Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бабушка с внуком предложила запрячь ротвейлера в ее саночки, но хозяйка собаки решительно воспротивилась – мол, толку все равно не будет, ротвейлер старый, больной, ее сердечные лекарства пьет.
Тут на тропинке возник запыхавшийся мужичок невысокого роста и хлипкой наружности.
– Сонечка! – Он всплеснул руками. – Сонечка, что с тобой? Отчего ты лежишь на снегу?
Дама тотчас разразилась рыданиями, из которых можно было вычленить отдельные слова: «собака», «под ноги», «сломала».
– Это ваша собака уронила мою жену? – тотчас напустился хлипкий мужичонка на ротвейлера, так что тот попятился, а хозяйка закрыла его своим телом.
– Вы ответите за все! – бесновался муж, позабыв, что сначала нужно помочь своей дражайшей половине подняться.
Но тут вмешалась бабушка с внуком, которая клятвенно присягнула, что ротвейлер не виноват – они, мол, вместе подошли, когда уже все случилось. Лыжник махнул рукой и уехал прочь от греха подальше. Тетя потянула мужа за рукав, он опомнился и начал ее поднимать. Разумеется, это ему не удалось – не та весовая категория.
– Не могу, – со стоном сказала наконец тетя, – не могу встать.
– Сонечка, у тебя сломан позвоночник? – всполошился муж. – О боже, я вызываю «скорую»!
– Да ничего у нее не сломано! – опрометчиво буркнула Лола. – Просто лишний вес к земле тянет!
Муж посмотрел на нее очень нехорошо. И этим своим нехорошим взглядом заметил у Лолы на руках Пу И.
– Ах вот, оказывается, в чем дело! – зловеще протянул он. – Вот где собака зарыта…
И сделал шаг вперед. И протянул руку. И паршивец Пу И не придумал ничего лучше, чем цапнуть его за палец.
– Он! – заорала тетя снизу. – Он во всем виноват!
Самое умное в этом случае было бы прихватить песика покрепче, да и дать отсюда деру. И пускай они тут сами разбираются, не бросит же мужичок свою слониху на снегу! Но Лола, как уже говорилось, очень трепетно относилась к своей собаке и не могла допустить вопиющей несправедливости.
– Ложь! – закричала она. – Наглая ложь! Она сама приставала к моей собаке, на руки ее взяла! А потом плюхнулась на дорожку и едва не раздавила Пу И!
Тут на аллею завернула патрульная машина. Полицию никто не вызывал, они делали объезд парка.
– В чем дело, гражданка, что случилось? – обратился патрульный к лежавшей даме.
И пока та молчала, бабушка быстро пошла прочь, потянув за собой санки с внуком. Ротвейлер со своей хозяйкой давно ушли по-английски, не прощаясь. Тут только Лола сообразила, что надо было и ей поскорее покинуть это место. Но было уже поздно.
Из машины вышел второй патрульный и встал рядом с Лолой. Лола сообразила, что дело плохо и нужно звонить Маркизу.
– Приезжай немедленно! – заорала она в трубку.
– Адрес давай! – Компаньон всегда отлично разбирался в оттенках Лолиного голоса и сейчас понял, что надо спешить, не задавая никаких вопросов.
Леня сел за руль черного «форда-мустанга» и выехал на набережную канала.
«Мустанг» – легендарная машина, мечта каждого (ну, или почти каждого) уважающего себя автомобилиста, и Леня наслаждался этим замечательным автомобилем, не обращая внимания на то, что происходит вокруг.
А зря – потому что иначе он заметил бы серый внедорожник, который ехал следом за ним.
Леня въехал под так называемый американский мост – и вдруг серый внедорожник резко пошел на обгон, подрезал Лёниного «мустанга» и остановился.
Маркиз резко ударил по тормозам и успел остановиться буквально в нескольких сантиметрах от борта внедорожника. Он перевел дыхание, опустил стекло, выглянул наружу и крикнул, как всякий водитель на его месте:
– Ты что – совсем с катушек съехал?
В это время дверцы внедорожника открылись, и из него выбрались трое мужчин в одинаковых черных костюмах, с одинаковыми мрачными выражениями лиц.
Леня понял, что попал в серьезный переплет.
Вокруг, как назло, не было ни души.
Он поднял стекло, схватил телефон, набрал номер Уха и успел проговорить:
– На меня напали какие-то под американским…
Договорить фразу он не успел: один из людей в черном, с особенно мрачной физиономией, подошел к «мустангу», разбил стекло со стороны водителя ударом телескопической дубинки и вырвал телефон из Лёниной руки.
Маркиз никогда не носил с собой оружия: он был убежденным противником насилия и считал, что проблемы нужно решать не силой, а хитростью и интеллектом. Но сейчас он пожалел, что в бардачке у него нет пистолета.
Впрочем, окруживших его машину людей пистолет вряд ли остановил бы.
– Вылезай! – приказал Маркизу человек, который отнял у него телефон.
– С какой радости?
– Ты что – глухой? Я сказал – вылезай!
Против лома, как известно, нет приема, и Леня подчинился.
Выбравшись из машины, он оглядел своих мрачных противников и спросил:
– Кого хороним?
– Еще пошутишь – и тебя, – ответил мрачный человек и добавил: – Где бумаги?
– Какие бумаги?
– Те, которые тебе передал Калмыков.
Маркиз не сразу осознал, что Калмыков – это его новый, точнее – потенциальный заказчик Сергей, а бумаги, о которых идет разговор, – это копия полицейского дела о смерти его первой жены.
И тут же он вспомнил, что забыл папку с этим делом в своей машине, которая осталась в гараже Уха.
Разумеется, он не сказал это мрачным людям, а предпочел валять ваньку:
– Какие такие бумаги? Вы, ребята, меня, наверное, с кем-то перепутали!
– Ни с кем мы тебя не перепутали! Отдавай бумаги – тогда мы тебя отпустим!
– Да нет у меня никаких бумаг!
Мрачный тип мигнул своим подручным – и они набросились на Лёнин «мустанг», как собаки на медведя. В считаные минуты они обыскали его, проверив бардачок и багажник, заглянув под сиденья и даже подняв коврики. Маркиз вынужден был признать, что они провели обыск вполне профессионально.
– Нигде нет! – рапортовал один из них своему шефу.
– Нет, значит? – Мрачный тип скрипнул зубами и всем телом повернулся к Маркизу: – Ты тут что-то спрашивал насчет похорон?
В это время где-то вдалеке послышался приближающийся звук полицейской сирены.
– Сундук, менты! – проговорил один из «шестерок».
– Слышу! – огрызнулся мрачный.
Он грозно уставился на Маркиза и прохрипел:
– Кажется, на этот раз тебе повезло. Но не рассчитывай на долгое везение. Если хочешь жить – держись подальше от этого дела и от самого Калмыкова! Ты меня понял?