— Надевай эту. Но блин, в следующий раз, если сразу не скажешь, пойдешь в школу как бомж, ясно? Я бы ее с вечера постирать двадцать раз могла! Паш, сколько раз можно…!

От нотаций парня спас звонок в дверь. И виноватого вида у Паши как не бывало.

— Ура! Укол приехал!

По пути к двери Света успела выключить доварившийся суп и запустить грязную после йогурта ложку в раковину. Многозадачность как она есть.

За дверью стоял Федор. Небритый здоровяк с пудовыми кулаками и широкой улыбкой.

— Укол? — проворчала Света, впуская его в квартиру. Федор хмыкнул:

— Так сразу? Давай начнем с шампанского.

— Можно без кликух с моим сыном?

— Во-первых, не кликуха, а сокращение от фамилии. От нашей общей, если что, фамилии. А во-вторых, в школе, думаешь, они друг друга никак не называют?

Света вздохнула и чмокнула его в небритую щеку.

— Братишка, спасибо что согласился подвезти. Без машины как без рук.

— Завтра все будет готово, я созванивался с пацанами из сервиса, — обрадовал Федор.

— Дядь Федя, драсте, — в конце прихожей нарисовался Паша. — Мам, где мои носки?

— Твою ж… — Света делает глубокий вдох. — Верхний ящик комода, Паша. Где всегда!! Растяпа, блин. И перед выходом в туалет сходи, чтоб не как вчера!

— День не задался с самого утра? — Федор вечно над ней посмеивался, что только больше бесило. — Расслабься.

— Тебе хорошо говорить, бизнесмен.

— Пошли ко мне.

— Запчастями торговать? Лучше убейте меня сразу.

Наконец Паша собрался, и втроем они спустились к машине Федора. Это был желтый суперкар «Ниссан», после многочисленных тюнингов и доработок выглядевший, как настоящий хищник дороги. Гордость Федора — в этом автомобиле он вручную перебрал каждую деталь, улучшив все, что можно было улучшить. Мощный двигатель взревел, когда автомобиль рванул с места, провожаемый настороженными взглядами прохожих.

Машина ехала быстро, виртуозно маневрируя на натыканной автомобилями дороге. Федор был виртуозом, он словно родился за рулем.

— Какие планы на выходные? — подала голос Света. — Может, выедем куда-нибудь на природу, а? Погоду вроде обещают хорошую.

Федор виновато покряхтел.

— Да фиг знает, Свет… Мы с ребятами к автопробегу готовимся.

— Опять? Недавно же был.

— Девятого мая вообще-то: а это праздник, святое. Сейчас хотим через всю Европу. Маршрут пока прорабатываем с пацанами, детали согласовываем. Там с организацией сложнее, потому что в этом году…

Федор осекся, вспомнив, что его увлечения никогда не интересовали сестру.

— Ладно, — вздохнула Света. — Кстати о машинах. Мне тут утренняя рассылка из пресс-службы ментовской пришла. На трассе около Домодедово человека опять убили. И приписали, что дополнительная информация будет позже. Раз так пишут, значит, дело серьезное.

— И что?

— Я тут вспомнила. Помнишь, недели две назад пенсионеров расстреляли? Там же, на М-4?

— Уроды, мать их, — проворчал Федор.

— Ну вот я и хочу попросить. Ты если узнаешь какие-нибудь слухи-сплетни дорожные, дай мне знать, а? У тебя ж армия последователей.

— Прям армия, — отмахнулся Федор.

— Я только недавно твои группы в соцсетях проверяла, у тебя там тысяч пятьсот подписчиков.

Брат вздохнул:

— Это все диванные стритрейсеры. Если посчитать реальных пацанов, которые болеют делом, кто готов задницу поднять — смело дели на десять. Но я попробую, если тебе так надо.

— Надо, — кивнула Света. — Анжелка сто процентов в тему вцепиться тоже. Если я нарою что-нибудь дополнительное, буду писать одна.

Федор покосился на сестру.

— Я смотрю, ты у него в любимчиках уже. Сначала цикл про город поручил, на прошлой неделе рекламу тебе дал… Редактор твой к тебе там не подкатывает случаем?

— Не говори глупости, — Света зарделась. — У него жена.

— У твоего Лёни тоже была жена, когда…

Света отвернулась. Федор осекся и вздохнул:

— Прости.

Через минуту мощное прокаченное авто притормозило около школы. Ребятня во дворе провожала сначала ее, а затем довольно Пашку завистливыми взглядами. А «Ниссан», сорвавшись с места и быстро домчавшись до кольцевой, устремился в сторону Каширского шоссе.

* * *

С утра в УВД Домодедово Бегин успел лишь глотнуть кофе, когда в дверях нарисовался Стасин.

— Есть! — выдал он. Бегин не бросился с распросами, и Стасин, смущенно кашлянув, вынужден был пояснить: — Мы с женой второй жертвы пообщались. Она из Твери приехала. Показали ей вещи Африна.

— И?

— Оказалось, что мы поторопились, решив, что у него ничего не взяли. Жена заявила, что у него с собой был планшетный компьютер и банковская карта.

— Звонили на склад, где он работал?

Стасин на секунду замешкался.

— Пока нет… Но даже если он вдруг планшетник на работе оставил, кто карту бросает? Хотя мы уточним, конечно.

— Она сказала, сколько было на карте?

— Говорит, около сорока тысяч. Плюс-минус.

— Негусто, — отметил Бегин. — Но учитывая, что у пенсионеров вообще только старый сотовый взяли… В общем, посылай человека на склад. Скорее всего, планшетника там нет. Он был с сим-картой? — по лицу Стасина Бегин понял, что про сим-карту тот спросить тоже не додумался. Профессионалы экстра-класса… — Понятно. Срочно звони ей. Если планшет был с сим-картой, срочно пробивать ее через сотовые компании. Поручение я напишу. Это на первом месте сейчас. Все понял?

— А карта?

— С банком уже связались?

— Африна при мне позвонила. Карта уже заблокирована. Пока никто не пытался ее оприходовать, сигналов из банкоматов не было.

Опера из местного отдела угонов, итак постоянно работавшие в тесном контакте с дорожными службами Москвы и Подмосковья, еще накануне раздобыли записи со всех камер наблюдения на пути от Северо-Западного административного округа столицы до места убийства Африна на 45-м километре трассы М-4. Десятки и сотни камер. Тысячи часов однообразного видео с потоком машин. С учетом, что силовики знали ориентировочное время убийства, а значит, и прохождения машины Африна по дорогам Москвы, объем сократился до приблизительно 300 часов.

Результат появился во второй половине дня. Бегин поднялся в отдел угонов, где шустрый Головин и медлительный мрачный Шахов показали ему отобранные фрагменты.

— Записи мы собрали не только с полицейских и гаишных камер, — трындел Головин, активно пиаря свое трудолюбие перед важняком из Москвы. — Со всех заправок и придорожных кафе. Вчера до ночи на ногах были. В итоге вот что.