— Возможно.

— Как бы там ни было, — сказал Mo, — я думал, что ты будешь на моей стороне.

— На твоей стороне? Что ты натворил?

Маурисио отвернулся и что-то пробормотал.

— Я тебя не слышу.

Маурисио встал со стула.

— Я сказал ей, что этот тип просто использует ее, чтобы насолить мне. А он ударил меня, так что я ударил его в ответ…

— Где это случилось?

— В баре «Гранд-отеля». Они появились там, когда я сидел с Эверли. Мы просто разговаривали. Ты же знаешь, она девушка Митча. В общем, вечер закончился плохо.

Эверли была сестрой Хедли и, вероятно, не слишком большой поклонницей Mo.

— Да? Mo, ты хочешь вернуть Хедли?

— Не знаю, — мотнул головой Маурисио. — Но я и не хочу, чтобы она была с кем-то еще.

Диего поднялся и положил руку на плечо брата.

— Парень, я знаю, что это тяжело, но ты должен определиться.

— Я знаю. Мне просто нужно время. Я так ей и сказал.

— Тогда мяч на ее стороне, — сказал Диего как можно мягче.

— Я в полной заднице.

— Почему? Забудь о ней.

— Не могу. Все так запуталось. Если я сдамся, она поймет, что я у нее в руках. Что я люблю ее больше, чем она меня, — нахмурился Маурисио.

— Когда любишь по-настоящему, это не имеет значения, — объявил Диего.

— Откуда ты, черт возьми, можешь это знать? Ты никогда никого не любил.

— Верно, — согласился Диего, и тут же образ Пиппы, обнаженной и лежавшей в его постели, всплыл в его голове. — Я просто полагаю, что влюбленные пары не должны вести такие счеты. Никто не выиграет при таком раскладе.

— Ты прав, — согласился Маурисио. — Но я продолжаю делать глупости, а она специально заводит меня. Например, зачем она ставила на него на аукционе?

Диего этого не знал. Маурисио было бы лучше обсудить все это с их сестрой. Диего взялся было за телефон, чтобы отправить ей сообщение, но тут же спохватился. Он знал, что Бьянка захочет выяснить, что у него произошло прошедшей ночью с Пиппой, а он еще не был готов говорить об этом. А от Бьянки было не так легко отмахнуться, как от Mo.

— Женщины — это загадка. Я хочу сказать, что Пиппа в течение нескольких недель отказывалась пойти со мной куда-нибудь, и вдруг прошлой ночью она стала торговаться за меня. И как это понимать?

Маурисио покачал головой и рассмеялся.

— Будь я проклят, если я это знаю. Хотел бы я, чтобы женщин было так же легко понимать, как операции с недвижимостью.

— Никогда не говори женщинам об этом, — предупредил Диего брата. — Если хочешь околачиваться здесь и не боишься испачкать руки, сегодня прибывает новая партия лошадей.

Маурисио кивнул и снова уселся за стол, чтобы продолжить завтракать. Диего поднялся и направился к двери, намереваясь наконец принять душ.

— Ди?

Он посмотрел на брата через плечо.

— Что?

— Спасибо. Я знаю, что бываю круглым идиотом во всем, что касается Хедли. Но я ничего не могу с собой поделать.

— Все нормально. Ты разберешься со своими чувствами, и жизнь снова наладится.

Диего сказал это с уверенностью, которой на самом деле не чувствовал. Что касается его брата и Хедли, все было совсем не так просто.

— Давай выкладывай, — сказала Кинли, внимательно глядя своими карими глазами на Пиппу.

Пиппа покраснела.

— Что именно ты надеешься услышать?

— Что-нибудь, что отвлечет мои мысли от Нейта, — ответила Кинли, роясь в своих бумагах, лежавших на столе.

— Ну, ты торговалась за него, а потом долго с ним танцевала, прежде чем вы покинули клуб, — с улыбкой сказала Пиппа. — И тебе удалось поездить верхом на своем ковбое? Может быть, это тебе стоит все выложить?

— Это справедливо, но мне нужно выпить кофе. А тебе? Полагаю, ты не ходила в кофейню в таком виде? — спросила Кинли, выразительно посмотрев на одежду, которая была на Пиппе.

— Нет. Я не хотела выходить из машины в спортивных брюках Диего.

Она почувствовала, что опять краснеет. Не было никаких причин стесняться того, что она спала с Диего прошлой ночью. Но почему-то она смутилась. Она знала, что это было из-за того, что он нравился ей, но в то же время она была решительно настроена больше не спать с ним.

Все было так запутанно.

И она сознавала, что в этом была ее вина.

— Пип? — сказала Кинли.

— М-м-м?

— Я спросила, добавить ли тебе ваниль в кофе?

— Да. Прости. Я пытаюсь разобраться во всем произошедшем с Диего, но это так… запутанно.

Ей следовало бы найти другое слово, а не повторять, что все запутанно. Но Кинли даже не знала, что Пиппа планирует скоро уехать. Пиппа не хотела никому ничего говорить. Даже Кинли. До тех пор, пока все не образуется. До тех пор, пока она не получит свое наследство. И она не могла позволить какому-либо мужчине изменить свои планы. Конечно, в прошлом такое с ней случалось. Но в этот раз она была настроена решительно.

Хотя из-за Диего ей хотелось остаться и позволить ему и дальше рушить ее планы.

— Почему? — спросила Кинли.

— Мне нужно многое тебе рассказать, — ответила Пиппа.

— Я слышала, что Диего прекрасный любовник, — сказала Кинли.

— Не в этом дело, Кин. Он и вправду прекрасный любовник, но сейчас я говорю не об этом.

— Почему нет?

— Не знаю. Что тебя интересует?

Кинли приподняла брови, протягивая Пиппе чашку с кофе.

— Все. Я же рассказывала тебе о той жаркой ночи, которая была у нас с Нейтом на его балконе.

— Верно. Это была горячая ночь. Ну что ж, Диего очень хороший любовник. Ему нравится ждать моей реакции, и он заставляет меня чувствовать себя так, словно я единственная женщина, которую он хочет уложить в свою постель.

— Но это же прекрасно. Почему ты говоришь, что все запутанно? — спросила Кинли, налив себе кофе и устроившись рядом с Пиппой на диване.

Пиппа сделала глубокий вдох и внимательно посмотрела на женщину, которая была ей ближе, чем любые родственники. Она надеялась, что Кинли не огорчится, когда она расскажет ей всю правду о себе.

— Я… ну… я… как это…

— Бога ради, что ты пытаешься мне сказать? — спросила Кинли. — Что бы там ни было, я всегда на твоей стороне. Ты ведь это знаешь?

— Я знаю это, — подтвердила Пиппа, обнимая одной рукой подругу. — И от этого мне еще труднее сказать это. Ты ведь знаешь, что я сбежала из дома и с тех пор скрываюсь?