— Не хотела бы я его рассердить, — призналась она.

Миссис Беннет улыбнулась:

— Едва ли вам это удастся. По-моему, вы не из тех, кто на это способен. Но все же лучше не терять самообладания в его присутствии, если вы чем-то расстроены. Он терпеть не может так называемых вспышек темперамента.

— Я ведь позволила себе нечто подобное два дня назад за завтраком. Как вы думаете, он теперь меня презирает?

— По-моему, нет. Даже не говорил со мной об этом.

— Но он написал мне такую суровую записку! Придется постараться вести себя в рамках.

— На вашем месте я бы не волновалась. Он, к счастью, понимает, что вы очень молоды и многому вам еще предстоит учиться.

— То есть он считает, что я не получила хорошего воспитания?

— В конце концов, вы ведь воспитывались за границей, а это ведь совсем не то, что на родине.

— Но я ведь училась, и училась многому, — перебила ее Пита. — Во французских школах и уроков больше, и работать приходится больше, чем здесь. К тому же я два года ходила в монастырскую школу. Я неплохо владею иностранными языками, умею шить и… и много что еще!

— Ну конечно, моя милая. — Миссис Беннет снова добродушно улыбнулась. — Однако мистер Джеффри смотрит на это по-другому, и не стоит пытаться переубедить его. Пустая трата времени.

— Мрачный он человек, — заявила Пита с неприязнью. — И не переносит даже упоминаний о Майке. Не могу понять, в чем тут дело, ведь они же братья! Он всегда так относился к нему?

— О нет! Когда-то мистер Джеффри любил мистера Майкла, своего старшего брата, бывало, смотрел на него снизу вверх. Но мистер Майкл разочаровал всю семью. — Миссис Беннет тяжело вздохнула. — Очень жаль, но что есть, то есть.

Пита промолчала.

— А в душе мистер Джеффри совсем не мрачный человек, — вступилась за хозяина старая няня. — Зачастую он бывает очень добрым, причем его доброта проявляется весьма неожиданно. Мы, его служащие, всегда любили его, к тому же мы им гордимся. Когда-нибудь он станет судьей.

«Похоже, он уже стал им, — подумала Пита. — Постоянно осуждает кого-то или что-то. Да еще этот начальственный тон, Майк таким не был! Он был таким милым!» — вспомнила она с любовью и сожалением.

На следующее утро Пита пешком отправилась в Дауэр-Хаус, дом Элен Рамбольд. Он находился неподалеку, к тому же хорошая погода пока сохранялась, и пройтись пешком было приятно. Да и гулять куда лучше, чем сидеть за чаем с этой соседкой. Новые покупки еще не доставили, поэтому Пите пришлось снова надеть платье земляничного цвета и белые босоножки. Платок, на случай если будет дождь, она несла в руке.

Парадную дверь в доме миссис Рамбольд открыла элегантная горничная в зеленой униформе и аккуратном переднике. Она же проводила девушку в гостиную, где ее уже ждала за чайным столиком хозяйка. Гостиная эта, вся в голубых тонах, с белым паласом, камином, оживленным синими цветами дельфиниума, креслами и кушетками с бело-голубой обивкой, показалась Пите просто великолепной. По крайней мере, роскошнее всех тех, что ей доводилось видеть. Миссис Рамбольд нарядилась в бежевое шелковое платье, ее темные волосы были заплетены в косички, обрамлявшие голову подобно венцу. Одну из ее изящных белых рук украшал перстень с опалом, а другую — золотой браслет.

Не вставая, она протянула руку гостье и улыбнулась ей, на этот раз более дружелюбно, чем во время встречи в Лондоне.

— Вы просто очаровательны в этом платье, — произнесла она. — Новое приобретение?

Пита кивнула.

— Миссис Беннет посоветовала мне купить его, — пояснила она.

— А, Беннет, добрая старая Бенни! Она интересный человек, не правда ли? И сверх меры предана своей «семье», как она называет Вентвортов. А так как сейчас остался один Джеффри, она наверняка по большей части живет воспоминаниями.

— Пожалуй, — отозвалась Пита, осторожно усаживаясь на край белой кушетки.

— Полагаю, сначала мы попьем чаю, а потом поднимемся наверх, к Полу, — продолжала хозяйка. — Мальчик очень ждет встречи с вами. Он ведь почти никого не видит, и ваше появление будет для него как лекарство.

— Вы думаете? — спросила Пита. — Жаль, что он немного… немного не такой, как другие мальчики его возраста.

Элен Рамбольд осталась спокойной и невозмутимой.

— Со временем он, возможно, станет таким, как все. По крайней мере, мы на это надеемся.

Чаепитие стало для Питы настоящей пыткой, потому что хозяйка постоянно наблюдала за ней и время от времени на губах Элен играла загадочная улыбка, напоминающая улыбку Джоконды. К счастью, они вскоре поднялись наверх. Пита была приятно удивлена, поскольку комната, где они оказались, отчасти напоминала детскую в «Грейледиз». Правда, она располагалась в северовосточной части дома, а потому, должно быть, здесь мрачновато в плохую погоду. Мебель выглядела современно, но ее было так мало, что комната, казалось, пустовала. Пол сидел на полу посреди комнаты, вытянув вперед короткую негнущуюся ногу, на которой была металлическая скрепа. Питу поразили его огромные глаза, худое и бледное лицо и светлые шелковистые волосы.

С полминуты мальчик с любопытством смотрел на девушку, и она решительно опустилась на колени подле него и улыбнулась.

— Ну, Пол, какие тут у тебя дела? — спросила она. Перед мальчиком стояли старые игрушечные солдатики, а одного, у которого не было головы, он крепко сжимал в маленькой, худющей ручонке.

— Здесь был бой, — торжественно объявил мальчик, — а сейчас я помогаю раненым. Вот этот — тяжелораненый.

— Заметно, — согласилась Пита. — Я бы даже сказала, что это — фатальный случай.

— Что это значит? — удивленно спросил Пол.

— Ну-у… — Пита погладила мальчика по голове, достала из сумочки плитку шоколада и вручила ему. — Бери. Я привезла его из Франции. Очень даже вкусный шоколад.

— Шоколадка? — Маленькая, похожая на птицу женщина неопределенного возраста тотчас вскочила со стула у камина и выхватила плитку из рук мальчика. — Ни в коем случае! Он на две недели лишен шоколада и конфет за то, что обрывает обои у себя в спальне. И это единственный способ его исправить!

«Не та ли это самая мисс Вайтлиф, которая приходит заниматься с ребенком?» — подумала Пита. Лицо женщины показалось девушке неприятным, даже злым.

— Целых две недели? — переспросила она. — Но не слишком ли строго вы наказываете мальчика, который и так лишен многого? — Ей хотелось добавить: «И который выглядит так, что ему нужен не только шоколад, но и вообще усиленное питание», но вместо этого она произнесла: — Может быть, достаточно было бы нескольких дней?

Мисс Вайтлиф, а это, конечно, была она, решительно покачала головой:

— Конечно нет. И позвольте нам самим решать, что лучше для этого ребенка.

— Да-да, естественно, — поспешно отозвалась Пита. Ей так хотелось взять на руки этого бледного, худого и несчастного мальчика и, крепко прижав к себе, поцеловать.