В 1824 г. в Омане побывал и рассказал о нем в своих книгах Джордж Кэппел (1799–1891), человек знатный и именитый, шестой граф Албемарл. Служил в Индии, занимал должность помощника генерал-губернатора индийских владений Британской империи. В 1823 г. подал в отставку и вернулся на родину. Во время пути посетил Оман, Персию Ирак и Россию. Познакомился с Маскатом, Исфаханом, Баку, Москвой и Санкт-Петербургом. В 1829 г. принимал участие в походе английской эскадры в Константинополь.

Улочки древнего Маската, где он провел несколько дней, Дж. Кэппел описал как невероятно узкие и довольно грязные, а жителей города – как людей приветливых и гостеприимных. Отметил, что зрение у многих из них из-за яркого солнца сильно к старости ухудшалось, и «1/10 населения была вообще слепа на один глаз».

Особо впечатлили его, судя по всему, ежедневные маджлисы (встречи) правителя в диваниййи (специальном дворцовом помещении для собраний) с подданными. На них мог пожаловать, пишет Дж. Кэппел, зная, что непременно будет принят и внимательно выслушан, любой человек, «даже голодранец»[22].

Дабы не нарушить хронологию повествовния об исследователях-портретистах Омана, расскажем и об американце М. Расченбергере, перу которого принадлежат увлекательные очерки о Маскате первой половины XIX столетия и о подвластных султанату землях в Африке. Состоя хирургом американской дипломатической миссии, направленной в 1832 г. в страны Азии президентом США Эндрю Джексоном, он посетил Маскат и Занзибар. Миссию возглавлял особый правительственный агент Эдмунд Робертс. С султаном Маската ему удалось заключить договор о торговле, и зафиксировать в нем размер таможенной пошлины на товары, завозимые американскими торговыми судами в порты Омана и его доминионов (договор вступил в силу 30.06.1834).

Делясь впечатлениями о Занзибаре, подвластном тогда Оману, куда миссия прибыла в сентябре 1835 г. на шхуне «Enterprise» по пути в Маскат, М. Расченбергер сообщает, что поскольку султан на острове отсутствовал, то принимал членов миссии его 16-летний сын, в сопровождении Хасана ибн Ибрахима, начальника военного флота султана. Затем принц нанес ответный визит главе американской миссии, а потом прислал и подарок – парусник, «доверху груженный финиками, с тремя откормленными овцами в придачу».

Первое, что бросилось в глаза, говорит М. Расченбергер, когда они сошли на берег, так это огромная деревянная клетка у здания таможни со 150 рабами. Торги невольниками там, свидетельствует он, проводились ежедневно. Как правило, по вечерам, после захода солнца. Ежегодно на Занзибар, как он узнал из беседы с таможенником, доставляли из Африки не менее семи тысяч рабов. За ввоз их на остров для последующей продажи работорговцам взимали пошлину: от 50 центов до 4 долларов «за голову», в зависимости от «порта отгрузки раба». Некоторые жители Занзибара владели, по словам М. Расченберга, двумя тысячами невольников и более, по цене от 3 до 10 долларов «за голову»[23]. Пять дней в неделю рабы трудились на своих хозяев, и два – на себя, возделывая выделенные им участки земли.

Весомое место в торговле на Занзибаре, также как в Маскате, принадлежало общине индусов из клана банйан, пишет М. Расченбергер. Занимались они тем же, чем и евреи в городах Йемена и в портах Южной Аравии, а именно: ростовщичеством и коммерцией. Давали под процент деньги в ссуду, владели торговыми лавками и меняльными конторами на рынке и складскими помещениями в порту. Насчитывалось их в ту пору на Занзибаре человек 350. Проживали на острове посменно, в течение 4–5 лет. На место отъезжавших сразу же прибывали другие представители этого клана. Кстати, когда Васко да Гама оказался в Индии, то вся торговля там, как он вспоминал, находилась в руках банйанов. Конкуренцию им составляли только купцы-южноаравийцы, главным образом из Омана.

Делясь впечатлениями о Занзибаре, М. Расченбергер рассказывает, что дворец султана маскатского, сооруженный из коралловых блоков, располагался вблизи небольшого форта, возведенного еще португальцами и оснащенного пушками тех лет. Стражники-африканцы, дежурившие при входе, были вооружены копьями, а гвардейцы-арабы, которые несли службу внутри дворца, – мечами, щитами и «кинжалами искусной работы». У многих из них рукоятки холодного оружия, сделанные из рогов диких животных, «украшали драгоценные камни».

Обратил внимание М. Расченбергер и на «подчеркнуто уважительное» отношение арабов-оманцев к Корану. Брали они Священную книгу только «чисто вымытыми и надушенными руками». «Прибегали к Корану за советом», когда нужно было принять решение по тому или иному важному для них вопросу. Писали айаты («стихи») из Корана на бумаге и, вложив записки со словами из Священного текста в кожаные мешочки, вешали их на двери своих жилищ в качестве амулетов-оберегов. Брали с собой такие амулеты, отправляясь на войну[24].

Неизгладимое впечатление, судя по всему, произвел на М. Расченбергера обычай арабов-оманцев, за поведением которых он наблюдал на Занзибаре, снимать при входе в жилище не головной убор, как это принято в Америке или в Европе, а обувь. Необычной показалась ему и «система судопроизводства» тамошнего. Вершили суд на острове так. Каждый вечер, перед заходом солнца, жители острова собирались у ворот форта, где в присутствии трех судей султан маскатский, если он находился на острове, разбирал жалобы своих подданных и выносил по ним решения.

Остров Занзибар, отмечает М. Расченбергер, богат источниками пресной воды. Повсюду там – продавцы бананов и кокосов. По традиции, сложившейся на Занзибаре, гостя, приглашенного в жилище островитянина, встречают у порога с кокосовым орехом в руках. Испив сок кокоса, гость входит в дом[25].

Очень понравилось М. Расченбергеру и другим членам миссии блюдо из крабов, поданное им во время обеда. Местные жители, замечает он, крабов между собой именовали «пиратами», так те, как они поясняли, «изгоняли рыб из щелей в подводных скалах и селились там сами». Когда в 1449 г. Васко да Гама останавливался на Занзибаре, то, по свидетельствам португальских хронистов, «взял на заметку» бойкую торговлю золотом на местном рынке, которое торговцы завозили на остров из Момбасы и Софалы. По этой причине на Занзибар часто наведывались иностранные негоцианты. В период с сентября 1832 г. по май 1834 г. , согласно отчету американской миссии, остров посетило 40 торговых судов, в том числе 32 американских, 7 английских, одно французское и одно испанское[26].

Неизменными «постояльцами» удобных бухт острова М. Расченбергер называет доу, то есть крупнотоннажные океанские парусники арабов Аравии, водоизмещением до 400 тонн. Суда эти, говорит он, не изменившиеся, похоже, со времен Римской империи, встречались в Индийском океане повсюду.