– Скажи Мин, что я не спорил с Дэвидом на то, что пересплю с ней, – потребовал Кэл.

Тони сердито посмотрел на Мин:

– Он действительно не спорил.

– Я слышала, как он согласился, – возразила Мин. – Дэвид предложил, а Кэл сказал: «Элементарно!»

– Это были мои слова, – признался Тони. – Я был не прав. Вы это потом обсудите. А сейчас пошевеливайся, сестра тебя ждет. Мать отобрала у нее шампанское, потому что в нем много калорий. А чертова подружка в зеленом все хихикает, никак не может остановиться.

– Хорошо, – согласилась Мин, направляясь к двери. – Но нам не придется больше ничего обсуждать. Кэлвин решил, что ему пора смываться.

– Ты шутишь? – Тони обвел их хмурым взглядом. – Впервые вижу таких ребячливых взрослых.

– Что? – Мин замерла на месте.

– Повторю, – сказал ей Тони. – Ты стервозная мужененавистница, а Кэл трус, который пасует перед женщинами. – Он выразительно посмотрел на друга: – Ты когда-нибудь справишься со своим страхом?

– Идите к черту оба! – бросила Мин и направилась к сестре.

– Они все такие, – возбужденно говорила Нанетта, размахивая бокалом шампанского. – Им нельзя доверять. Говорят, что любят тебя, а потом… Мин отобрала у нее бокал и отдала сестре:

– Возьми. Нам надо выпить сегодня двенадцать бутылок, давай начинать.

– Ты знаешь, сколько калорий… – вмешалась Нанетта.

– Послушай, мама! Иди домой и выбрось все свои модные журналы. И съешь холодную индейку, это единственное, что тебя спасет.

Нанетта приняла обиженный вид.

– Ты не желаешь худеть, ладно, но зачем Диане-то полнеть?

– Я не толстая, мама. Но если уж мы затронули эту тему, ответь, стала ли ты хоть чуточку счастливее от того, что пятьдесят пять лет ограничивала себя в еде? Пойди домой и поешь как следует во славу Господа. – Мин огляделась: – А где коробочки с тортиками, будь они неладны?

– Я принесу, – сказал Роджер и быстро вышел.

– Разумное решение. – Мокрица расплылась в улыбке.

– А ты… – Мин посмотрела на нее. – Иди-ка ты куда подальше со своими ужимками. Поищи Грега. Вы стоите друг друга. Он отъявленный негодяй, а тебе нравится роль жертвы.

– Это нечестно, – по привычке начала жаловаться Мокрица.

– Катись отсюда, Мокрица, – скомандовала Лайза. – Нечего тут хихикать. Если не можешь сочувствовать, то имей совесть, не торчи здесь.

Та с гордым видом вышла за дверь.

Мин села на освободившееся место рядом с Дианой.

– А теперь мы вот что сделаем, – сказала она, беря сестру за руку. – Возьмем тортики и ящик шампанского и поедем ко мне.

– Ладно. – Голос Дианы дрогнул.

– Напьемся и наедимся сладкого.

– Учти, – вмешалась Нанетта, – тебе потом придется неделями сжигать калории.

Мин покачала головой. «И с таким существом бедная Диана живет всю свою жизнь».

– А потом, – снова повернулась она к сестре, – поскольку у тебя неделя свободная, я тоже возьму отпуск, и мы с тобой отдохнем в охотничьем домике.

– В охотничьем домике? – Диана перестала плакать.

– Да. Я как раз покупаю небольшой симпатичный домик. Там три комнаты, и ты можешь переехать ко мне.

– Я? – В глазах Дианы появился интерес.

– Да, – подтвердила Мин. – Ты слишком долго жила рядом со счетчиком калорий.

– Что за глупость? – встряла Нанетта. – Никуда она не поедет.

– Там я заведу свои порядки, – продолжала Мин. – Во-первых, в холодильнике всегда будет сливочное масло. Во-вторых, там будет запрещена музыка из фильмов с Джулией Робертс. И в-третьих, отныне… – она посмотрела на разговаривающих в коридоре Тони и Кэла, – отныне мы будем встречаться только с некрасивыми мужчинами.

Диана кивала.

– Но по четвергам я буду вечером уходить.

– Почему? – спросила Мин.

– Потому что вы, девочки, будете устраивать свой «как бы обед».

Мин вдруг поняла, что самой страшной потерей для сестры стал вовсе не Грег, а лучшие подруги. Вот был бы ужас, если бы Бонни и Лайза предали ее саму! И так же страшно казалось потерять Кэла.

– А ты оставайся с нами, – предложила Бонни, обнимая Диану.

– И правда, оставайся, – подхватила Лайза. Вошел Роджер с подносом. Лайза взяла фигурки жениха и невесты и показала Диане:

– Смотри, Ди, что сейчас будет.

Она отломила жениху голову, бросила на пол и растоптала в пыль.

– Теперь он стал воспоминанием. У него сейчас наверняка голова раскалывается.

– Вот уж точно, – подтвердил Роджер. – Ему хорошо врезали.

– И поделом, – сказала Лайза. – А теперь идем к Мин пить шампанское.

Диана взглянула на сестру сквозь слезы:

– А можно мне надеть кроличьи туфли?

– Они твои, – ответила Мин, думая о Кэле со смешанным чувством тоски и ярости. Она вдруг заметила, что он смотрит на нее. Потом его заслонил Тони. Войдя в гостиную, тот протянул руки к Лайзе и сказал:

– Хорошая идея – уничтожить фигурку жениха.

– Хочешь заступиться за него? – пошутила Лайза.

– Да он и так по уши в дерьме и без отсечения головы. – Диана засмеялась и снова заплакала.

– Значит, по-твоему, я трус? – спросил Кэл, готовый сцепиться с кем угодно.

– Не хочется думать, что ты и от этой сбежишь, – ответил Тони. – Слушай, Кэл, тебе уже тридцать пять, неужели не надоело?

– И тебе тридцать пять, – мрачно парировал Кэл.

– Я никогда в жизни не смотрел на женщину так, как ты смотришь на Мин. Я бы плюнул в лицо этой мужененавистнице и все ей высказал, но я бы не стал убегать.

– Я так не могу, – сказал Кэл.

– О Боже! – Тони направился к гостиной.

– Ты куда?

– Туда, где настоящая беда. Мы все там. Почему тебя нет с нами?

Кэл смотрел ему вслед. В гостиной Мин обнимала Диану. Бонни наклонилась к ним. Роджер, держа одной рукой поднос, другой похлопывал Диану по плечу. Лайза яростно топтала что-то ногой.

Глядя на все это, Кэл ощущал себя никому не нужным.

Надо бы пойти к ним. Но тут Мин бросила на него такой злобный взгляд, что вся его решимость исчезла, уступив место ярости и боли. Он отвернулся и увидел перед собой Синтию, еще более очаровательную, чем всегда.

– Тебе плохо? – спросила она.

– Да.

Синтия улыбнулась ему:

– Я знаю, где можно спокойно выпить.

– Где?