— Сегодня я разыграл свой козырь, — сказал он, — но допустил, чтобы свидание помешало исполнению долга. Этим вечером все пошло не так, как мне хотелось, особенно учитывая предпринятые мною шаги, которые, впрочем, теперь кажутся безрассудными.

Молодой мужчина умолк, потом выпалил накипевшее:

— Не люблю, когда со мной играют.

Настоятельница взяла ониксовые четки, поправила вимпл и пожата плечами.

— Никто не любит, — снисходительным тоном произнесла она. — Я не веду воображаемых рискованных игр. Но, возможно, мы сможем сделать что–то хорошее, и наше присутствие здесь предотвратит поражение и гибель, мысли о которых не дают тебе покоя. Давай пройдемся среди наших людей, капитан.

Они вышли из зала, и настоятельница взяла его под руку, как истинная леди, а одна из сестер с закрытым вуалью лицом приблизилась и понесла шлейф ее платья, который был длиннее и богаче украшен, чем у любой другой женщины в монастыре. Капитан подозревал, что ее привычки выходили далеко за рамки того, как должны себя вести сестры святого Фомы. Она была богатой и могущественной женщиной, каким–то образом оказавшейся здесь.

Когда они вышли во двор, все разговоры смолкли. Танцоры двигались по кругу под мелодию нескольких дудочек и псалмов, распеваемых не кем иным, как оруженосцем капитана. Музыканты продолжали играть, а вот танцующие замерли, но настоятельница одобрительно кивнула, и пляски возобновились.

— Когда они нападут на нас? — тихо спросила она.

— Никогда, если все пойдет по моему плану, — любезно ответил капитан.

— Деньги лучше зарабатывать, не сражаясь?

— Всегда, — ответил он, отвесив низкий поклон наблюдавшей за танцами Амиции.

В ответ та лишь холодно кивнула. Но капитан уже знал, как защититься от нее, поэтому без запинки продолжил:

— Но в то же время я люблю побеждать. А победа требует определенных усилий.

— И, конечно же, ты их приложишь? — улыбнувшись, поинтересовалась настоятельница. — Наши с тобой споры проходят настолько естественно, что мне стоит наложить на себя епитимью за флирт.

— У вас к этому настоящий талант, должно быть, именно благодаря ему вы завоевали немало поклонников, — галантно заметил он.

Настоятельница ударила его веером по тыльной стороне ладони.

— Ты имеешь в виду, много лет назад, когда я была молода?

— Подобно всем красивым женщинам, вы желаете превратить мою лесть в оскорбление, — парировал он.

— Встанем здесь, у всех на виду.

Настоятельница кивнула отцу Генри, который в нерешительности замер между часовней и лестницей, ведущей в большой зал. Капитан подумал, что святоша просто кипит от ненависти. С год тому назад Красный Рыцарь, едва став командиром наемников, казнил одного убийцу — лучника, убивавшего своих сотоварищей ради их добычи. Торн был невзрачным человеком, изгоем. Капитан внимательно посмотрел на священника. Выглядел тот уж очень похоже. Дело было даже не в его внешности. В ощущении. В предчувствии.

— Отец Генри, уверена, вас должным образом так и не представили капитану.

Настоятельница улыбалась, но глаза метали молнии — отблеск женщины, которой она когда–то была, знающей, что лишь один ее взгляд заставит любого поклонника подчиниться. Хищницы, любящей играть с добычей.

Священник протянул для пожатия длинную руку. Холодную и влажную.

— Бастард, как называют его люди, — произнес он. — Или у тебя есть имя, которое нравится тебе больше?

Капитан настолько привык к мелочной враждебности, что пропустил шпильку мимо ушей. Настоятельница покачала головой и за локоть подтолкнула отца Генри.

— Не важно. Поговорим с вами позже. Ступайте, сэр. Вы свободны.

— Я — слуга Господа, — заявил он. — Иду, куда пожелаю, здесь мне никто не указ.

— Просто вы еще не знакомы с Плохишом Томом, — возразил капитан.

— Ты кого–то мне напоминаешь, — добавил отец Генри. — Я знаком с твоими родителями?

— Я — бастард, как вы изволили заметить. Уже дважды, слуга Господа.

Священник выдержал его взгляд. Но зрачки у него все время бегали, как будто танцевали на горящих углях. После затянувшейся паузы он резко развернулся и зашагал прочь.

— Ты очень постарался, скрывая унаследованные черты, — произнесла настоятельница.

— И вы догадываетесь почему? — спросил капитан.

Она покачала головой.

— Отлично, — произнес Красный Рыцарь, не отрывая взгляда от спины священника. — Откуда он явился? Что вы знаете о нем?

Танец закончился: мужчины кланялись, женщины приседали в низких реверансах. Майкл только теперь заметил, что капитан слышал его пение, и в свете факелов его лицо залилось краской. Настоятельница хмыкнула.

— Я тебе уже говорила. Привезла его из церковного прихода, — проворчала она. — Он не обучен хорошим манерам.

Небо на востоке вспыхнуло, словно от удара молнии. Горизонт пылал чересчур ярко и долго, можно было бы успеть прочесть «Отче наш».

— Тревога! — проревел капитан. — Открыть ворота, арбалетчикам занять позиции, зарядить все орудия! Быстрее!

Наблюдавшая за танцами Изюминка замешкалась, на лице отразилось недоумение.

— Открыть ворота? — переспросила она.

— Открыть ворота. И собери отряд для быстрой атаки, я сам поведу.

Капитан подтолкнул ее к снятому шлему.

Большинство людей оказались готовы, и не задержи его открытия сегодняшнего вечера, они все уже были бы в доспехах. В проеме ворот рядом с боевыми конями стояла дюжина тяжеловооруженных всадников, их оруженосцы и слуги метались рядом, стараясь лучше подготовить их к вылазке. Через двор к мостикам, ведущим на куртины, неслись лучники. В свете костра сверкнуло несколько голых задниц со спущенными чулками и свободно болтавшимися подолами рубах.

Вторая вспышка озарила восточный небосклон. Она длилась в два раза меньше предыдущей.

Капитан ухмыльнулся.

— Надеюсь, вам не понадобится оливковое масло для чего–то важного, — произнес он и весьма фамильярно сжал руку настоятельницы. — Позвольте мне вас покинуть. Я вернусь к вам до следующего колокольного звона.

Выйдя из темноты на свет от пламени костра, она взглянула ему в глаза.

— Это твоих рук дело, не врага? — спросила с надеждой пожилая монахиня.

— Надеюсь, — ответил он, склонившись к ней. — Греческий огонь. В их лагере. Я, по крайней мере, на это рассчитываю.

Препарирование — один из тех навыков, которые никогда не забываются полностью. Гармодий собственноручно выкопал из земли труп — не слишком рискованное занятие, особенно учитывая спешку, с которой тот захоронили.