в большинство стран Европы в целом и во Францию в частности на момент издания книги мне закрыт. В какой-то момент я стал угрозой национальной безопасности (так записано в выданном мне документе) для всего Евросоюза. Поэтому с посещением пригорода Парижа придется подождать. Ну что ж, я не тороплюсь.

Настораживает то, что из-за нынешних санкций французская сторона создает искусственные сложности: не принимает денег, которые выделяются Россией на благоустройство легендарного кладбищенского участка.

Низкий поклон вам, родные мои

В завершение этой небольшой, но очень важной для меня главы я хотел бы сказать еще несколько слов о моих родных.

Отец мой, коренной москвич Валерий Игоревич Воскресенский, прожил предельно достойную и честную жизнь. В 1972 году он переехал в Минск, на родину моей мамы. Из жизни он ушел в 2018 году. Похоронен на Восточном кладбище в Минске, рядом с моими бабушкой, дедушкой, прабабушкой и прадедушкой по линии мамы.

А его отец (мой дед и единственный сын Колонеля де Базиля), Игорь Васильевич Воскресенский, ушел защищать Родину в июле 1941 года. Спустя два года погиб под городом Велиж Смоленской области, где и был похоронен в огромной братской могиле, прожив всего 31 год. Позже на этом месте воздвигнут мемориал «Лидова гора».

Возвращения Игоря Васильевича с фронта очень ждали в Москве, не веря похоронке, но так в итоге и не дождались мужа и отца молодая жена и продолжение его короткой, сломанной войной жизни – двое мальчишек-сыновей, мои будущие отец и дядя.

Что касается маминых родителей, то и мой дедушка, Терентий Арефович, и моя бабушка Мария Андреевна люди примечательные. С первых дней войны они ушли партизанить в Глусские леса Могилевщины. Прошли вместе всю войну, сражаясь в отряде имени Щорса 37-й партизанской бригады имени Пархоменко. Их боевые ордена Отечественной войны и медали «За отвагу» лежат на самом видном месте в семейном архиве.

В общем, у меня предельно прямая, честная семейная линия. «В наших жилах кровь, а не водица» – если вспомнить подходящие тут строчки Владимира Маяковского.

А теперь представьте ситуацию, если бы я в 2020 году вдруг решил отсидеться где-то в кустах, объявив попутно: «Моя хата с краю, ничего не знаю. И вообще как бы чего не вышло». Никто из моих героических предков такого подхода не понял бы и не принял.

Более века назад мой великий прадед принял идеи Белого движения как единственно верные и правильные, и это решение стоило ему утраты Родины. Кроме того, он был вынужден оставить семью и навсегда покинуть военную службу. Но в итоге блестяще состоялся в другой сфере и, даже находясь за пределами родной страны, очень многое делал во имя ее славы.

Мне было в чем-то проще, чем ему. Родину я не мог потерять при любом сценарии. Разве что потерять здоровье – шансы определенные имелись. Но об этом как-то абсолютно не думалось.

Наступало время действий и, да-да, перемен, как бы странно это от меня сейчас ни звучало.

Глава пятая. Эльфы от политики. Горькие мысли об оппозиции образца 2020 года

Предвыборный штаб председателя правления «Белгазпромбанка» Виктора Бабарико представлял из себя живой, довольно любопытный с политологической точки зрения организм.

Там была представлена команда, олицетворявшая на тот момент креативный класс, сливки общества, «элиту», как они сами себя называли.

Вот основные ингредиенты этого блюда, конечно в самых общих чертах:

– лидеры общественного мнения, включая блогеров, «жителей “Фейсбука”»* и других соцсетей, вышедшие в офлайн;

– айтишники;

– экстравагантные дамы-феминистки;

– мелкая буржуазия (так называемые лавочники);

– тренеры личностного роста (ну куда же без них, в самом деле);

– заводные ивенторы (аниматоры, организаторы корпоративов, если по-простому);

– неопытные, но инициативные стартаперы-авантюристы (а всем известно, что хуже дурака может быть только дурак с инициативой).

«Очумелые» – именно этим поразительно точным по своей сути определением Александр Лукашенко чуть позже окрестит всю эту креативную публику.

Онегины худшего разлива и образца

Анализируя сегодня качественный состав «бабариканцев» (определение мое. – Прим. авт.) можно прийти к выводу, что он являлся реальным противопоставлением таким понятиям, как «народ», «труд», «реальность» – настолько сильно они отличались от обычных белорусов, встающих утром по звонку будильника и бодро идущих на работу. Как результат, действия команды Бабарико были совершенно не скоординированны из-за их необязательности и творческого состава сотрудников. Они постоянно опаздывали на встречи, переносили важные совещания, допускали грубые организационные ошибки. К примеру, ни разу не собрали в своем офисе руководителей районных штабов для обсуждения хода кампании, не удосужились сформулировать программные тезисы кандидата. Необязательность, безответственность и хаотичность, характерные для штабной структуры Бабарико, вызывали у меня тревогу. За свою политическую карьеру я насмотрелся, к чему приводят подобного рода ошибки, и уже чувствовал, чем все может закончиться.

Но в тот момент я не обращал на эту особенность внимания. Недостатки штаба с лихвой перекрывала личность самого кандидата, который начал показывать резкий рост известности и популярности. Плюс мне импонировало использование в кампании современных технологий.

Когда я впервые услышал о Бабарико, то решил, что это подающий надежды политик. Он говорил о необходимости ослабить административное давление и налоговую нагрузку для бизнеса, призывал к реформированию политической системы на основе принципа конкуренции, выступал за повышение роли территориториального самоуправления. Я как человек, успевший поработать и в политике, и в бизнесе, проникся к нему, он мне показался близким по духу.

Тогда мне казалось это чем-то новым. Молодая команда из креативного класса, с яркими идеями.

Однако сейчас, когда я решился об этом рассказать, могу сделать несколько неутешительных выводов. Креативность в таком сложном деле, как политика, не всегда играет на руку. Порой старые добрые проверенные, хоть и кажущиеся на первый взгляд устаревшими, политические ходы в долгосрочной перспективе оказываются выигрышными. Хотя и со скрипом, но такая машина едет.

Выпорхнувшие на политическую арену «бабариканцы» были беспартийными и абсолютно далекими от политики людьми. За счет какого-то невероятного стечения обстоятельств, целой цепочки случайностей они вдруг оказались все в одно и то же время в одном и том же месте.

Откуда вы взялись, «невероятные»?

Чуть позже они гордо начнут называть себя «невероятные». Это слово прижилось и пошло в народ.

К сожалению или же счастью (тут уж смотря с какой стороны смотреть), среди всех этих «невероятных» абсолютно «не случилось» профессионалов-политиков, способных мыслить стратегически, концептуально.

Впрочем, ситуация в штабе остальных альтернативных режиму кандидатов, возглавлявших этот пелетон претендентов на белорусский престол, была еще хуже. На этом пестром фоне своей черной палитрой выделялась команда доверенных лиц от «блогера-правдоруба» Тихановского. Ходили слухи, что