еще больше. Дверь в конце зала распахнулась, и в комнату вошел быстрым шагом мужчина. Он приблизился, сложил руки на груди и чуть склонил голову.

— Меня зовут Сигур, сегодня вы мои гости.

Надир повторил жест, и, склонив голову в легком поклоне, произнес имя. Мужчина одобрительно улыбнулся в ответ, а Фрэнк промолчал, и Надир подумал, что эти двое знакомы.

— Вы, наверное, устали с дороги, — продолжил Сигур. — Я покажу вам комнату, где вы сможете отдохнуть и привести себя в порядок. — Его взгляд скользнул по одежде Надира. — Извините за происшествие, но таков порядок. Никто не может вторгаться в наше пространство безнаказанно. И это касается всех, без исключений. — Сигур выразительно посмотрел на Фрэнка.

Комната, куда их привели, оказалась маленькая и уютная, с огромным камином на половину стены. К ней примыкала ванная, вернее небольшой бассейн, выложенный сложным орнаментом, из белой и синей мозаики. От воды поднимался густой молочный пар.

— Местные заморочки. Добавляют травы куда ни попадя. — Фрэнк недовольно сморщил нос.

— Ты бывал в Эрте раньше, — предположил Надир.

— Довелось, — хмыкнул Фрэнк. — Быстро ты делаешь выводы.

— Это очевидно. За что их не любишь?

— Не то, чтобы не люблю, — Фрэнк грустно усмехнулся. — Они не захотели вмешаться, когда могли, спрятались в горах, умыли руки. Впрочем, как и ты.

— Я? — удивился Надир.

— Ты, или «он», как ты говоришь, тоже мог кое-что предпринять, но вместо действия, предпочел уйти.

— Фрэнк, ты заговариваешься, — Надир нахмурился.

— Бить будешь? Не обращай внимания, я сегодня не в духе, имею право, — Фрэнк пошел на попятный. — Давай, умывайся быстрее и пошли. Надеюсь, ты плавать не собирался?

Надир кивнул, стащил грязную куртку и потянулся к умывальнику.

— Поторапливайся, — добавил Фрэнк и криво усмехнулся, — тебя ожидает ужин в, так называемом, теплом семейном кругу.

— Хорошо, — ответил Надир, тон Фрэнка его озадачил.

18. Надир. Фрэнк. Эрта.

В большом зале собралось много народу. Надир даже растерялся. Когда они пришли, все уже сидели за столом: мужчины и женщины, молодые и не очень, подростки. Не было, разве что, совсем маленьких.

— Наши гости, Фрэнк, — Сигур сделал паузу, — и Надир разделят сегодняшнюю трапезу. — Сигур бросил на Фрэнка быстрый взгляд. Фрэнк улыбнулся в ответ и еле заметно кивнул.

«А между этими двоими что-то происходит, — подумал Надир, — Точно знакомы. И, похоже, Фрэнк принял игру».

Сигур указал им на места недалеко от себя.

— Ты должен есть вместе со всеми, иначе оскорбишь их, — шепнул на ухо Фрэнк. — Я помню о твоих проблемах, выбирай, что можешь, но чтобы ел, хорошо?

Надир кивнул.

Сигур сидел во главе стола, но создавалось ощущение, что не он здесь главный. То и дело, Сигур бросал взгляды на женщину, сидящую напротив Надира. Женщина — очень старая с бледной, словно восковой кожей, волосы белые, седые, а глаза угольно-черные, совсем как у Надира. Вообще все горцы темноволосые, темноглазые и светлокожие, что характерно для людей, мало бывающих на солнце. Одежда у горцев выглядела своеобразно и сильно отличалась от привычной. Никаких платков для женщин, как и обязательных юбок. Девушки, женщины — кто как, одеты по-разному, некоторые носили занятные жилетки, с кармашками, поверх блузок. Много вышивки, орнамента, плетеных косичек и бусинок. У женщин в волосах — блестели и позвякивали монеты. Атмосфера — домашняя, приятная. Спокойные интонации перемежались заливистым смехом. От горцев исходили волны доброжелательности и любопытства, ни намека на недоверие или настороженность по отношению к чужакам. Надиру захотелось обязательно понравиться, стать своим.

Стол покрыт грубой светлой тканью, с вывязанным по краям узором. Надир рассматривал неоднородную вязку. «Неужели руками?» — подумал он. По центру стола — казаны, накрытые крышками. От них поднимался пар. А еще — вазы с цветами, цветы — не живые, засушенные. Тонкие, хрупкие, похожие на полевые. Поблекшие, тусклые краски. Легкая грусть увядания. Надир подумал, что в культуре «старшенького» из цветов букеты не делали. Знаменитая, таррианская черта — не навредить даже растению.

Посуда темная, керамическая, очень простая, но не примитивная, все предметы сделаны тщательно, с любовью. Надир взял тяжелый кубок. Повернул, изучая тонкую вязь орнамента. А ведь это не простой узор, здесь детали и символы, каждый несет определенную смысловую нагрузку.

— С тобой рядом можно?

Надир поднял голову. Девушка смотрела на него с улыбкой, совсем молоденькая, она тряхнула головой, в темных распущенных косах зазвенели монетки.

— Конечно, — ответил он и приподнялся, давая ей возможность сесть.

— Марика пришла, все в сборе, — заметил Сигур, — можно начинать.

— Марика — это я, — девушка повернулась к Надиру, сверкнув жгучими черными глазами.

Когда Надир повернулся к столу, его тарелку уже наполнили едой. Надир внимательно разглядывал содержимое. Много всего разного, незнакомого. Попробуй, разбери, что из этого ему можно, а что нет.

— Давай, помогу, — предложила Марика. — Ты, наверное, никогда подобного не пробовал. Сейчас расскажу, что здесь такое.

— Расскажи, — согласился Надир. — Мне вообще ничего животного нельзя. Только овощи, фрукты.

— Вера не позволяет? — удивилась девушка.

— Организм не воспринимает, — рассмеялся Надир.

— Не волнуйся, сейчас все поправим. — Марика, передвинула его тарелку к себе, взяла другую, чистую и, открыв крышку соседнего казана, зачерпнула половником, показывая содержимое. — Вот смотри, здесь овощи и грибы. Такое можно?

Ага, пойдет, — согласился Надир.

— Это вкусно, — заметила девушка, — Она наполнила тарелку и подвинула Надиру.

Надир улыбнулся и поблагодарил, объяснять Марике, что вкуса он все равно не почувствует, не хотелось. Он принялся методично пережевывать пищу, как обычно, кусок за куском, проглатывать безвкусную массу, исподтишка наблюдая за окружающими. Фрэнк вроде бы успокоился, даже расслабился. В глазах — лукавое