– Петерсон! – пробормотал Драммонд. – Почтенная староанглийская фамилия…

Девушка презрительно рассмеялась.

– Прекрасная фамилия, только не настоящая! Как и его дочь – не его дочь.

– Значит, есть еще и леди?

– Дама по имени Ирма. Она бездельничает целыми днями, валяясь на диване. Она не больше англичанка, чем тот официант.

Хью невольно улыбнулся. Его фантазия сформировала довольно отчетливый образ Ирмы. Но сейчас было не время для юмора.

– И что заставляет вас думать, что они вам угрожают? – спросил он резко.

Девушка пожала плечами.

– То, что романисты называют женской интуицией… Я полагаю… Мой отец… – последние слова она пробормотала очень тихо. – Он почти никогда не спит по ночам. Я слышу, как он ходит по комнате из угла в угол, час за часом, час за часом… Это сводит меня с ума… Разве вы не понимаете? Я даже не понимаю, что связывает его с ними. Я должна спасти его от этих дьяволов, пока они не сломали его полностью.

Драммонд кивнул и отвел взгляд. Слезы стояли в ее глазах, и, как истинный англичанин, Драммонд терпеть не мог таких сцен. Пока она говорила, он решил, какой курс взять, и пора было переходить от слов к делу. Посетители уже перешли от чая к коктейлям. Лэкингтон мог возвратиться в любой момент. И если то, что рассказала его новая знакомая, было правдой хотя бы отчасти, ей явно не стоило попадаться на глаза этому джентльмену еще раз в его компании.

– Я думаю, мне пора идти, – заявил он. – Мой адрес 60 А, Хэлф-Мун-стрит; мой телефон – Мейфэр 1234. Если что-нибудь случится, я к вашим услугам в любой час дня и ночи. Звоните или пишите. Если меня нет дома, оставьте сообщение Денни, моему слуге. Он абсолютно надежен. Единственное, что мне нужно, – ваш адрес.

– «Лиственницы», под Годалмингом, – ответила девушка, когда он уже встал. – Если бы вы только знали, какое это облегчение, знать, что есть кто-то, кто хочет помочь… – Она посмотрела на Даммонда сияющими глазами, и тот почувствовал, что его пульс внезапно участился. Воображение или нет, неважно, чем были обусловлены ее страхи… Девушка была прекрасна, одна из самых красивых, кого он встречал.

– Вас проводить? – спросил он, когда они уже стояли на тротуаре, но она покачала головой.

– Нет, спасибо. Я возьму такси.

Она села в машину, Хью придержал дверцу, сняв шляпу. – Не забывайте, – искренне сказал он. – Любое время дня или ночи. Если кто-то будет спрашивать, мы старые друзья. Это правдоподобно? В случае, если я приеду и останусь, например…

Она задумалась на мгновение, затем кивнула головой.

– Хорошо. Мы познакомились в Лондоне во время войны.

Шурша шинами, такси скрылось, оставив Хью с ярким образом: небесно-синие глаза, золотые волосы, ослепительная улыбка…

Минуту или две Драммонд простоял в задумчивости, затем направился к своему автомобилю. Вновь и вновь прокручивая в уме разговор с девушкой, он медленно ехал вдоль Пикадилли, время от времени мрачно усмехаясь. Могло ли все это быть тщательно продуманным обманом? Вдруг именно сейчас она смеется над ним? Если так, игра только началась, и у него не было возражения против еще нескольких раундов с таким противником. Чаепитие в Карлтоне едва ли могло быть названо остроумной шуткой… Или он действительно столкнулся со страшной тайной, какие, как он считал раньше, встречаются только на страницах дешевых романов?

Он вернулся домой и встал перед камином, снял перчатки. Собрался положить их на стол и обратил внимание на конверт, подписанный незнакомым почерком. Механически взял его и открыл. Внутри была половинка листа почтовой бумаги, на котором аккуратным почерком было выведено несколько строк.

Драммонд замер, его глаза сощурились. Он наклонился вперед и нажал звонок…

– Кто принес письмо, Джеймс? – спросил он спокойно, когда слуга вошел в комнату.

– Маленький мальчик, сэр. Сказал, что очень важно, чтобы вы получили его.

Денни открыл шкаф возле окна.

– Виски, сэр, или коктейль?

– Виски, Джеймс.

Хью тщательно свернул листок бумаги и поместил его в карман. И его лицо, когда он сделал глоток обжигающего напитка, проиллюстрировало то, почему в прошлом он заработал прозвище Бульдог Драммонд.

– Я почти готов съесть еще одну поцию почек! – Драммонд посмотрел через стол на слугу, который тщательно раскладывал две или три дюжины писем по группам. – Вы думаете, что это вызовет серьезное нарушение обычного порядка в кулинарных делах? Мне предстоит поездка, и я предпочту позавтракать плотно.

Джеймс Денни поставил перед Драммондом блюдо с деликатесом, подогретое на электрической плитке.

– Вы надолго, сэр?

– Я не знаю, Джеймс. Все зависит от обстоятельств. Что, если вы задумаетесь, является, несомненно, одной из самых глупых фраз на английском языке. Есть ли что-нибудь в мире, что не зависит от обстоятельств?

– Вы на машине, сэр, или поездом? – спросил Джеймс.

– На машине, – ответил Драммонд. – Пижама и зубная щетка с собой.

– Вы не возьмете вечернюю одежду, сэр?

– Нет. Я хочу, чтобы мой визит казался непреднамеренным, Джеймс, и если вы явитесь в накрахмаленной белой рубашке попроситься переночевать, у людей появятся сомнения.

Джеймс переварил эту глубокую мысль в тишине.

– Вы поедете далеко, сэр? – спросил он, наливая вторую чашку кофе.

– В Годалминг. Очаровательное место, надеюсь, хотя я никогда не бывал там. Очаровательная обитательница, Джеймс. Дама, с которой я пил чай в «Карлтоне», она из Годалминга.

– Ясно, сэр, – пробормотал Джеймс уклончиво.

– И что тебе «ясно», старина? – засмеялся Драммонд. – Признайся, что жаждешь знать все о ней. У меня был очень длинный и интересный разговор с нею, и мне стало ясно, что верно одно из двух. Или я законченный дурак, или я нарвался на что-то очень крупное! Чтобы понять, какой из двух вариантов верен, я и отправляюсь на эту познавательную экскурсию. Либо я окажусь величайшим посмешищем в истории, или моя реклама достигла цели.

– Есть немало свежих откликов на ваше объявление, сэр. – Денни потянулся к письмам, которые сортировал. – Одно от безутешной вдовы с двумя детьми.

– Безутешной? – переспросил Драммонд. – Давай сюда!

Он поглядел на письмо и улыбнулся.