Мы не видим, таким образом, необходимости удерживать в конечном анализе обыденное понятие материи с присущими ей свойствами, но мы полагаем, что сила от среды неотделима, и понятие этой среды мы исключить не можем, так как немыслимо представить себе, чтобы сила, будучи величиной нематериальной, могла проявлять себя в пустоте.

Очевидно, что нельзя увлекаться энергетическим учением в том именно его виде, как мы его находим в учении Оствальда.

Да и какую роль могло бы играть деятельное начало, если бы в мире ничего не было, кроме самого деятельного начала, если бы не было даже беспредельной среды, в которой могло бы проявляться действие силы?

Таким образом, не допуская противоположения силы, как деятельного начала, веществу, как косному началу, мы полагаем, что сила от среды неотделима, как и среда без силы немыслима.

В окружающем нас мире везде и всюду мы встречаемся с деятельной средой, которая заключает в себе одновременно и силу, и массу, и которую мы лишь мысленно можем разложить на вещество, как материальное косное начало, и силу, как нематериальное деятельное начало; в действительности же деятельная среда содержит в себе и то и другое в постоянном и нераздельном единении.

С этой точки зрения, весь доступный нашим чувствам мир представляется деятельной средой. Иначе говоря, по нашему воззрению в мире нет вещества, как особого отдельного от силы косного начала, как нет, в сущности, и силы, как особого, т. е. самостоятельного деятельного начала, так как и то и другое есть не что иное, как продукт нашего умозрения, возникший из желания разложить неразделимую в природе деятельную среду на два противоположных по своей сущности и природе начала.

Наше понятие деятельной среды, таким образом, вмещает в себя понятия вещества и силы. Вещество в доступных нам его видах, т. е. в форме физических тел, является не чем иным, как внешней формой проявления деятельной среды, внутренняя же причина ее деятельного состояния называется нами силой, тогда как взаимоотношение среды и силы в форме деятельной среды образует собой то, что мы называем энергией. Смотря по условиям этого соотношения, мы различаем несколько видов энергии, хотя в сущности в природе имеется всюду одна и та же, однородная в своем существе, единая мировая энергия в виде одной общей деятельной среды.

Поэтому нам нет надобности создавать подобно Оствальду новые формы энергии. Для нас достаточно, если мы скажем, что та или другая, например, кристаллическая или иная форма виденного нами тела, его тяжесть или вес, его внутренний или химический состав являются результатом видоизменения отдельных частей деятельной среды, которое в отдельных случаях, смотря по внешним его формам, мы можем условно называть энергией притяжения, энергией химической, электрической, тепловой, световой и т. п., хотя в сущности, как мы уже упоминали, везде и всюду дело идет об одной и той же деятельной среде, различной лишь в своих проявлениях.

Выше мы видели, что, с точки зрения Оствальда, разные формы энергий внешнего мира познаются нами благодаря тем соотношениям, в которые они вступают с энергией наших органов чувств.

Отсюда естественно, что учение Оствальда неизбежно приводит к учению о психической энергии наших органов чувств и вообще нашей нервной системы. Действительно, философ Лассвиц[17] делает попытку установить учение о психофизической энергии, согласно с гипотезой Оствальда, как дальнейшее ее развитие.

По Лассвицу, если все физические изменения обусловливаются обменом энергий и если все психические, сознаваемые нами, изменения связаны с физическими изменениями в нашей нервной системе, то мы имеем основание сочетать со всеми изменениями индивидуального сознания изменения в состоянии энергии в соответствующем нервном аппарате. По Лассвицу, под названием психофизической энергии следует подразумевать ту часть энергии нервной системы, изменения которой вызывают изменения в состоянии сознания, иначе говоря, под психофизической энергией подразумевается та часть энергии нервной клетки, колебания которой мы испытываем под видом индивидуального состояния сознания. Процессы превращения психофизической энергии, по автору, и образуют собой физиологический коррелят психических явлений.

Наши ощущения и их комплексы обязаны обмену энергий между образованиями, к системе которых принадлежит и наш мозг. Если особенностью психической энергии является то обстоятельство, что ее факторы не поддаются измерению, тогда как для потенциалов прочих форм энергии имеются известные масштабы, то отсюда следует лишь, что математическое обращение с ними представляется невозможным, но ничуть не обозначает, что эти факторы не могут быть допускаемы теоретически. Сущность гипотезы автора, по его собственным словам, состоит в том, что фактор способности в работе психофизической энергии, или так называемая эмпатия (Empathie), по автору, составляет физиологический коррелят чувства.

Из вышеприведенного ясно, что по Лассвицу психофизическая энергия составляет физиологический коррелят психических процессов, что колебания этой энергии и ощущаются нами в форме индивидуального сознания.

Надо при этом заметить, что, по Лассвицу, обычные психологические понятия, как чувство, ощущение и представление, не находятся ни в каком функциональном соотношении с психофизической энергией, так как они не являются какими-либо определенными величинами, а представляют собой отвлеченные понятия, условно принимаемые нами при анализе нашего внутреннего мира. Лассвиц при этом указывает на бесплодность всех существовавших до сего времени стремлений найти физиологические корреляты психических состояний, но они все возникали из молекулярной или атомистической теории. Ввиду этого, по его мнению, должна быть по крайней мере сделана попытка выяснить, к каким результатам могут привести методы энергетики.

Преимущество последней перед молекулярно-механической теорией, по Лассвицу, должно заключаться в признании новых форм энергии, причем она открывает для своего исследования новые области, в которых процессы, благодаря их сложности, не представляются доступными с точки зрения атомистической теории. Вопрос должен состоять в том, насколько факты психической деятельности могут быть согласованы с общим состоянием мозговой или психофизической энергии, подчиняющимся общим законам энергии.

Ясно, что как Оствальд устраняет из внешнего мира материю, так и Лассвиц всю психическую деятельность сводит к особой психофизической энергии, совершенно не касаясь или игнорируя те физические или материальные изменения, которые, как мы знаем в настоящее время, сопутствуют нашей психической деятельности.

Но в попытке Лассвица нетрудно усмотреть так много искусственного и подтянутого под гипотезу Оствальда, которую нужно еще доказать, что вряд ли после всего вышеизложенного она заслуживает даже критики.

Существование особой психической энергии и превращение ее в физические энергии и обратно допускается также и некоторыми другими авторами. Между прочим, Зигварт и Штурмер устраняют воззрение на энергию как на движения молекулярных частиц. Они придерживаются того взгляда, что превращение одной энергии в другую, например, электрической в световую или тепловую, ничуть не должно истолковывать механически в смысле изменения характера