И, судя по всему, это не было реакцией на мои поцелуи, иначе это произошло бы мгновенно. А значит, вариант оставался один. Я вернулся к брошюре и начал читать описание следующей, предпоследней метки.

«Наблюдатель — Больше не способна жить без сексуального удовольствия, но и не способна испытывать его, занимаясь сексом с возлюбленным. Способна испытывать его, только, если тот наблюдает, как она занимается сексом с другим.

Читая это, я почувствовал, как Алиса сжала меня в объятия намного сильнее, и уткнулась мне в грудь лицом. Видимо пытаясь спрятать залитое краской лицо.

— Это… явно, не то, что мне понравилось бы.

Она ответила, промычав «угу» мне в грудь, и я перешёл к последней метке.

— Осталась последняя, прочитать в слух?

Она повернулась, сев ко мне спиной, и оперлась об меня, как о спинку стула.

— Я сама.

«Рабыня — Обязана подчиняться своему хозяину, вызывает невыносимый дискомфорт при попытке ослушаться. Не способна даже к попытке сопротивления, если хозяин изъявит волю дважды.

Прочитав это и автоматически примерив на свою девушку, представив себя в роли её хозяина, уже моё сердце забилось намного быстрее.

— Получается, у меня бы не было выбора, кроме, как тебя слушаться?

— То есть, сейчас ты, значит, не послушалась бы? Кстати, суккуб из подкаста сказала, что от метки не избавиться, так ведь? Я бы стал твоим хозяином навсегда.

— А что, если я была бы не против?

Пока Алиса говорила это, мои руки уже отложили листовку и устремились ей под кофту, поднимая ту за края, чтобы снять через голову. Всего несколько секунд и большая часть нашей одежды уже оказалась на полу.

— Тогда, может проведём небольшую репетицию?

Я потянулся рукой под подушку, где лежал розовый ошейник из кожи, покрытый мехом с внутренней стороны, и плавно затянул его у своей девушки на шее. Специально надев так, чтобы металлическое кольцо на нём — оказалось со стороны её затылка. Взявшись за кольцо, я с достаточной силой притянул Алису к себе.

— Вот представь, вдруг я заставлю тебя делать то, что тебе не понравится? А выбора у тебя больше не будет. Никогда. Лучше заранее почувствовать, каково это.

Немного дрожащим, то ли от смущения, то ли от возбуждения тоном, Алиса спросила:

— И что ты имеешь ввиду под репетицией?

— Всё просто, на весь вечер мы представим, что метка уже на тебе. Ты будешь делать всё, что я скажу. Безоговорочно.

Я потянул её за ошейник еще сильнее, положив на кровать, а сам встал и подошёл к столу. Найдя взглядом красный маркер и освободив его от колпачка, я вернулся к кровати.

— Может, будет немного щекотно.

Склонившись над Алисой, я положил одну руку ей на бедро, а другой — поставил маркер у неё на лобке, нарисовав сердечко и пару линий сбоку от него, схожих с тем, что я увидел на метках в листовке.

— Готово. Но если ты согласна попробовать, то никаких отговорок. Не говори потом, что передумала, если тебе не понравятся мои приказы.

Уже давно я не испытывал такого чувства предвкушения и возбуждения, как сейчас. Это было схоже с тем, что я чувствовал в наши первые с ней разы. Я вспомнил слова суккуба, давшей мне листовку. «Хорошего вечера. Уверена, он таким и будет». Теперь я понимал, что она имела ввиду.

— Ладно, тогда…

Моя девушка закрыла глаза руками.

— Если я передумаю, можешь меня заставить.

Алиса всегда была даже чрезмерно стеснительной. Вернее, она не всегда могла побороть смущение. Её привычка закрывать лицо руками, краснеть, сдерживаться, боясь застонать слишком громко. Всё это стало вполне привычным для меня. Именно поэтому, представлять, что сегодня она полностью будет в моей власти, возбуждало так сильно.

Я провёл пальцами обеих рук, вниз по её талии, запустив их под резинку белья и потянул вниз, избавившись от последнего элемента её одежды. Бросив его на пол, я поднялся и навис над Алисой, опираясь на кровать руками. Затем, слегка ослабив её ошейник, я перекрутил его, чтобы вновь взяться за стальное кольцо, а затем затянул ещё туже, чем раньше.

— Марк, туго. Дышать тяжело.

Обычно, я сразу же ослабил бы ошейник, но возбуждение брало своё и сегодня мне хотелось поступить по-другому. Я приблизился ртом к её уху и прошептал:

— Привыкнешь.

После чего начал вставать, потянув Алису вслед за собой.

— Пойдём.

— Куда?

Она стояла передо мной, покрасневшая, с удивлённым выражением лица.

— Ты должна слушаться, а не задавать вопросы, забыла?

Я потянул её к выходу из комнаты, всё ещё держась за стальное кольцо у неё на шее. Мне всегда хотелось, чтобы она перешагнула через своё смущение в сексе. Точнее, мне даже хотелось принудить её это сделать, но я боялся обидеть свою девушку. А сегодня, когда Алиса сама разрешила себя заставить, из первой же в голове мысли — родился план действий.

Зайдя в соседнюю комнату, я включил свет. Мы редко использовали эту комнату, и она была почти пустой, за исключением пары тренажёров. Но её особенность была в другом. В панорамном балконе, который мы утеплили и хотели обустроить, но пока он пустовал. Я подошёл к нему, ведя за собой Алису, и повернув ручку, открыл дверь.

— Заходи.

Всем своим видом выражая непонимание, Алиса заговорила.

— Там же окна на улицу.

Окна панорамного балкона смотрели на дом напротив, находящийся метрах в пятидесяти от нашего, а между домами, наискосок проходила дорога. Летом её накрывала арка из зелени и это напоминало мини-парк. Но сейчас, зимой, зелень отсутствовала и было видно всех людей, которые шли по ней или просто сидели на лавках.

— И? Я сказал тебе заходить.

Я дважды дотронулся до нарисованной у неё на лобке метки, как бы напоминая, что она должна меня слушаться.

Алиса потянулась за полотенцем, сохнущим на ручках беговой дорожки и начала обматываться им.

— Нет. Снимай. Без полотенца.

— Марк, там люди на улице и дом напротив. Всё видно.

Она заметно покраснела.

— Давай, что-то другое?

Я переступил порожек балкона, с силой потянув Алису за собой, заведя её внутрь.

— Сегодня ты делаешь, то, что я говорю. Помнишь?

— Я помню, просто, перебор. Марк, нас увидят.

Она замотала головой и попыталась быстро выйти из балкона. Я взял её под руки, приподнял, и поставив перед окнами, придавил сзади всем телом, прижав к стеклу.

— Марк, стой! Нас увидят, мне стыдно!

— Конечно увидят. У нас всего третий этаж.

Я взял Алису за подбородок и повернул её голову в сторону улицы.

— Смотри, людей на улице не