Он незаметно огляделся. Чинный порядок, которым началась трапеза, был нарушен. Члены братства, раскрыв рты, внимали рассказчикам, тут же обсуждая услышанное. В помещении повис гул голосов, пламя свечей трепетало, озаряя бледные лица.

Прожевав очередной кусок, Полубой понюхал напиток, который так нахваливал Сандерс, скривился, вытер рот и поднялся из-за стола. Лавируя между столами, он не торопясь направился к тоннелю, где в отдельной келье жили послушники, решившие бросить солнечный свет и присоединиться к свету подземному, прижимая руку к животу и кривя рот так, чтобы любой случайно бросивший на него взгляд мог бы сразу понять, по какому такому делу он удаляется. Перед входом он оглянулся. Нет, на него никто не смотрел, настолько Сандерс и Виктория завладели вниманием слушателей, что было вполне объяснимо – новости доходили до членов братства не часто.

Полубой отодвинул в стороны балахоны и сразу увидел сложенный боевой шест. Точно такой же он видел у Лив, когда она пыталась помешать им угнать ее глидер. Полубой сжал его в кулаке, снова посмотрел назад и, отбросив закрывающую проход ткань, вошел в помещение.

Здесь не было светлых драпировок, покрывающих стены в зале, и он остановился, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. Тоннель переходил в небольшой зал, в котором стояли несколько огромных пластиковых емкостей. Полубой подошел к одной и заглянул через край. Емкость была почти до верха наполнена водой – видимо, послушники, перед тем как облачиться в белые балахоны, совершали что-то вроде омовения. Самих послушников, однако, здесь не было. Полубой огляделся в поисках помещения, где они могли находиться, и замер. До слуха донесся странный звук, будто где-то рядом пропускали воздух через водяной фильтр. Он перешел к следующему резервуару. И здесь вода стояла, почти переливаясь через край. Странный звук раздался снова, и теперь Полубой определил направление, откуда он доносился. Подойдя к емкости, он заглянул внутрь и остолбенел.

Из воды на него смотрела Лив Уилер. Черные волосы водорослями окружали ее голову, вода подступала под ноздри, карие глаза с мольбой смотрели на мичмана. Она попыталась что-то сказать, изо рта с бульканьем вырвались пузырьки воздуха. Это был тот самый звук, который привлек его внимание.

– Лив…

Она скосила глаза вниз и вбок. Полубой засучил рукав и сунул руку в воду. Почти сразу он нащупал ее запястье, обвитое ремнем. Вытащив из-за голенища нож, Полубой перерезал ремень, нащупал вторую руку и освободил ее.

– Что ты здесь делаешь?

Лив вынырнула, показав голые плечи и с шумом хватая ртом воздух.

– Ванну принимаю, – зло сказала она, – отвернись.

– Зачем?

– Затем, что я голая! Посмотри, где-то рядом моя одежда.

Полубой огляделся. Комбинезон Лив, аккуратно сложенный, лежал на низкой скамье рядом с резервуаром. Здесь же стояли ее полусапожки. Старательно отворачиваясь, он подал комбинезон девушке. Плеснула вода, послышалось сдавленное проклятие.

– Помоги выбраться.

Он протянул назад руку. Опираясь на нее, Лив выбралась из емкости.

– Ух, черт, голова кружится, – сказала она.

– А что случилось?

– Что-что… Посиди сутки в воде – я посмотрю, как ты себя будешь чувствовать, – сварливо ответила Лив. – Откуда ты взялся?

– Сандерс увидел твой шест, и пока он там братьям зубы заговаривает, я решил посмотреть, ты это или…

– Я это, я. – Лив шуршала одеждой, притоптывала ногой, надевая полусапожки. – Все, можешь поворачиваться.

Полубой обернулся. Лив, наклонившись, отжимала длинные волосы. Комбинезон облепил мокрое тело, рельефно обрисовав полную грудь, крепкие мышцы на руках, плоский мускулистый живот.

– Что вы здесь делаете? – спросила Лив, завязывая волосы узлом на макушке.

– Мы… э-э… по делу в Каналах. Случайно натолкнулись на «Братство Света». Сандерс там им речь толкает, а я пошел тебя искать. Они нам устроили праздничную трапезу…

– Ты вино пил?

– Нет. Не люблю вино. Сандерс пьет и нахваливает.

– Идиот, – прошипела Лив. – Где мой шест?

– Вот, держи. А как ты оказалась в этом чане?

– Они посадили, – буркнула Лив. – Тоже вином угощали. Ты мясо ел?

– Ел.

– Вкусно?

– Неплохо. Я, правда, люблю недожаренное.

– Господи, – Лив воздела руки, – какие вы идиоты! Это же людоеды! Сегодня утром в соседней бочке сидел охранник из лаборатории Сигевару. Утром они его разделали прямо здесь. Вот его вы и ели.

Полубой удивленно приподнял брови и почмокал губами.

– Да? А вроде ничего…

Лив вытаращила на него глаза, покачала головой:

– Ну ты даешь, Касьян. Ладно, пойдем Дика выручать. После вина наступает эйфория, а потом человек засыпает. Со мной так же было. – Она повернула ручку шеста, привела его в боевое положение, затем снова сложила. – Их в тоннелях человек сто, так что как отобьем Дика, надо сразу делать ноги.

– То-то я смотрю, уж очень они ласковые, – проворчал Полубой.

Отшвырнув занавеску, они пробежали тоннелем и ворвались в зал. Братство стояло полукругом, явно ожидая их прихода. Сандерс, лежащий головой и руками в блюде с грибами, ворочался в нем и что-то лепетал. Виктория, откинувшись на стуле, с бессмысленной улыбкой смотрела на них полузакрытыми глазами.

Вперед выступил верховный служитель. В руке он, как скипетр, держал абордажную саблю.

– Вам лучше смириться с участью, пришельцы. Впитав ваше тепло и сущность, мы светом ваших очищенных душ добавим тепла и покоя в этот мир, и когда…

Лив хищно оскалилась и стремительно шагнула вперед. Щелкнул шест, выскакивая из рукояти. Крутанув его в руках, Лив врезала верховному по лбу. Служитель опрокинулся навзничь, обливаясь кровью. В руках членов братства сверкнули ножи. Полубой выхватил саблю и широким взмахом заставил братьев отпрянуть.

– Прочь с дороги, – взревел он, – или в ближайший месяц у вас не будет недостатка в свежем мясе!

Поблескивая из-под капюшонов тусклыми глазами, братья отступили. Некоторые остались в зале, явно выбирая момент для нападения, но большинство исчезли в тоннелях.

Полубой за шиворот поднял Сандерса из блюда, ладонью вытер ему лицо. Сандерс бессмысленно уставился на него, явно не узнавая.

Лив остановилась перед Викторией.

– Мисс Салливан! Она с вами?

– С нами, – буркнул Полубой.

Он достал из кармана плоскую аптечку, открыл ее и, достав ампулу, прижал ее к шее Сандерса.

Когда жидкость всосалась, он попросил Лив подержать Дика и перешел к Виктории. Проделав с ней ту же операцию, он отбросил аптечку в сторону и уселся на ближайший стул, свирепым взглядом обводя оставшихся братьев.