— Ты совсем не изменился.

Вот и пойми этих баб.

— Моя мама могла бы с тобой поспорить, — хмыкаю, вспоминая сегодняшнее утро, а следом в голове всплывает образ испуганных глаз и острых коленок.

Я невольно кошусь на колени Инны. Кругленькие такие, хотя ноги стройные. Морщусь, чувствуя себя почему-то идиотом. Всерьез собрался сравнивать восемнадцатилетнюю закомплексованную дуреху и раскрепощенную женщину?

Но коленки упорно возвращаются в мои мысли. Я зачем-то представляю, как веду пальцами от колена вверх, дохожу до края юбки (слишком короткой для такой скромницы!) и смотрю на нее. Представляю эти испуганные светлые глаза, пухлые губы, и… возбуждаюсь.

Возбуждаюсь, блядь, ведя машину, в которой сидит сексуальная и на все готовая женщина, и вовсе не от мыслей о ней!

Мотаю головой, отгоняя навязчивое видение. Не хватало еще на малолеток западать. Я не настолько стар, чтобы самоутверждаться подобным образом.

К счастью, в квартире у Инны мы обходимся без прелюдий и разговоров, сразу приступая к делу. Следует признать, она сексуальна, а главное, умеет порадовать мужчину. Я быстро отключаюсь от мыслей и сосредотачиваюсь на ней, точнее, на удовольствии, которое мы доставляем друг другу.

Не то, что я собирался оставаться у нее ночевать, но в итоге понимаю, что мне лень куда-то сейчас ехать, потому засыпаю, решив, что Инна разумная женщина и завтра не начнет разговор о том, что мы должны провести вместе остаток наших дней.

Просыпаюсь от звонка. Не сразу соображаю, где нахожусь, сажусь на кровати, мотая головой и вспоминая вчерашний вечер и ночь. Инны рядом нет, я смотрю на часы: половина одиннадцатого. Да уж, в Москве я себе не позволял так транжирить время на сон. Слишком много дел.

Снова раздается звонок, и я понимаю, что это в дверь. Поднявшись, натягиваю трусы и прохожу в холл, где хозяйка квартиры, в конце концов? Очередной звонок начинает меня раздражать, я подхожу и распахиваю дверь. И тут же встречаюсь с бездонными светлыми глазами.



Я честно пытаюсь вникнуть в то, что говорит преподаватель на семинаре перед грядущим зачетом. Но звук исчезает, лишь понимаю, что тот шевелит губами, а значит, что-то произносит, но даже картинка перед глазами постепенно сменяется на недавнюю сцену в машине.

Я, конечно, идиотка.

Сначала чуть не умираю от страха, что Роман меня узнал, да ещё и заявил, что не против повтора, а теперь изнываю от негодования, что не так его поняла. Он просто решил довезти меня до института, объехав пробки.

А я уже представляла, как он сминает мои губы, проникает своим языком, ласкает мой, прижимает меня к своему телу, а я зарываюсь руками в его волосы и вдыхаю аромат, который просто с ума сводит. Боже! Я серьезно была на это готова?

С непонимающим видом осматриваюсь по сторонам, потом перевожу взгляд на свою тетрадь, сегодняшняя страница девственно чиста. Кошусь в чужие и понимаю, что придётся брать у кого-нибудь конспект.

Ничего удивительного, что девчонки даже спрашивают, не заболела ли я. И хотя отшучиваюсь, сама уже сомневаюсь в своем здравии.

Да и поделиться переживаниями с ними не могу. Кажется, это настолько личное, а они и так надо мной смеются, если дело касается моего отца. Узнают, что целовалась с его другом — год буду выслушивать их приколы на тему “Саша и старпер”, а ещё вопросы, уточнила ли я, сколько у него сантиметров. Краснею от таких мыслей, это вообще ни в какие ворота. И как у девчонок выходит просто болтать на подобные темы? Нет, этот вариант не для меня.

Отметаю мысль пустить в свои откровения посторонних. Впрочем, есть один человек, которому я могу рассказать. Может, не прямо, всё-таки не хочу, чтобы кто-то знал, но на совет "старшей подруги" могу рассчитывать. Да и тетя Инна меня не раз выручала. Она взрослее и мудрее.

Принимаю решение встретиться с ней, но вечером на мои сообщения она отвечает коротко: "Занята". Пишет, что потом перезвонит. Но не перезванивает, может, и правда, так сильно занята?

Отец возвращается поздно, подслушиваю их разговор с матерью и выясняю, что они обсуждали проект с Романом. Они были в офисе втроём. Папа, тетя Инна и… Роман. Я вспоминаю, как мама рекомендовала свести тетю и Борцова.

В груди появляется тяжесть, и с этим чувством я иду спать. Нет, ей точно про Романа не смогу рассказать, как есть. Придётся немного схитрить, потому что переварить в одиночку все-таки не получается.

На зачёт захожу одной из первых, и вовсе не из-за тяги к учебе, мне хочется поскорее добраться до тети Инны. К счастью, вопрос достается несложный, и я быстро отстреливаюсь, хотя преподаватель замечает, что я несколько рассеяна. Но моя репутация умницы помогает, потому отделываюсь только этим замечанием.

Забираю зачетку и тут же срываюсь по знакомому адресу. Кажется, отец говорил, что сегодня дал тете Инне выходной.

Звоню раз, другой, третий. Неужели ее нет? Может, она взяла выходной, чтобы куда-то съездить? И почему я не позвонила сначала на мобильный?

Когда уже думаю уйти, гремит замок, и я готовлюсь извиняться за столь неожиданное вторжение, но слова застревают в горле. На пороге стоит Роман. Нет, не просто стоит, в одних трусах. Недовольный взгляд при виде меня меняется, кажется, он удивлен не меньше, чем я. А я не просто удивлена, стою, как громом пораженная.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: он и тетя Инна этой ночью были вместе. Закусываю губу от странной обиды, зародившейся внутри, в груди тяжелеет.

Мы стоим, как два идиота, смотрим друг на друга и молчим. Я против воли скольжу взглядом по его мускулистому телу, широким плечам, плоскому животу, ниже стараюсь не смотреть, возвращаясь к лицу. Как же так? Ведь этими самыми губами он пару дней назад целовал меня, а теперь тетю Инну? Ему, выходит, вообще все равно, с кем спать?

Наконец, наше молчание прерывается удивленным:

— Саша? — тетя Инна в одном полотенце выходит из ванной.

Мне становится нечем дышать, когда я смотрю на них двоих. Хочу развернуться и сломя голову броситься вниз, но тетя говорит:

— Да ты заходи, — и отодвигает растерявшегося Романа в сторону.

Я мнусь, но все же делаю шаг в квартиру. Начинаю разуваться, бросая взгляд в сторону, вижу скрывшуюся в комнате мужскую фигуру. Он так ничего и не сказал, даже не поздоровался, впрочем, я тоже. Зачем вообще зашла? Очевидно, я тут лишняя.

— У тебя что-то случилось, Сань? — спрашивает тетя Инна, вглядываясь в мое лицо с тревогой.

Я снова кидаю взгляд в сторону удалившегося мужчины. Она толкует это по-своему.

— Извини, что застала нас в таком виде, — говорит, взяв меня за руки, — не переживай, после завтрака Рома уедет, и мы поговорим. Иди в кухню.