— Почему у них рыцарский турнир в честь Прекрасной Дамы, а у нас шиш с маслом и полцарства в придачу?! А может, я с той половиной сбегу от жениха постылого? Может, я ему стекла толчёного в варенье подсыплю? Может, после брачной ночи напою да подушкой придуш… Ой, чегой-то я сразу все тайны выбалтываю?

— Продолжайте, продолжайте, мне очень интересно, — попросил я, делая очередные пометки в блокноте, но Марьяна опять ушла в глухую отказку.

— Да я ж уже все её претензии глупые наизусть знаю! Хошь, по памяти повторю?! — вскочил было покрасневший Горох, но я, похлопав царя по плечу, вежливо попросил удержаться от скоропалительных выводов и всё же выслушать оппонентку. Хотя нам с Ягой общий диагноз был совершенно ясен — романтикус передоз, причём в критической форме.

Царевна открыла было ротик, но…

— Пусти, ирод милицейский! Мне, может, к царю шибко надобно! — раздался за дверями визгливый голос дьяка Филимона. — Да, вот представь ты, блин, по делу! А по какому, тебе не скажу! Пусти, барбос блохастый, ить тебе же хуже будет…

Судя по шуму борьбы, деятельного дьяка удерживал не только наш Митька, но и четверо стрельцов царской охраны. Тем не менее он всё равно умудрился втиснуться меж дверью и косяком, на уровне метра от пола, осклабившись в счастливой улыбке:

— А-а… слово и дело государево-о!

— Молви, — тревожно приподнялся Горох.

— Так это… я чего… царь-батюшка, может, тебе водички, а?

Надо было видеть выражение лица надежи-государя. У него и так нервы ни к чёрту, и прежде чем я успел хоть словом вмешаться, он прыгнул вперёд и просто вышиб заботливого дьяка коленом в лоб!

— Уф… Даже полегчало как-то. Но ежели до вечера душой не отмякну, на кол посажу добродея в скуфейке! Так что там у тебя, сестрица, продолжай.

Марьяна сначала округлила, потом скромненько потупила очи, видимо, царский гнев произвёл своё впечатление, и тихонько попросила:

— Турнир бы…

— Ага, они там поубивают друг дружку, а на меня за это дело их отцы войной пойдут?! И не мечтай!

— Ну так и бескровный сообразить можно, — из чисто женской солидарности заступилась бабка. — Пущай содеют чего героическое в борьбе за сердце нашей красавицы…

— В мешках наперегонки попрыгают?

— А меча в камне у вас в Лукошкине нет? — игнорируя наш мужланский сарказм, вздохнула царевна, и на её ресницах вновь задрожали крупные слёзы.

— Ладно, ладно, не реви. — Горох встал и обнял сестру. — В камне мы мечей не держим, но если подумать, в подвалах навродь есть один меч. Подходящий…

Царевна недоверчиво всхлипнула, а меня ещё раз отпотчевали долгоиграющей сказкой про Змея Горыныча и меч-кладенец. Короче, всё по сюжету, практически всё одно и то же, но во втором чтении главный упор делался на преемственность поколений. Вроде как прапра… и прадедушка нашего Гороха получил этот меч из рук самого Бовы-королевича и уже по традиции передавал своим детям как надёжный знак незыблемости царской власти, ну и всё такое квасное и патриотичное…

— Вот ежели, к примеру, мы твоим женихам такой турнир устроим: кто в одной руке дольше всех меч-кладенец удержит, тот и победил?

— Ну-у, так мы узнаем только самого сильного, — надула губки Марьяна. — А ежели он дурак?

Ежели обхождения европейского не знает? Ежели в литературе классической не подкован? Ежели…

— Дак нешто он тебе жеребец какой, чтоб подкованным быть? — решительно вмешалась Яга, потому что спор грозил затянуться до вечера, с перерывом на ночь и плавным переходом в утро. — Ты уж, красавица, сама реши, мужа себе ищешь али иллюстрацию книжную? Живой человек завсегда свои недостатки имеет. Ну так и что ж? На то ты и умница-разумница, чтоб из любого чурбана принца сказочного сделать!

Глазки царевны восторженно загорелись педагогическим азартом. Если б я в тот момент хоть близко представлял, какие страшные всходы даст бабкина идея…

— Ну вот и ладушки, — решил за всех Горох. — Хватаем меч и всех взашей, на турнир!

Я кивнул. Безопасность претендентов мы обеспечим, площадку стрельцы организуют, можно под это дело даже скоморохов каких-нибудь пригласить. Ну там музыку организовать, сбитень горячий, песни хоровые. Вроде всё нормально. Один вопрос…

— Вот только не могу понять, если ваш Бова-королевич был великаном, который со Змеем Горынычем один на один дрался, а вы потом этим же кладенцом ещё в детстве лопухи рубили, то при предположительных габаритах богатыря у него не меч был, а перочинный ножик…

— Не любо, не слушай, а врать не… — сорвался было на меня царь. — Вот скучный ты человек, Никита Иванович, всегда умеешь добрым людям всю сказку испортить. Да я тебе его покажу!

— А кстати, очень интересно, — охотно привстал я, но едва не упал обратно на лавку, ноги были ещё слабые.

Горох сочувственно похлопал меня по плечу, вышел на минуточку — дать указания по поводу срочного объявления грядущего «турниру» и, вернувшись, собственноручно накинул мне на плечи свой парчовый кафтан, нахлобучив на голову стрелецкую шапку.

— И это, лицо как-нибудь вниз опусти. Не дай бог, кто прознает, что ты живой, ить весь праздник боярской думе на корню испортишь. Пущай уж нынче выпьют «за упокой», а завтра огорчатся на похмельную голову.

Я был слишком слаб, чтобы всерьёз ко всему этому относиться. Если, по его мнению, так будет милосерднее, ради бога, кушайте на здоровье, не обляпайтесь. Раз уж я не помер, то в какой именно момент воскреснуть, возможно, и не так важно. Воскресну завтра, пусть не говорят потом, что милиция к боярам относится без сочувствия.

Под плотным конвоем царских стрельцов разнаряженного меня, весёленького Гороха, прихрамывающую бабку и подпрыгивающую, как воробышек, царевну торжественно сопроводили вниз, в подземелья. Бывать нам тут уже приходилось, но не на экскурсии, а по делу.

Мы прошли мимо охраняемой казны, потом другим коридором миновали камеры для заключённых и уже оттуда, ещё через две железные двери, вошли под крохотную арку с тяжёлым воздухом и запахом затхлости.

— Вы что же, антикварный предмет в таких жутких условиях храните?

— Не боись, мы тот предмет маслом мажем. — Государь щёлкнул ключом в замке и, распахнув скрипящую дверку, жестом пригласил нас внутрь.

— Чего мажете-то? — первой спросила бабка.

— Меч! — всё ещё не понимая произошедшего, хмыкнул царь.

— А надо бы мозги, чтоб лучше соображали. — Мы трое вышли из помещения, демонстрируя Гороху пустую витрину. Никакого кладенца в ней не было.

— Украли? — не поверил царь, опуская челюсть до колена и протирая глаза.

— Это вы у меня спрашиваете? Так я тут в первый раз, но если действительно уверены, что имеет место быть факт кражи, то вызывайте милицию.

— Ми-ли-ци-я-а!!!