Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Школу молодого бойца» — год ежедневных прыжков на фитболе, гимнастики, массажей — моя девочка закончила на отлично. Злата оказалась ребенком с недетской силой воли, с мальчишеской смелостью, с ловким телом и не свойственной такой крохе сообразительностью.
Малышка прыжком перемахнула в настоящую, правильную жизнь годовасиков. Без ежемесячных больниц, многочасовых капельниц и болезненных анализов. Страшный первый год, как страшный сон в душную ночь, вместе с последним сентябрьским днём остался в прошлом. Вырвался листком из календаря и улетел в осеннее небо. Вместе с ним осталась в прошлом чересчур беспокойная докторица.
По моему заявлению нас перевели на другой участок.
Да, где-то далеко, через полгода или год, нас ждала следующая госпитализация, капельницы и анализы. Но дышать всё равно стало легче, глубже, шире.
У Золотинки появилась куча дел. Неспеша гулять на коляске с бабушкой, с любопытством вертеть головой по сторонам, кататься на качелях-каруселях. И самое любимое — лазить по лестницам и сеткам-паутинам, висеть на турнике и раскачиваться на канате. Вот чем должны заниматься настоящие девчонки. А ковыряться лопаткой в песочнице — скучное занятие, не стоящее драгоценного времени.
Соседские мамочки диву давались, как такая кроха может быть настолько сильной и бесстрашной. Степенные карапузы показывали пальцем на висящую вниз головой девочку и обсуждали её на своём тарабарском. Мальчишки постарше звали малявкой и не брали играть в футбол. Хитрая Золотинка быстро сообразила, как попасть в команду, и ждала момента, когда кто-нибудь пропустит пас. Теряя панамку, она неслась за мячом и уверенно отправляла крошечной ножкой гол точно в ворота противника. Рыжую девочку на площадке запомнили, полюбили и зауважали. Гордость за дочь тоненькой струйкой текла по венам, но я контролировала концентрацию счастья в крови и вовремя перекрывала кран. Жизнь научила не радоваться раньше времени.
Мама
Мамы всегда приходят на помощь.
Даже когда их нет рядом.
Эльчин Сафарли
«Туда без обратно»
30.09.2018
— Я больше не позвоню. С тобой стало невозможно разговаривать, — затих в трубке обиженный голос и разговор прервался.
Ну вот. Поговорили.
Как же стыдно за выпущенное сгоряча пламя неосторожных слов. За вспыльчивость и небрежность к самому хрупкому созданию в моей Вселенной — к тебе, мама. Уши, щёки горели огнём… Позорница. Сколько раз давала себе обещание — сдержаннее и внимательнее относиться к родителям. И столько же раз его нарушала. Потом мучилась и совестью пристыженная лезла с никому ненужными извинениями. Ненавидела себя за это.
Мам, ты мой ангел-хранитель. Посланник Бога с чуть выцветшими от слёз и бессонных ночей глазами. С глубокими морщинками на лице — отпечатком бесконечных суточных дежурств. С руками, истерзанными артритом и иссушенными резиновыми перчатками. Медицинская сестра гинекологического отделения с сорокалетним стажем, которая сохранила и прервала тысячи беременностей, перелила сотни литров плазмы, сделала миллионы инъекций. Уставший ангел в белом халате, забрызганном кровью.
Ты никогда не сидишь без дела. Ставишь тесто, шьёшь, убираешь, моешь, гладишь. Каждому находишь доброе слово и отдаёшь щедрую порцию заботы. Не требуешь отдачи. Тебе просто хорошо наедине с собою. А когда вся семья в сборе, ты летаешь. В ней твоё счастье.
Я должна молиться за тебя на коленях перед иконой.
За то, что ты есть.
Что подарила мне жизнь, дала образование, приучила к труду и дисциплине.
Что не щадила в минуты слабости, а ведь девочек принято жалеть.
Что научила не останавливаться перед трудностями и доводить начатое до конца.
Что сохранила семью, и у нас всегда был папа.
Что жила не для себя, а для нас. Теперь и для внуков, хотя говорят, так неправильно.
За мудрое молчание, когда я не в состоянии слушать.
За нужные слова в моменты, когда неоткуда ждать поддержки, хоть в петлю лезь.
За бескорыстную помощь, когда стыдно просить.
За протянутую руку, когда висишь над пропастью и обстоятельства тянут в бездну.
Должна, но не молюсь. За это тоже стыдно.
Ты всегда поддерживала мои самые сумасшедшие идеи. Чутко реагировала на просьбы, давала советы, а потом сама за ними же обращалась. И я была счастлива устроить совместный «мозговой штурм».
Ты — лучшая мама. Ты больше всех ждала нашу девочку. К трём внукам судьба одарила тебя отрадой — внученькой.
Когда меня контузило страшным диагнозом Золотинки, именно ты оказала мне «первую медицинскую помощь» и реанимировала нужными в тот момент словами. Ты сказала главное: «У нашей Златы всё будет хорошо. Вот увидишь. Человеческий фактор никто не отменял». Ты всеми силами своего израненного сердца верила в чудо, когда мы отчаивались. Искала и находила хоть маленький плюсик в любом жирном минусе. В моменты бессилия и апатии безжалостно меня тормошила: «Вставай, собирайся и делай». В минуты, когда паника захлёстывала, предвещая беду, успокаивала меня добрым словом. Денно и нощно ты молилась за нас, в первую очередь за Злату. Когда я попросила переехать к нам на время, собралась без лишних вопросов.
Ты гуляла с внучкой на детской площадке в часы родительского променада. Терпеливо ждала, когда Злата-егоза облазит все лестницы и турники, обкатает все горки с качелями, обойдёт и измерит все лужи. Ты уходила за километр от дома, подальше от людских глаз, и часами катала по степи коляску со спящей Золотинкой, захлёбываясь слезами и чёрными мыслями: «Вот уйти бы за горизонт, забрать с собой эту боль, освободить дочь от непосильной ноши».
Но горизонт бесконечен, а сон годовалого ребёнка недолог. Приходилось возвращаться в реальность. И снова по кругу. Делала процедуры. Готовила исключительно домашние кашки, супчики и пюрешки. Пела колыбельные и рассказывала старые, ни в одной книжке не написанные, сказки. Ты играла роль не только безгранично любящей бабушки, но и заботливой няни, опытного врача, ловкой массажистки, энергичного инструктора ЛФК. Ты просто с ней играла — в кулюкушки, в «козу рогатую», в «последнюю ложечку за маму». Золотинке всегда было с тобой весело, вкусно, уютно.
Ты заботилась о ней, как никто другой. Мама, благодарю тебя. Благодарю!
Знаю, ты готова отдать свои лёгкие, сердце, печень, почки, всю свою плоть и кровь. Лишиться всего до последней клеточки, до капли, лишь бы наша девочка жила и дышала.
Диагноз Златы стал нашим общим врагом. Но, в отличие от неопытной меня, ты выбрала мудрую тактику. Я откровенно ненавижу этого всепоглощающего слизистого монстра. Только ненависть плохой помощник. В отчаянных попытках победить непобедимое я поскальзывалась, теряла равновесие и больно падала. Коварный противник
