— Конрад… — невысказанные слова жгли ей горло. Наоми так хотелось во всём ему признаться. Но она боялась украсть у них оставшееся время.

«Мои дни сочтены», — стучало в висках у Наоми. Он смотрел ей в глаза неотрывно, ожидая ответа. — «Но я не могу рассказать тебе об этом».

Она должна была вернуть ему кольцо. Никогда в жизни Наоми не приходилось совершать такого тяжёлого поступка. Сердце девушки рвалось в груди на части, когда она протянула ему коробочку.

— Мне очень жаль, — прошептала Наоми. — Я не могу.

Он взял её без слов. Лишь на скулах играли желваки.

Когда Наоми вернула кольцо, его мир рухнул.

Это было словно удар под дых. Она не желала связывать себя с ним, несмотря на то время, которое они провели вместе, несмотря на то, как им было хорошо. Но Конрад понял это слишком поздно.

Она отказала ему, не задумавшись даже на секунду.

Усталость, которую он игнорировал всё это время, с двойной силой навалилась на него. Разочарование от тщетных усилий и безрезультатной охоты легло тяжёлым грузом на плечи. Он терпел неудачу на каждом шагу.

Конрад не мог найти того, что искал, и не мог удержать то, что было у него в руках.

Чем больше Наоми от него удалялась, тем сильнее он её желал. Он хотел её так сильно, что это было похоже на сумасшествие. А Конрад, как никто другой, был знаком со всеми гранями безумия.

И когда она отказала ему, он понял, что не отпустит её.

Конрад боялся, что в таком случае в её глазах станет ничем не лучше, чем Робишо. Ведь тот сукин сын также требовал, чтобы она осталась с ним против собственной воли.

И всё же, одно дело не отпускать её, при том, что она сама хочет остаться, и совсем другое удерживать только потому, что он не может без неё жить.

Конрад был уверен, что Наоми хотела бы остаться с ним, хотела бы, чтобы он её удержал. Она отказала ему, но он заставит её передумать.

Вампир просто кипел.

Наоми чувствовала себя так, словно ходила вокруг дикого, неприрученного зверя — одно неверное движение, и он может наброситься.

Пытаясь не выдать свой страх, девушка вела себя, словно ничего особенного не произошло, и привычно готовилась ко сну. Раньше её ежевечерние женские ритуалы, казалось, очаровывали его и даже успокаивали. Может, это сработает и сегодня.

Она сняла украшения, надела ночную рубашку и ярко-красный шёлковый халат, увлажнила лосьоном руки и ноги.

Усевшись перед туалетным столиком, Наоми подняла расчёску и бросила взгляд на отражение вампира в зеркале. Обычно он сидел на кровати, увлечённо наблюдая за тем, как она расчёсывается, словно ожидая своей очереди запустить пальцы в её волосы.

Сегодня он тоже сидел на привычном месте, но на нём не было лица. Погода за окном, казалось, вторила буре, которая бушевала внутри мужчины. Порывистый ветер гулял вокруг старого особняка, а в небе то и дело плясали молнии. С минуты на минуту готов был разразиться ливень. Осень в дельте стремительно уступала позиции зиме. Наоми знала, что теперь каждую ночь будут лить проливные дожди, срывая цепляющиеся из последних сил за ветки листья и словно желая прогнать замешкавшуюся жару, заставить её уступить.

— Что я должен сделать, Наоми? — подал голос Конрад, проводя ладонью по усталому лицу. — Кого мне нужно убить, чтобы удержать тебя рядом с собой? Скажи мне, что сделать, и я сделаю это.

Наоми повернулась к нему:

— Конрад, не начинай. Я думала, мы обо всём договорились в то утро после этой вашей вечеринки бессмертных.

— Ну да, как же я мог забыть о твоих условиях? — процедил он ядовито. — Расскажи мне, что ты скрываешь, чёрт тебя побери! Ты что, заключила какую-то сделку с дьяволом? Почему ты не хочешь выйти за меня?

Вампир поднялся и двинулся к ней.

— Возможно, прямо сейчас ты уже носишь моего ребенка. Что если я не позволю тебе уйти?

— Не позволишь уйти? — мягко протянула она. — Я уже через такое проходила.

— Не смей сравнивать меня с ним! — Конрад рывком поднял Наоми из кресла и притянул к себе за шею. — Одно дело не отпускать женщину, которая хочет уйти, и совсем другое, не отпускать ту, которая хочет остаться.

— И ты думаешь, я хочу, чтобы меня удерживали?

— Да. Ты хочешь остаться со мной. Ты хочешь, чтобы я сделал так, чтобы мы никогда не разлучались.

Наоми отвернулась, не в силах отрицать этого.

— И я покажу тебе, что на самом деле между нами происходит, — резким движением руки вампир смахнул всё с туалетного столика и посадил Наоми на него. — Ты — моя. И ничто этого не изменит.

Казалось, он вот-вот утратит остатки контроля над собой, но тело Наоми предательски откликнулось на его свирепость.

— Ты моя — душой и телом, — дыхание Конрада сделалось тяжёлым. — Как только я убью того, за кем охочусь, ты выйдешь за меня замуж.

— Причём здесь вообще Тарут?

— Ты же знаешь, я ношу его метку, — Конрад втиснулся бёдрами между её разведённых ног, задирая ночную рубашку Наоми. — Ты знаешь, что я не смогу исцелиться, пока он не умрёт. Но есть ещё кое-что. Если я не смогу одолеть его, тогда моя самая вожделенная мечта и самый страшный кошмар станут явью. Когда я увидел тебя на той вечеринке, во плоти и крови — тогда сбылась моя мечта.

— Я-я… твоя… — он коротко кивнул.

— А твоя смерть — мой самый худший кошмар.

— И поэтому ты так упорно охотишься?

Неужели, он делал это ради неё?

— И я не успокоюсь, пока не уничтожу демона. Но потом, Наоми, я клянусь тебе, после того, как я избавлюсь от этой метки… с того самого момента ты станешь больше, чем просто невестой вампира, ты станешь моей женой.

Это было словно дежавю. Вновь мужчина с яростным блеском в глазах требован, чтобы она вышла за него замуж. Впрочем, на этот раз всё было совсем по-другому.

Наоми знала, что Конрад никогда не причинит ей боль. Он скорее умрёт. К тому же, его чувства были взаимны, Наоми тоже сходила по нему с ума. Желание плескалась у неё в глазах, и она знала, что не сможет скрыть свой неистовый взгляд.

— Конрад… — как же невыносимо ей хотелось рассказать ему всё. Сказать, что любит его, и что настолько эгоистична и жадна, что просто не может уйти… даже сознавая, что оставаясь рядом, лишь причиняет ему ещё большую боль. — Это… невозможно.

Конрад заставил её замолчать поцелуем, застонав прямо в рот Наоми и безжалостно сжав в кулаках ткань халата. Он сорвал его с неё в следующее же мгновение и вытащил злополучную коробочку из кармана пиджака, доставая кольцо. Схватив левую руку девушки, он надел кольцо ей на палец.

— Этим я заявляю своё право на тебя, — процедил он сквозь стиснутые зубы.