в реальности, просто было спрятано в самом тайном уголке души. А сейчас оно открылось, поднялось из недр. И никакие преграды не могут остановить их. А преград было предостаточно. Их отношения слишком запутаны, в них замешаны другие люди. И если о муже Яны Антон, конечно, тоже думал, но в большей степени он переживал за Мишку.

До своей гостиницы Антон решил пройтись пешком. Он был в таком странном состоянии, что сам не понимал, то ли он абсолютно счастлив, то ли дико боится, как теперь все будет. Даже стрельнул сигарету у прохожего, закурил, хотя не курил уже лет 8, с тех пор как стал заниматься спортом. Сигарета не помогла, поэтому он выбросил ее, толком не затянувшись даже. Только мерзкий вкус и ничего больше. Гадость! Нужно было успокоиться, все обдумать, уложить в голове. И признать уже, наконец, что он влюбился как мальчишка, а точнее вспомнил, что давным-давно был влюблен в это чудо с распахнутыми серо-зелеными глазами и мелодичным именем Яна. Ну что ж, пора было вспомнить.

Антон зашел в приложение для путешественников и забронировал на Яну номер в той же гостинице, где на побережье остановились и они. Пусть будет ближе, в соседнем номере, решил он. Больше он её отпускать не намерен.

Глава 3. День третий

Утро навалилось на Яну головной болью. Она плохо спала ночью, много думала обо всём происходящем. Даже поревела украдкой, то ли от неземного счастья, то ли от ощущения, что вся её жизнь катится под откос. Всё было слишком сложно. Выстроенный с такой осторожностью, её хрупкий мир обещал вот-вот разрушиться. Она сама понимала, что на зыбучих песках не построить основательного здания, но год за годом каждый день строила его. И ведь, вроде бы даже получалось: научилась не видеть недовольство мужа, его придирки, привыкла не обижаться на колкие шпильки в её адрес, закрывала глаза на инертность в делах и на то, что жил в браке с нею, будто повинность выполнял. Просто он такой, думала она, оправдывая его в очередной раз. Все люди разные. Но несмотря на все её оправдания, в сердце жило ощущение чуждости. Как соседи. Просто делим быт и воспитываем сына.

С прошлого лета началась вообще какая-то чехарда. Мишка проводил лето у родителей Яны в деревне, а они, казалось бы, ещё молодые люди, были вдвоём и могли уделять друг другу времени и побольше. Поначалу она старалась: готовила его любимые блюда, звала гулять в парк и в центр. Но отклика это не нашло. Он вечно был уставший, зачастую задерживался на внеурочной работе, а иногда откровенно предпочитал ей друзей, проводя время в их кругу. Она злилась и плакала, верила, что до него дойдёт, как ей хочется внимания и даже ставила ультиматумы. Но всё было зря, и он сначала поступал как хотел, а потом как ни в чем не бывало начинал с ней разговор о бытовой ерунде.

И Яна махнула рукой. Когда в очередной раз, глотая слезы обиды, она рыдала в рабочем туалете, туда случайно зарулила коллега Машка. Увидев Яну в столь неприглядном виде, она её умыла и увела в переговорку. А потом прочитала лекцию, как девушка должна любить и ценить себя, а не какого-то мужика. Это всё было правдой, Яна всё это и сама знала из подписок на психологов и коучей из соцсетей, но то ли из-за своего воспитания, то ли от острой нехватки человеческого участия и внимания, продолжала жить в плену своих грёз, где муж носит её на руках, улыбается ей и слушает, а не отмахивается как от преданного, но назойливого питомца. Между ее фантазиями и реальностью была пропасть. И от этого было еще больнее.

Машка взяла её под крыло. В то лето Яна с подругой обошли все выставки и мероприятия, были в кино, гуляли в центре. А после обязательно выпивали по бокалу Розе на веранде какой-нибудь уютной кафешки. И Яна многое переоценила: пыталась слушать себя, выбирать то, что интересно ей и проводить время так, как ей хочется, а не заглядывать в рот мужу и ждать его благосклонности. Она научилась подолгу гулять одна, записалась в бассейн и даже на лекцию по истории моды. Эти действия принесли облегчение, но не сблизили их, а только развели еще дальше.

Лето закончилось, вернулся Мишка и жизнь потекла в своём русле. Но что-то треснуло, надломилось в их отношениях с мужем, и теперь все дальше друг от друга расходились эти два осколка некогда одного целого. Как овраг при эрозии почв растет с каждым годом и становится глубже, так и они отдалялись друг от друга. Яна могла оставить Мишу с мужем и уехать одна по своим делам, или просто отправлялась пешком в торговый центр. Иногда брала с собой Мишу или подруг. И её отпустило.

Казалось, муж даже не заметил изменений. Никто не докучал и не требовал внимания.

Так пролетел год.

В это лето муж впервые не пришёл ночевать. Она проснулась среди ночи и поняла, что уснула, пока его ждала. И вот уже забрезжил рассвет - летом светает рано - а она всё так же одна. В телефоне раздавались длинные гудки, он не брал трубку. Яна написала смс и тут же получила ответ: «Буду завтра». То есть, с ним всё было нормально. Он просто не хотел домой. И разговаривать с ней не хотел.

Всё оставшееся до утра время она собирала его вещи. Решилась! Скидывала без разбора в икеевские синие сумки всё, что попадалось под руку и имело к нему отношение. Он же сам сделал выбор. Собирала вещи, пока не присела на краешек дивана и не отключилась. Сказалась усталость за неделю и нервное напряжение. Утром, наскоро приняв душ, она уехала к подруге, той самой Машке.

Была суббота, Машка встретила ее заспанной и всклокоченной, в вытянутой, но явно уютной пижаме. Повела Яну на кухню, поставила чайник. Пока он вскипал, слушала Янин рассказ, подперев руками подбородок. Заварила кофе прямо в кружках и сказала, что всё Яна сделала правильно. Раз он не поднял трубку, но так быстро написал, значит, это его осознанное решение.

- Даже видеть его не хочу, - прошептала Яна и, наконец, разревелась: сказалось напряжение последних двух лет. - Хорошо, что Мишка всего этого не видит.

- Если ты не будешь разводить сырость, то и не увидит, - спокойно сказала подруга. - Мишка у тебя смышлёный