способна. Стабильный средний класс ее не интересовал, ей был нужен по-настоящему богатый мужчина, и в непосредственности своей она ни от кого не скрывала своих планов. Разместив свои фотографии на сайтах знакомств, она приходила на работу в очередном офисе и беззастенчиво переписывалась с разными мужчинами. Со всей непосредственностью комментировала результаты своих поисков коллегам, зачитывала вслух особенно интересные реплики. И хотя работа была творческая, а коллектив незанудный, в какой-то момент всех это стало раздражать. Журнал, в котором она работала, был очень заинтересован в российском сотруднике, который бы поставлял сплетни о российской элите Лондона, известных людях и олигархах. Она охотно ходила на все мероприятия, русские балы, концерты звезд, спектакли, но поскольку единственной целью посещения подобных мероприятий являлся не сбор информации, а возможность найти себе удачную партию, то и материалы, соответственно, получались довольно посредственные.

С работы ее в конце концов уволили, но это ее не расстроило. Она уже привыкла, что со всех работ ее увольняют. Это нисколько не мешало устраиваться на новую, особенно если начальник – мужчина. К тому времени у нее уже появился состоятельный поклонник, к которому она незамедлительно переехала. Повращавшись среди олигархов, она еще больше утвердилась в своей решимости пробираться в элитные круги, и цель оправдывала любые средства. Все заработанные деньги снова вкладывались в развитие бизнеса – себя любимой. Дорогая фирменная одежда и косметика, салоны красоты, лучшие парикмахеры и визажисты.

Один поклонник сменял другого, и она уже потеряла им счет. Она прожигала свою жизнь, как крыловская Стрекоза, не давая себе труда отложить хоть какие-то деньги про запас. Бережливость и практичность были ей чужды, она жила каждый день как последний и этим была очень привлекательная для новых мужчин. Находиться в постоянных отношениях она не могла в принципе – мужчины быстро надоедали, хозяйкой она была никакой, до одиннадцати валялась в постели, до вечера бродила по дому с лохматой шевелюрой и некрашеным лицом, смотрела телевизор, часами разговаривала по телефону с подружками, опустошала холодильник, сидела на форумах в Интернете, а к вечеру оживала для очередного выхода в свет, пару часов проводила перед зеркалом и представала во всей своей сногсшибательной красе. О мужчинах заботиться не умела и не любила, поэтому они довольно быстро испарялись, но она об этом особенно не жалела, потому что им на смену приходили новые и новые, и дефицита на любовном фронте не предвиделось.

Один раз ей повезло по-крупному. Новый поклонник был не только богат, но молод и очень хорош собой. И при этом совершенно холост. Все его знакомые в голос утверждали, что и человек он душевный, веселый и неприжимистый. Тут уж Анютка вывернулась наизнанку, приложила все усилия и после нескольких месяцев совместных путешествий по Франциям и Италиям всеми правдами и неправдами перебралась в его трехкомнатную лондонскую квартиру. Но женить его на себе не получалось, сколько усилий она ни прилагала. Он стал все чаще отпускать замечания по поводу ее праздности, его начало раздражать, что она не работает и не учится, а проводит дни на телефоне с подругами, что она не стесняет себя в покупках и не бережет его денег. Его квартира быстро превратилась в театральную гримерку, в которой можно было найти что угодно, кроме той вещи, которую ищешь, и ее подруги, приходящие на чашку чая, только усугубили весь этот балаган. А поскольку он еще не достиг того возраста, когда на такие вещи можно закрыть глаза ради удовольствия иметь хорошенькую женщину в доме, он неоднократно заговаривал о равноправном партнерстве, о каких-то общих целях в жизни и способах их достижения.

Анюта пожимала плечами, не понимая, зачем нужно усложнять жизнь. И злилась, что европейские мужчины, в отличие от русских, невероятно занудны в вопросах денег. Жизненный опыт показывал, что с англичанами вообще каши не сваришь, потому что они ни жениться, ни тратить денег на женщину не готовы, влюбившись, головы не теряют, и вить из них веревки не получается, а остальные европейцы при всех их преимуществах тоже недалеко ушли. А потом нынешний бойфренд отказался платить за ее учебу в актерской школе. Сказал, что вполне достаточно того, что он покрывает все остальные ее счета. Анютка чувствовала, что теряет влияние, начала использовать привычные приемы, попыталась вызвать ревность и даже уехала в Питер «подумать о будущем отношений». Он неожиданно предложил разъехаться и остаться друзьями.

Это был самый серьезный промах в ее жизни, заставивший всерьез задуматься о будущем. В какой-то момент она осознала, что ей уже двадцать шесть, и молодость и красота, на которые она привыкла опираться, со временем начнут подводить. Со своей беспечностью она, может быть, и нескоро бы об этом задумалась, но подсказал персонал актерских агентств. Еще несколько лет, и она будет невостребованной в этом бизнесе, потому что придут более молодые и красивые и, может быть, талантливые. В этот день ей стало по-настоящему страшно. Карьеры не сделала, с мужем разошлась, нового не нашла. За душой ни гроша, за годы своих приключений ни квартирки себе не обеспечила, ни суммы на счету. Разрыв с очередным спонсором всякий раз бросает ее на мель и повергает в долги.

Неизвестно, как долго она пребывала в подобных раздумьях, но через некоторое время она оказалась на французской вилле со своим пятидесятилетним бойфрендом. Улыбается с сайта одноклассников своей безмятежной улыбкой. Загорелая, ухоженная, томная. Пишет, что все у нее замечательно, только очень скучно. Зовет в гости. Говорят, что новый бойфренд оплатил ее курс в драматической школе.

Наследница дворянского поместья

Мы уже полчаса едем в автобусе смотреть Дашину квартиру, и мерное покачивание транспорта усыпляет. Я уже равнодушным «заевшимся» взглядом отмечаю проплывающие мимо Трафальгарскую площадь и Парламент и вполуха слушаю Дашину болтовню.

– Мне нравится этот маршрут, – наконец произношу я. – Все равно что поездка на экскурсионном «Биг Басе». Каждое утро краткий обзор основных достопримечательностей. По крайней мере, не забудешь, что живешь в Лондоне. Извини. Так чья там прабабушка живет в Париже?

– Моя.

– Твоя? А как она туда попала?

– Ну, уж явно не по студенческой программе. Она уехала после революции и перевезла почти все семейные ценности, а потом ее дочь, моя бабушка, поехала посмотреть историческую родину и встретила деда – простого русского человека – и осталась, представляешь?

– Не представляю.

– И поэтому мы живем в России, но у нас остались родственники в Париже, и я там часто бываю.

– Ты же говорила, у тебя родственники в Италии.

– В Италии тоже. Там семья прадедушки.

– Хорошая у тебя семейка! Всегда есть куда податься в эмиграцию. И каково тебе в России?

– Неплохо. Хотя, конечно, если бы нам удалось сохранить родовое поместье Пеллегрини… Ведь моя фамилия – Пеллегрини, и мои предки не одно поколение занимались государственными бумагами при дворе…

С этого момента я начинаю слушать особенно внимательно. До сих пор я не воспринимала Дашку всерьез. Маленькая девочка с кудрявыми волосами, перевязанными лентой – точь-в-точь Мальвина. Хорошенькая москвичка, важная и уверенная в себе. В таком возрасте уверенность в себе редко происходит от собственных достижений в жизни, скорей вытекает из воспитания и положения в обществе. Просто папина любимица, жительница столицы. Одна из тех немногих везунчиков, которые приехали в колледж действительно учиться. Ее отец имел возможность отправить восемнадцатилетнюю дочь на лето в Лондон подучить английский язык. Всегда пригодится. Тем более что Даша училась в престижном юридическом вузе. Совсем другая жизнь, красивая машина, просторная квартира в центральном районе, одежда из фирменных магазинов, папа – начальник важного отдела. Когда мы гуляли с ней по «Харродсу», она так и сыпала названиями знаменитых иностранных брендов, с ходу перечисляя их достоинства и недостатки.

Даше не нужно было искать работу, учеба занимала всего три часа в день, поэтому у нее была возможность свободно гулять по улицам и магазинам, иногда по галереям, где она смотрела то искусство, к которому была приучена в семье. Девочка, которой не пришлось занимать деньги на поездку по всей родне, которой не нужно было из кожи вон лезть, чтобы потом отработать эти деньги, экономя каждый пенс. Она приехала