возможности к отступлению. Кроме того, Лепаж знал о проблемах взаимоотношений между СОЕ и СИС, и Габбинсу пришлось убеждать его, что Исполнительный орган специальных операций не конкурирует с политической разведкой, а выполняет совершенно иные задачи. Начальник “Сюртэ” совершенно не доверял “D/R” Дэвиду Кесуику и преемнику Дадсона на посту руководителя секции “Т” Клоду Найту, настаивавшим на требовании заброски агентов в Бельгию без консультаций с ее правительством в эмиграции. Кроме прочего, лондонские бельгийцы понимали, что в случае возвращения на родину им придется встретиться с возникшей там оппозицией, и опасались попадания поставленного англичанами вооружения в руки политически неприемлемых для них групп. Обстановку усугубляли и постоянные конфликты между секциями СОЕ. Секция “Т” получила самостоятельность лишь 19 декабря 1940 года, а до того операциями на территории Бельгии ведала французская секция “F”. Даже после разделения обоих подразделений в обязанности “F” входил надзор за бельгийскими проблемами на протяжении еще почти года. Комплекс неполноценности руководства секции “Т” в отношении своей сферы операций возникал также из-за ограниченного, по его мнению, финансирования. По состоянию на 27 августа 1942 года они получили на оперативные нужды сумму в бельгийских франках, эквивалентную 41907 фунтам, 4 шиллингам и 4 пенсам, тогда как на работу во Франции было выделено 156554 фунта, 16 шиллингов и 1 пенс. Однако с учетом того, что Франция превосходит Бельгию по размерам почта в 18 раз, для подобной реакции особых оснований не было. Для сравнения, на операции в 1,4 раза большей Голландии по состоянию на ту же дату секция “N” СОЕ получила всего 25530 фунтов, 5 шиллингов и 4 пенса[12]. Первый начальник секции “Т” Дадсон постоянно конфликтовал с секцией безопасности и осенью 1941 года подал в отставку, чтобы избежать принудительного увольнения. Все это не могло не вызывать в организации внутренние конфликты, которые руководители “Сюртэ” прекрасно видели и по этой причине еще меньше доверяли британским коллегам. Лепаж продолжал сотрудничество с МИ-5 и МИ-6, поддерживавшей связь с действовавшей на бельгийской территории группой “Кларенса”. Однако ему волей-неволей приходилось взаимодействовать и с СОЕ, поскольку все остальные сета находились на связи с этой организацией.

Клод Найт

История бельгийского движения Сопротивления известна достаточно подробно, однако роль британской разведки в ней освещена крайне мало. Обычно историки либо вообще умалчивают о ней, либо, не вдаваясь в подробности, сообщают, что СОЕ встретился в Бельгии с большими проблемами в организации работы. Вероятно, причинами этого являются крайне неприглядные взаимоотношения между специальными службами обоих государств и тяжелые потери, понесенные СОЕ и связанными с ним местными группами в результате контрразведывательной работы немцев. Практически они были ничуть не меньшими, чем в Нидерландах, но в большинстве источников об этом нет ни слова. Из 190 заброшенных в страну агентов[13] погибли 53[14], без веста пропали 3 и подверглись аресту 84. Тем не менее, в исторических исследованиях масштаб секретных операций в Бельгии обычно замалчивается, утверждается лишь, что главную роль в них играли местные группы Сопротивления, а СОЕ только координировал их действия из Лондона.

Все перечисленные причины привели к разрыву отношений “Сюртэ” с СОЕ почти на год. 12 апреля 1942 года Габбинс доложил исполнительному директору о том, что пришла пора определиться в характере взаимоотношений с бельгийцами. В мае вникший в ситуацию Хэмбро проинформировал Форин офис о своей неуверенности в возможности организации в Бельгии вообще какого-либо движения Сопротивления. В качестве примера он привел внезапный отзыв “Сюртэ” девяти кандидатов на заброску перед самым окончанием их подготовке в учебном центре СОЕ. В организации циркулировали слухи, обвинявшие барона Лепажа в отдаче указания о переправке в Бельгию фотографий и описаний агентов Исполнительного органа специальных операций в качестве индульгенции перед немцами за сопротивление им. Следует отметить, что после войны они были опровергнуты. Отношения между спецслужбами портились все больше. 30 мая в докладной записке на имя министра экономической войны лорда Сельборна Габбинс сообщал, что руководитель “Сюртэ” Фернан Лепаж:

“ (а) Не соглашается на любую активность в Бельгии, не контролируемую им.

(b) Не желает осуществлять акты саботажа, по крайней мере, с риском для жизней.

(c) Не одобряет проведения полувоенных операций либо требует проведения их в контакте с [подпольными] армейскими группами.

(d) Не обдумывает военные акции в Бельгии, ни британские, ни осуществляемые самими бельгийцами.

(e) Не желает нанесения повреждений бельгийским промышленным объектам, даже в военное время”[15].

Кроме того, Габбинс обратил внимание министра на заявления заместителя Лепажа, называвшего работников СОЕ убийцами. Далее он указывал, что арестованные в нейтральной Испании бельгийцы быстро выходят на свободу благодаря государственным поставкам туда конголезского хлопка, однако эти связи не используются для облегчения положения агентов СОЕ, находящихся в испанских тюрьмах месяцами. Жалоба Габбинса премьер-министру графу Пьерло не возымела должного результата. Глава кабинета в эмиграции в ответ заявил, что правительство его величества Леопольда III нуждается в руководителе секретной службы, и этим человеком должен быть именно Лепаж. 10 июля 1942 года Габбинс и Сель-борн совместно принесли формальную жалобу на действия якобы союзного Лепажа, результат которой оказался неожиданным. В середине августа министр иностранных дел П. Спаак объявил о разрыве отношений с СОЕ в области проведения секретных операций. Работавший всего лишь с начала лета начальник 2-й секции генштаба Анри Бернар проигнорировал данное указание и в конце октября был за это уволен. Одной из мотивировок являлась его излишне пробританская позиция. 5 августа 1942 года состоялась робкая попытка разрешения возникшего конфликта. Стороны подписали “Порядок действий” СОЕ в Бельгии, но этот не устраивавший никого документ так и не был воплощен в жизнь.

Как всегда, разногласия в верхах больнее всего ударили по работникам низовых звеньев. Прекращение руководства операциями на территории Бельгии оставило без поддержки уже заброшенных агентов и подпольные группы. Естественно, что “Сюртэ” не могло своими силами обеспечивать их ни транспортом, ни оружием, ни связью, ни документами, ни денежными средствами, и провалы участились. Тогда 29 октября министр экономической войны лорд Сельборн и исполнительный директор СОЕ Чарльз Хэмбро обратились к начальнику имперского генерального штаба Алану Бруку и заявили, что не могут оставить без руководства подпольные группы. Генерал обратился в комитет начальников штабов и Форин офис с соответствующим представлением, наконец, возымевшим силу. Основой возобновления сотрудничества стала согласованная 26 ноября 1942 года формула лорда Сельборна и нового министра обороны и юстиции бельгийского правительства Дельфлоссе, согласно которой “Сюртэ” организовала в своем составе подсекцию боевых операций, работающую с секцией “Т” СОЕ и 2-й секцией