– Вы правы, – не растерялась Сеи Нерим и, как скромная приходская учительница, старающаяся донести до неразумных учеников урок, указала в сторону алеющей полосы неба, – Посмотрите, пожалуйста, на горизонт.

И все увидели невероятное буйство цвета, как будто смелый художник своей свободной кистью, не жалея красок, создавал свое неповторимое творение из воздуха и солнечного света. И вдруг из этого смешения ярких красок стал вырисовываться огненный петух, его ярко красный гребень, меткий огненный клюв и золотые шпоры говорили о том, что он был настроен решительно. Рядом с ним, как будто по мановению волшебной палочки, стали появляться его собратья по перу. И теперь все небо было заполонено ими.

Граф восхищенно смотрел на сестру, как это она делает? Чистая импровизация, говорил ее взгляд.

– Это рыцарь огненного клюва, – тихо произнес Ярогдын, он, как никто другой, разбирался в военных регалиях.

– И что вы нам предлагаете? – задал резонный вопрос ГОэ.

– Победить огненного петуха можно только с помощью Повелителя гор.

– Мы, что на ночь глядя отправимся в путь? – Ли МУ зябко повел плечами.

– Почему бы и нет, – неожиданно сказала королева, ей все эти дни без графа было так скучно, что она была согласна на любые испытания, только бы рядом был граф и развлекал ее.

– А, вы, с нами отправитесь в путь, – робко спросил Ли МУ обращаясь к понравившейся ему девушке. У него еще теплилась надежда.

– К сожалению, не могу, но с вами будет надежное плечо моего брата, на него вы можете положиться, – и она протянула брату карту, – а карта приведет вас в обитель гор.

Ли МУ был в таком восхищении от девушки, что не стал перечить ей.

– У вас еще есть время собрать необходимые вещи, а завтра с миром в душе отправиться в путь, – на прощание сказала Сеи Нерим и с теплотой попрощалась со всеми.

События этого вечера, этой красочной картины заката, где огромный огненный петух, расправив свои крылья, устремил свой стремительный взор на Сель-Арме, не давали уснуть в эту ночь королеве: «Найти себя настоящую» – эти слова Сеи Нерим запали в душу королевы, растревожив ее.

– Но разве я не настоящая? – впервые задала она себе такой вопрос, – Моими поступками руководят мои чувства. А разве они не настоящие? А что собственно я чувствую? – она вдруг осознала, что до встречи с графом, она, собственно, и ничего особенного не чувствовала. Ее чувства не выходили из очерченного чужой рукой круга. А круг – это был этикет и правила королевской семьи, где все приближенные всегда ей угождали и исполняли любую ее прихоть. До встречи с графом она и не знала, что способна на такие сильные чувства: от первой радости и засветившейся в глазах надежды в солнечном лесу на проселочной дороге; негодования и ревности на балу; до желания снова увидеть и услышать его. Но в каком из испытанных чувств она была настоящая, и какой сад имела в виду Сеи Нерим, королева не могла понять. Может, Повелитель гор поможет ей понять себя, найти себя настоящую, и она переключила все внимание на Повелителя. Стала представлять его, рисовать в своем воображении их будущую встречу: «А вдруг он в нее влюбится? А что, было бы не плохо. Тогда она забудет о графе и перестанет о нем думать». Эти мысли успокоили королеву, и она, сладко зевнув, заснула. Она ведь была юна и психоанализом заниматься не собиралась.

Был еще один человек в королевском дворце, который не спал в эту ночь. Это был Ли МУ. Он все еще видел ее, эту хрупкую девушку в скромном сером платье, на фоне ярко пылающего заката. Он хотел сохранить этот образ в своей памяти. В зимней стуже его души впервые в жизни появились весенние проталинки, которые своей хрустальной чистотой вносили в холодный застывший пейзаж его жизни проблески пробуждения живого чувства. Но с наступлением нового дня, где уже не было лучезарной Сеи Нерим, Ли МУ почувствовал, что он вернулся к себе прежнему, а когда он увидел графа, к тому же не одного, а с ослом, негодованию его не было предела. Граф стал для него той пресловутой красной тряпкой.

– У нас готов экипаж, – Ли МУ был настроен решительно.

– Повелителю претит любая роскошь, – граф не собирался уступать, – К Повелителю мы должны прийти пешком.

– А что любит Повелитель? – стараясь смягчить неприятный момент, возникший в разговоре, участливо спросила королева.

– Он, как все мужчины, любит повелевать, – улыбнулся граф.

Он помнил все наставления, которые дала ему его сестра. Самое главное, чтобы в пути королеве ничто не напоминало о прошлой королевской жизни. Она должна идти пешком, как собственно, и вся ее королевская свита.

– Много не берите вещей с собой в дорогу, а то моему любимому ослу будет тяжело везти всю эту поклажу, – увидев огромные саквояжи, ужаснулся граф.

– Как же практичен этот граф, – тихо себе под нос проворчал Ли МУ, – Разве можно так разговаривать с королевой?

Но, обращаясь к графу, учтиво заметил: «А вы всегда говорите, что думаете, иногда следовало бы, особенно при даме, задрапировать свою мысль, слегка ее припудрить».

– А можно и украсить свою речь виньеткой, – засмеялся ГОэ.

– А можно своей речью запудрить мозги даме, – парировал граф.

– Все можно, но когда мы отправимся наконец-то в путь, – нетерпеливо передернув плечами, остановила болтовню мужчин королева, и, взглянув на графа, задала свой резонный вопрос, – А почему мы должны отправиться в путь на осле? Это же очень долго и утомительно.

– А вам, мадмуазель, осёл никого не напоминает? О, вы неправильно поняли меня, – тут же добавил граф, взглянув на королеву, – Это милое животное напоминает мне самого себя, – и чтобы направить разговор в другое русло, добавил, – Какой русский не любит быстрой езды? Но мы же с вами, мадмуазель, не в России, а в Сель-Арме, – и тут же заговорщически прибавил, – в этом долгом пути мы сможем лучше узнать друг друга и насладиться …, – но вот чем насладиться граф умолчал, отдал на откуп воображению молодой прекрасной женщины, аромат духов которой он так сильно сейчас хотел изведать.

И королева вдруг почувствовала на своей белой, прекрасной шее легкое прикосновение губ. Но чьи же это были губы? Губы графа? Но он стоял поодаль и мило улыбался ей. Но только стоило ей отвернуться от графа, как быстрые дразнящие поцелуи, в которых стал принимать участие и его виртуозный язык, стали покрывать шею и открытые утреннему солнцу нежные прохладные плечи королевы.

– Они еще не остались с королевой