Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джон Олдфилд,[51] управляющий директор правозащитной организации WASH, деятельность которой направлена на решение глобальной проблемы чистой воды, объясняет это таким образом:
Лучший способ контролировать ситуацию – это увеличить выживаемость детей, давать образование девочкам и как можно шире распространять знания о контроле над рождаемостью. Наиболее важная из этих трех проблем – сокращение детской смертности. В сообществах, где ее уровень составляет почти треть от общего числа детей, большинство родителей предпочитают иметь семью как можно большего размера. Они рожают новых детей вместо умерших, рожают «для подстраховки», в надежде, что хотя бы часть из них выживет, – и в итоге население растет. Это может показаться парадоксальным, но искоренение оспы, предотвращение других болезней с помощью вакцинации, а также борьба с желудочно-кишечными инфекциями и малярией – это лучшая программа планирования семьи из всех, что когда-либо изобретали. Высокий уровень заболеваний, особенно тех, что поражают более бедные слои населения, повышает уровень детской смертности, а это, в свою очередь, повышает уровень рождаемости. Чем меньше детей умирает, тем меньше рождаемость – связь между этими явлениями действительно самая прямая.
Решая проблему доступа к воде, мы также избавляем людей от голода, облегчаем жизнь бедноте, снижаем глобальный уровень заболеваний, замедляем стремительный рост населения и сохраняем биосферу. Если детей больше не будут выдергивать из школ, чтобы они таскали воду и собирали хворост, который требуется для ее кипячения, уровень образования начнет расти. Учитывая то, что женщины тратят в день по несколько часов на те же занятия, обеспечение их чистой водой также улучшит всё: от качества семейной жизни до уровня семейного дохода (теперь у матери будет возможность работать). Но вот что самое лучшее: вода – лишь один пример этого взаимосвязанного феномена. Все наши большие проблемы цепляются друг за друга, и решение одной опрокидывает костяшки домино, запуская положительную цепную реакцию. И это еще одна причина, по которой глобальное изобилие ближе, чем многие думают.
Удовлетворив базовые потребности, мы переходим к следующему уровню пирамиды, на котором помещаются энергия, образование и информация/коммуникация. Почему именно эти три актива? Потому что они приносят двойные дивиденды: в краткосрочной перспективе повышают уровень жизни, а в долгосрочной – прокладывают путь к двум величайшим историческим преимуществам изобилия: специализации и обмену. Энергия предоставляет средства для выполнения работы; образование позволяет работникам специализироваться; изобилие информации/коммуникации не только углубляет специализацию (через расширение образовательных возможностей), но и позволяет специалистам обмениваться опытом в своих сферах, а это, в свою очередь, создает явление, которое экономист Фридрих Хайек назвал каталлаксией (catallaxy)[52] – постоянное расширение возможностей, порожденное разделением труда. Мэтт Ридли в отличной книге The Rational Optimist: How Prosperity Evolves[53] описывает это явление более подробно:
Если я сегодня сошью вам накидку из звериной шкуры, а вы сошьете мне такую же завтра, то эта схема обеспечит лишь ограниченное вознаграждение и убывающую отдачу. Но схема «я делаю одежду, а ты добываешь пищу» приносит гораздо бóльшую отдачу. У обмена есть прекрасное свойство: он не обязан быть справедливым. Чтобы обмен работал, вам не обязательно предлагать друг другу вещи одинаковой ценности. Обмен часто неравноценен и тем не менее устраивает обоих участников.[54]
Из этих трех факторов энергия определенно сильнее всего может изменить ситуацию. Так сколько же энергии нужно, чтобы поменять правила игры? Давайте начнем с Нигерии. Среднее домохозяйство в самой густонаселенной стране Африки – это пять человек, живущих в одной комнате.[55] В таких условиях для освещения достаточно четырех лампочек (обычно для чтения хватает лампы накаливания в 60 ватт, и именно эту цифру мы будем использовать в наших подсчетах, но сегодня такое же количество света может обеспечить флуоресцентная лампа в 15 Вт, а в будущем будет тратиться еще меньше энергии благодаря использованию более эффективных светоизлучающих диодов). Давайте добавим к списку хороший холодильник объемом 450 литров, который потребляет 150 Вт и не дает испортиться важным продуктам и лекарствам; электроплитку на две конфорки (1200 Вт), два вентилятора (100 Вт каждый), пара ноутбуков (45 Вт каждый), а также – гулять так гулять – ЖК-телевизор, DVD-плеер и радиоприемник на 100 Вт (хотя ноутбук постепенно заменит все эти устройства). Добавьте еще 35 Вт на подзарядку пяти мобильных телефонов – и в итоге мы получаем 1,73 кВт пиковой нагрузки. Если мы прикинем средний режим использования всех этих устройств, то определимся с минимумом нагрузки: 8,7 кВт на домохозяйство в день. И хотя это лишь примерно четверть энергии, потребляемой среднестатистическим домохозяйством в США[56] (в нем живут 2,6 человека, потребляющие 16,4 кВт в день, то есть 6,32 кВт на человека, не считая газа или нефти, необходимых для отопления), это все равно было бы радикальным улучшением ситуации в Нигерии.
Для многих других мест это было бы столь же радикальным улучшением. Например, электрическая плита на две конфорки – элементарное устройство, но оно значительно облегчило бы жизнь 3,5 миллиардов человек, которые в настоящее время готовят еду и получают свет и тепло, сжигая биомассу:[57] дрова, навоз и отходы обработки урожая. Согласно докладу Всемирной организации здравоохранения от 2002 года,[58] 36 % острых респираторных инфекций, 22 % хронических обструктивных легочных заболеваний и 1,5 % всех видов рака вызваны загрязнением воздуха внутри помещения, которое возникает из-за подобной практики. Таким образом, электрическая плитка смогла бы на 4 % снизить общий уровень заболеваний в мире. И более того: так же, как и доступ к воде, электрическая плитка решает сразу несколько проблем. В докладе ООН от 2007 года приводятся данные,[59] согласно которым 90 % всех древесных отходов в Африке используются для получения света и тепла. Электроплитка помогла бы сохранить находящиеся под угрозой истребления тропические леса и сложнейшие экосистемные сервисы, которые эти леса обеспечивают. Под экосистемными сервисами я подразумеваю такие явления, как опыление сельскохозяйственных культур, поглощение углерода, регулирование климата, очистка воды и воздуха, рассеивание и утилизация питательных веществ и отходов, предотвращение наводнений, нашествий вредителей, эпидемий и так далее – то есть всё, что окружающая среда бесплатно нам предоставляет. Это очень важное дело по двум причинам: во-первых, общая стоимость этих (бесплатных для нас) экосистемных сервисов[60] оценивается примерно в 36 триллионов долларов в год – сумма, сопоставимая с объемом всей мировой экономики.[61] И во-вторых, как убедительно показал эксперимент «Биосфера-2»[62], стоивший 200 миллионов долларов,[63] ни один из этих сервисов мы пока не можем обеспечить сами.