вымышленных имен. Не знаю, почему они так крепко засели в моем подсознании. Может, они из книг, что я любил. Или из фильмов. Но, как бы там ни было, здравый смысл подсказывает мне, что эти имена не подойдут. Нужно что-то максимально нейтральное и при этом звучащее. Что-то вроде...

— Зовите меня Грэем. — Я мило хлопаю глазами в сторону девочки, когда вспоминаю, что местный совет старейшин оценивает меня, и добавляю: — Лордом Грэем.

— Лорд Грэй? — переспрашивает девочка. — Но дедушка говорил, что вы всегда берете три имени. И что каждое имя отражает ваши...

Конфуций демонстративно прокашливается, и девочка замолкает.

— Не досаждай гостю, Зель, — строго произносит мой местный куратор. — Уверен, оставшиеся имена он выберет позже — после первых подвигов. Верно, о Светлейший?

— Абсолютли. — Я понимаю, что мой мозг немного не поспевает за языком, и торопливо исправляюсь: — Я имею в виду, что все так и есть. Сначала подвиги — потом все остальное, верно?

Несколько присутствующих осторожно кивают. Хух. Вроде выкрутился.

Не успеваю я успокоиться, как голос подает Элейн:

— Лорд Грэй. Не будете ли вы так любезны поведать нам о том, как вы одолели коварного Демона-Принца?

«Да в гробу я видал этого вашего Демона-Принца!»

Каким-то чудом мне удается не произнести это вслух.

— Демона-Принца? Ну... Это долгая история, а сейчас ведь... почти утро? — Я жду, когда кто-нибудь скажет что-то вроде «Лорд Грэй прав, давайте дадим ему отдохнуть», но все, как назло, молчат. — Скажем так, мне потребовалось все мое мастерство владения оружием, и...

— Разве вы не победили его голыми руками? — Элейн вздергивает свою золотистую бровь.

«Так какого хрена ты спрашиваешь, если и так все знаешь?!»

Я медленно выдыхаю. Нужно что-то с этим всем придумывать. Причем срочно.

— А скажите-ка мне, любезная Элейн, — осторожно начинаю я, — а откуда вы все вообще знаете о... моих предыдущих воплощениях?

Кажется, я попал в точку — Элейн почти сразу стушевалась.

— Позвольте, — вкрадчиво встревает Конфуций, — на этот вопрос вам отвечу я. Истории о ваших легендарных похождениях нам поведал Певец Миров.

— Певец Миров?

— Он самый, о Светлейший. Певец Миров гостил у нас лет двенадцать назад, вскоре после озвученного пророчества о вашем появлении.

Конфуций замолкает, как если бы одно упоминание таинственного Певца Миров должно ответить сразу на все мои вопросы. Я чувствую какой-то подвох: Конфуций явно что-то скрывает. Или это вино пробудило во мне излишнюю подозрительность? Как бы там ни было, я подергиваю плечами и решаюсь сделать свой ход:

— Вы же понимаете, что истории о моих героических поступках... несколько преувеличены?

Я, кстати, почти на все сто уверен, что так и есть. Готов биться об заклад, что этот Мастер-Ста-Тысяч-Мечей использовал все свои навыки и все оружие, что только мог притащить на встречу с этим несчастным Демоном-Принцем. А, скорее всего, и вовсе прирезал адского бедолагу, пока тот спал. Герои — они такие. Практичные ребята.

— Ваша скромность не знает пределов. — Это подал голос мужчина средних лет, сидящий за левым от старейшин столом. — И все же да будет мне позволено, лорд Грэй, нижайше попросить вас продемонстрировать нам что-нибудь из ваших навыков владения оружием? Если, конечно, лорд Минэтоко не станет возражать.

Я скольжу взглядом по лицам собравшихся в надежде понять, кто из них лорд Минэтоко, чтобы... Чтобы что? Я понимаю, что мои действия больше похожи на агонию. Мне конец, и я это знаю. Разве что меня не спасет этот таинственный...

С места поднимается Конфуций, и в этот момент до меня доходит. Что ж, этот старик по крайней мере видел, в каком я состоянии, так что вряд ли станет настаивать на немедленной демонстрации моих...

— Прекрасная идея, лорд Шимато. — Эти слова Конфуция-Минэтоко как будто резко окунают меня в ледяную прорубь. — Фан Лин, встань.

Я вижу, как поднимается с места светловолосый юноша — один из тех, что присутствовал при моем здешнем «пробуждении».

— Фан Лин — наша местная гордость, — объявляет Конфуций, отчего Фан Лину становится совсем неловко — ну, или же это мне так кажется. — Он один из них немногих, кто, нося на себе клеймо Семнадцатого Доминиона, сумел поступить в Тальданор — столицу нашего Альянса, и не просто в Тальданор, но в Небесную Военную Академию. — Слова Конфуция сопровождаются аплодисментами и одобрительными возгласами. — Он отучился там всего год, так что навряд ли сумеет продержаться против вас, лорд Грэй, дольше нескольких секунд, и все же... Мы все с преогромным удовольствием понаблюдали бы за этим поединком.

— Поединок! — ревет какой-то упитанный усач, потрясая кубком. — ПОЕДИНОК! ПО-Е-ДИ-НОК!

Большинство гостей принимаются радостно гомонить. Откуда-то появляется слуга с двумя длинными бамбуковыми палками. Одну он отдает Фан Лину, другую, подойдя к столу старейшин, с поклоном протягивает мне.

— Э-э... — Я с мольбой гляжу на Конфуция. — Поймите, мое новое тело еще не совсем приспособилось...

— О да, разумеется, о Искуснейший! Будь вы в привычном теле, мы даже не стали бы предлагать вам оружие. Прошу, не отказывайте нам в нашей маленькой просьбе. Проучите этого мальчугана как следует — ну, сами понимаете, чтобы не зазнавался слишком сильно.

Конфуций замолкает, а слуга продолжает стоять по ту сторону стола застывшим в поклоне истуканом.