— Да, у тебя всё прямо как у Гоголя. Вакула с черевичками, Хома с панночкой. Или даже вообще «Мастер и Маргарита». О! Может, у тебя Воланд поселился? — оживился Толик и, перепутав Гоголя с Булгаковым, театрально взвыл, — Откройте мне веки!

— Хочешь сказать, у меня «нехорошая квартира»? — задумчиво протянул Стас, явно всерьёз обдумывая эту вероятность.

— Да нет, — Толик взмахнул рукой с пакетом, в том что-то громко звякнуло, — Я просто намекаю на литературную схожесть. Хотя… всё может быть. Кстати, я слышал, раньше с такими случаями всегда шли в церковь.

— Предлагаешь к попам сходить? — скривился Стас.

— Но согласись, если это выглядит настолько реально, то надо принимать и соответствующие меры. Раз наука бессильна, то есть смысл обратиться к, так сказать, к Тёмной стороне силы. Согласен?

— Что-то в этом есть, — признал Стас правоту друга. — Но к попам не пойду всё равно. Разного рода бреда я уже на работе досыта наелся.

— Есть ещё эти… экстрасенсы, — припомнил Толик. — Один моей маме давным давно воду через телевизор чем-то зарядил. Она потом ей всю квартиру обрызгала. Не знаю, как нечистая сила, но тараканы у нас потом точно вывелись! — он довольно хохотнул. — Хотя, возможно, это просто совпадение.

Завернув в подъезд, приятели поднялись на один из верхних этажей. Подойдя к своей квартире, Стас достал ключи и открыл дверь. Та издала такой звук, словно ржавой пилой кто-то провел по водопроводной трубе. Привыкший к такой «музыке» хозяин не обратил внимания, а вот стоявший за спиной Толик скорчил недовольную гримасу.

— Чего ты их не смажешь? — поинтересовался он, проходя вслед за художником в прихожую.

— Чего? — не расслышал тот.

— У тебя дверь визжит, словно ею коту хвост прищемили. Или ещё что-то.

— Твой кот, ты и смазывай, — отмахнулся тот. — Скрипит себе и скрипит. Я уже привык. Между прочим, это хорошая сигнализация от взломщиков.

— Понятно, — хмыкнул приятель. — Только ворам у тебя брать-то нечего.

— А что? Я бедный художник и этим горжусь. Все великие испытывали недостаток в средствах.

— Они этот недостаток в средствах испытывали, а мы этих средств вообще не имеем, — вставил друг умную мысль.

Не разуваясь, оба прошли на кухню. Это была небольшая комната с обшарпанными стенами и низким потолком. У окна стоял прямоугольный столик с неубранной грязной посудой и остатками еды, рядом две табуретки. В углу угрюмо взирала на вошедших старая газовая плита. Рядом с ней примостился небольшой тумбовый стол, дальше находилась мойка. Слева от входа — холодильник. В самый раз для двух нетребовательных человек.

Толик поставил на стол пакет и достал из него две тёмные бутылки по ноль семь.

— Закусь доставай. И стаканы.

— Сейчас, — Стас помыл руки и, вытерев их о грязное полотенце, начал убирать со стола. — Стаканов чистых нет. Или вымой грязные, или возьми чашки из сушилки.

Он достал из холодильника соленые огурцы и маринованные грибы. Потом появились плавленые сырки, краковская колбаса, килька и буханка чёрного хлеба.

— Вот это я понимаю, — Толик в предвкушении потёр руки. — Слушай, а мне всегда было интересно, от какого слова произошло слово «буханка»? Ты же знаешь, мне нравится расшифровывать таким образом слова. Помнишь, я открыл, что слово «пельмени» произошло от слова «пеленать».

— Ты явно и неприкрыто подводишь меня к слову «бухать», — ухмыльнулся Стас, знающий друга, как облупленного. — Но только при чём тут хлеб?

— Так им же закусывать хорошо, — Толик сделал удивлённое лицо, — особенно если с селёдкой и под интеллектуальную беседу двух умных людей. Я, как видишь, уже начал. Ну, в смысле, беседовать.

— Это точно, — хозяин ловко срезал ножом пробку и та, издав хлопок, пролетела по кухне и запрыгала по немытому полу. — Ну, какой первый тост?

Стас ловко разлил содержимое бутылки по двум граненым стаканам, которые Толик так и не отмыл от бурой мути, оставленной предыдущим содержимым.

— Может, за победу коммунизма? — предложил друг. — Эх, жалко Грудинин не победил на выборах…

— Тебя в прошлое потянуло? — Стас с иронией посмотрел на давнего товарища.

— Нет, а что?

— У меня предложение: давай сначала выпьем, потом будем думать за что. Башка, если честно, совсем не соображает после вчерашнего.

— Не по традиции, — хмыкнул Толик, но настаивать не стал. — Ладно, тогда давай за твоё здоровье. Оно тебе пригодится.

Приятели звонко чокнулись стаканами и в один миг замолчали, припав губами к округленным краям. Дружно крякнули и взялись за еду.

— Кстати, — было заметно, что Стас повеселел, — в районе Подольска есть река Моча. Как тебе такое название?

Толик посмотрел поверх головы друга, как бы собираясь с мыслями.

— В давние времена землю населяли простые люди, и давали названия они, а не путешественники с исследователями. Простые люди мочу скорей всего называли совсем по-другому. Народ имел в виду «мочить», в смысле «смачивать».

— Научно, — Стас поднял указательный палец. — И, самое главное, логично.

— А ты думал, — Толик дожёвывал бутерброд. — Разливай по новой.

Вино забулькало в перевёрнутой бутылке, наполняя стаканы. Друзья чокнулись.

— За Мочу под Подольском, — произнёс Стас, и они одновременно выпили.

Разговор тёк свободно и словно бы сам по себе. Друзья успешно расшифровали значение ещё одной реки под названием «Вобля», а также раскрыли секрет происхождения славянских народов от Карпат до Урала. Уже готовились штурмовать египетские пирамиды и Великую китайскую стену. И всё это под неумолкающий звон стаканов.

— Что ещё будем расшифровывать? — спросил Толик слегка заплетающимся языком.

— Сейчас придумаю, — Стас снова взялся за бутылку. — Возьмём татар.

— Нет, давай мы их брать не будем. У нас и так вина мало осталось, — сказал Толик, у которого уже все плыло перед глазами.

— Я беру их образно, — художник провёл рукой вокруг своей головы. — Они раньше называли себя булгарами, пока настоящие татары к ним из Владивостока не приехали.

— Зачем?

— Они знали, что им понравится их название.

— А оно было запотоп… запопенто…. Тьфу ты, — у Толика не получалось произнести сложное слово. — У них патент на название был? — выкрутился он.

— Да. Его придумал Чингисхан для своих передовых отрядов. По-нашему, значит буденовец.

— Так вот кто придумал Первую Конную армию!

— Естественно. Японцы всё первыми придумывают, — Стас отвлёкся от раздражавшей его темы нехорошей квартиры и стал мыслить свободно.

— А я слышал, что на самом деле мы всё первыми придумываем, а японцы у нас открытия воруют.

— Стопроцентная правда. Они живут за счет того, что используют наши мозги. Почему у них нет ни одного Сурикова или Васнецова?

— Или Пушкина, — добавил Толик.

Художник кивнул.

— Потому что у настоящего Творца можно украсть шедевр… но талант украсть невозможно, — подвёл он итог.

— У