Теперь ясно, отчего берегиня щетинится и отчего у парня не сложилось с Сатиром. Прямолинейные, безжалостные, хищные одиночки. Искусный охотник, аниото не ошибается, если надо, не обращает внимания на усталость, редкой жертве удается уйти от такого. Ему не нужна компания, никто не указ. Он не различает, ребенок перед ним или взрослый, бог или слабый маг, при необходимости убивает всякого. Не имеет терпения ни к кому, а по ночам даже волкодлак-вожак, прячась в тумане Морока, не станет сражаться с таким в одиночку.

Сейчас глаза Иму стали ярко-желтыми с черными, почти незаметными точками зрачков, а шоколадного цвета кожа приобрела рыжий перелив. Но, как это ни странно, теперь Марусю аниото волновал менее всего. Беда в том, что наложить заклятие «серой маски» из-за сложности и силы мог только полубог, частично освободить избранное сознание для взгляда сквозь «маску» тоже, но вот провернуть такой фокус, не затратив сил, долгого времени и просто составленной фразой мог только чистокровный бог.

Маруся медленно развернулась к Ликургу. Работать на мага с ее безалаберностью и склонностью к самодеятельности – одно, но бог, особенно если попадется потомок воинственных начал, – совсем другое. Он же, если из себя выйдет, и в жабу какую-нибудь обратить может, а Руся готова была поспорить, что из себя она его выведет, и не раз. Это не с равным тягаться, это все равно как записаться в безумцы и со всезнайкой Гамаюн поспорить. Пернатая – авторитет, с ней и матерые уголовники не связываются. Пташка четыре солидных срока отмотала за мошенничество в крупных размерах.