Сесилии стало неловко. Неужели это та же Муффи? Не крикливая, ругающаяся женщина, а ласковое, умиротворенное создание!

Сесилия подошла к кровати, и Муффи схватила ее за руку.

— Вы были великолепны! — Голос лежащей женщины звучал нежно и доверчиво. — Мне никогда не отблагодарить вас сполна.

— Она хорошо выполнила свою работу, да? — Уилл говорил столь же мягко, как и сестра. — Разве не удивительно найти доктора на репетиции свадьбы? Знаешь, Муффи, что она сказала мне в машине, когда мы ехали к тебе? Она, оказывается, специалистка по трудным родам!

Сесилия остолбенела; предполагалось, что он уже сообщил жене о ее настоящей профессии.

— Действительно? Без шуток? — удивилась Муффи, и глаза ее широко распахнулись. — Какое совпадение! Вот это да! — Она прямо сияла. — Я, должно быть, обрела ангела-хранителя.

Сесилия заметила дразнящий и слегка ехидный взгляд Уилла.

— Она эксперт, но эксперт по принятию новорожденных поросят, барашков и телят, а не детей. — Мужчина скрестил руки на груди. — Твой ангел-хранитель — ветеринар. Как тебе новость?

Сесилия почувствовала повисшее в воздухе напряжение. Что-то происходило между Муффи и Уиллом, что-то, что не имело отношения к ее профессии. От волнения у нее сжалось в животе.

Женщина с ребенком некоторое время пристально смотрела на Уилла, затем внезапно ее лицо осветила радостная улыбка.

— Это самая забавная вещь, которую я когда-либо слышала!

— Господи, неужели она настоящая? И мне это не снится, — пробормотал он.

— Что? — одновременно воскликнули обе женщины.

— Ничего, ничего. Подойди сюда, Сесилия, взгляни на ребенка.

Девушка подошла ближе, и ее сердце тотчас растаяло при виде крошечных ручек, длинных ресничек, шелковых темных завитков волос и носика-пуговки.

— Она восхитительна! Я поздравляю вас.

Уилл не может думать о разводе, ведь его жена, оказывается, на редкость нежная и ласковая женщина, да и такую прелестную дочурку не бросишь ни при каких обстоятельствах. Сесилия изо всех сил старалась порадоваться за них обоих.

Муффи кинула на Уилла многозначительный взгляд.

— Дорогой, мы еще не решили по поводу имени, но, думаю, нам будет приятно назвать ее Сесилией. Сесилия, — обратилась она к ребенку, — познакомься с твоей тезкой — Сесилией Коннот, чудесной женщиной, которая ввела тебя в мир, несмотря на ужасные условия…

— Нет, — подала слабый голос девушка, разволновавшись не на шутку. — Право, не стоит этого делать. Подумайте еще хорошенько. Ведь имя дочери — вещь необычайно важная.

— Решено, — выпалил вдруг Уилл. — Мы назовем ее Сесилией. Надеюсь, — продолжил он, бросая на дочку взгляд, полный обожания, — ты станешь ее крестной матерью?

— О, да, — кивнула Муффи. — Это будет большая честь для нас.

— Большое спасибо за предложение. Я польщена, — отозвалась Сесилия, но внутри у нее от ужаса застыла в жилах кровь, — но я…

— Как прекрасно, что вы согласились! Мы вам очень благодарны, — в унисон воскликнули Муффи с Уиллом, обменявшись странными взглядами.

Зазвонил телефон, и Муффи сняла трубку.

— Секундочку, — сказала она и закрыла ладонью трубку. — Это наш друг Гейтор. Он уже подъезжает к больнице.

— Ты поговори с ним, — попросил Уилл. — А я отвезу Сесилию домой и вернусь, как только смогу, солнышко мое.

— Нет. Не надо, — запротестовала девушка. Ей не вынести еще одной поездки в интимной обстановке. — Я возьму такси.

— Никоим образом! — Муффи кинула на Уилла быстрый взгляд. — К чему такие сложности? Я настаиваю, чтобы Уилл отвез вас в отель. — Она снова поднесла трубку к уху. — Подожди немного, Гейтор. У нас тут вышел маленький спор. — Женщина улыбнулась. — Знаю. Какие еще новости?

Сесилия не знала, куда деваться от стыда. По всей видимости, они часто спорят и ссорятся, и Муффи вежлива только в присутствии посторонних.

— Еще одно, — сказал Уилл. — Мне нужно купить сигары, а Сесилии кое-что из вещей. Мы пройдемся по магазинам, затем я отвезу нашего доктора в отель. Не возражаешь, если я буду отсутствовать пару часов.

Не выдержав, Сесилия бросилась в атаку.

— Нет, нет, меня не нужно водить по магазинам. Я сама прекрасно справлюсь.

— Все время в твоем распоряжении, милый. Скоро придут мама и папа.

— И мои мама и папа, — растягивая слова, добавил Уилл.

— Правильно, твои мама и папа тоже.

Скорее всего, источник натянутых отношений супругов — их родители, догадалась Сесилия.

— Итак, прощаемся. — Уилл приблизился к кровати и «клюнул» Муффи в щеку, затем наклонился над ребенком и нежно поцеловал.

— Мы станем лучшими друзьями, — прошептал он.

Крошечный пальчик уцепился за его губу, и у Сесилии сжалось сердце.

— А я, может быть, буду твоей крестной мамой, — сказала она, гадая про себя, как ей, черт возьми, удастся выполнять обязательства по отношению к крестнице.

— Крестная, нам пора, — командирским тоном объявил Уилл.

— Гейтор, я жду тебя. Приходи скорее! — услышала за своей спиной Сесилия, а затем более громкое: — Уилл! Поговоришь с Гейтором?

Уилл вернулся и просунул голову в дверь.

— Он просто хочет напомнить мне, чтобы я купил сигары. Скажи ему, я куплю их по пути.

— Я была бы хорошей крестной ребенку… — начала Сесилия, пока Уилл с удивительной скоростью тащил ее по коридору.

— Очень мило.

—..но мы с Муффи едва знаем друг друга. А главное, я буду жить в Вермонте, а маленькая Сесилия — в Хьюстоне с тобой. Может, передумаете насчет крестной. Странно, Муффи просто не узнать!

Уилл замедлил бег.

— Она перевоплотилась.

— Перевоплотилась?

— Да. — Мужчина нахмурился. — После рождения ребенка она стала совершенно другой. Просто другой человек.

— Что бы там ни было, — продолжала Сесилия, но вас двоих связывают крепкие узы — маленькая Сесилия.

— Поверь мне, — оборвал ее Уилл, — мы и без девочки связаны крепкими узами.

— Здорово! — Здорово для него, Муффи и их крошечной дочурки. А вот для Сесилии вряд ли, ей нужно уносить отсюда ноги, и побыстрее. — Очень любезно с твоей стороны подкинуть меня в отель, но давай не будем тратить время на магазины. Я лучше отправлюсь в Сазерленд.

— Хорошая идея. Там отличные магазины.

— Так ты отвезешь меня обратно в отель?

— Если хочешь.

Нет, этого нельзя допустить! Надо навсегда распрощаться с Уиллом и заняться поиском мужчины, потому что ей пора начинать жизнь, а заниматься любовью — это так же естественно, как принимать роды.