– Тогда… – Она замолчала и вопросительно посмотрела на мастера. – Нас будет четверо? Маг знает о ваших планах?

– Нет, конечно.

– А Мантилий?

– Ты думаешь, он заупрямится и не отдаст пленника?

– Гномы слишком многим вам обязаны, но кто их поймет? – Она пожала плечами. – Возможно, это будет зависеть от того, что вы намерены сделать с Тео после ритуала. Вернете обратно в тюрьму?

– Так далеко мои мысли пока не простираются. Как бы то ни было – с магом или без оного, но завтра мы отправляемся в путь. И тебе снова придется терпеть присутствие Анны.

– Переживу, – пробормотала Элейс.

На городских часах раздался троекратный удар колокола. Его мелодичный звон прокатился по пустым притихшим улицам спящего города.

– Нам пора. – Франц сделал приглашающий жест, и они повернули обратно.

Туманную долину покинули четыре темных силуэта. Франц был несказанно рад чистому воздуху и теперь пристально вглядывался вдаль. Блуждание в молочном море в компании голодной вампирши и черного мага его нервировало. И хоть сила рун мастера еще ни разу не подводила, он предпочитал видеть, где они и что делают.

Путники приближались к конечной цели их путешествия. До Разлома оставалось всего несколько часов хода. Франц, подгоняемый нетерпением, шел все быстрее. Он не выпускал из рук книги и то и дело бросал хмурые взгляды в сторону Анны. Та в ответ смотрела на него с ненавистью и осыпала ругательствами. Тео же был кроток как ягненок и послушно выполнял все указания мастера. Дабы не шокировать Элейс, он снова был в маске и обычной черной мантии, которую ему вернули гномы.

Мантилий расстроился, узнав об отъезде Франца, и мастер не миновал короткого, но бурного прощания. У него до сих пор побаливала кисть от железного рукопожатия старика. Шумного застолья в свою честь, которыми так славятся гномы, Франц благополучно избежал только потому, что покинул Родгур тайно. Глава Рода отказался взять Ловца Душ обратно, объяснив, что его народу этот камень и так принес слишком много несчастий и, быть может, Франц найдет ему лучшее применение. А насчет черного мага Мантилий сказал так:

– Его жизнь целиком принадлежит вам. И если удастся использовать мага для добрых дел, то я буду только рад этому. Но будьте очень осторожны – вы хороший человек, а они славятся своим коварством. И запомните, никто вас не осудит, если вы избавите мир от его присутствия после завершения работы.

Франц тогда подумал, что у Мантилия слово «хороший» было почему-то приравнено к слову «доверчивый». Мастер рун же не считал себя таковым. Он сумел дожить до своих лет исключительно благодаря подозрительности.

Тео воспринял известие о его включении в команду спокойно, без лишних эмоций. Он согласно кивнул и со смешком сказал, что смерти придется немного подождать его прихода. Но позже Элейс, присутствовавшая при разговоре, шепнула Францу, что внутренне маг засветился от счастья. Радость, переполнявшую его, он не мог скрыть.

Тео, как и Анна, сейчас не был связан. Их обоих контролировал мастер с помощью личных рун. Руна мага была самой причудливой из виденных Францем ранее. Она была фиолетового цвета, и вся состояла из острых углов, колючая, словно морской еж.

Они взошли на пригорок, поросший пожухлой прошлогодней травой. Перед ними как на ладони лежала искомая долина. Гигантская изломанная трещина пересекала ее от края до края. Недалеко от центра трещины возвышалась скала с идеально плоской площадкой наверху.

– Это она? – Франц невольно поежился.

Место, полное исключительно серых и черных красок, наводило по меньшей мере тоску.

– Вы про скалу? – Тео встал рядом с ним. – Да, она – во всем своем пугающем великолепии. Премерзкое место, верно? Даже мне неуютно.

– А вам-то почему?

– Сам не знаю. Наверное, потому, что я никогда не был предан Злу до конца. Я хотел пользоваться теми благами, что оно дает, но все же не оправдывал убийств и пыток… – Он на миг задумался. – Нет, я их никогда не оправдывал.

– Еще скажите, что не принимали участия в ритуальных убийствах.

– Принимал. – Тео пожал плечами. – И даже сам их проводил. Особым жертвенным ножом вырезал сердце и клал его в каменную чашу.

– Кошмар…

– Но есть большая разница, как вырезать сердце – быстро, чтобы жертва не мучилась, или медленно, получая от этого удовольствие. – Глаза мага блеснули. – Последнего за мной не замечалось.

– Если вы вздумаете ослушаться меня, сделать что-то не так, то я убью вас, – холодно сказал Франц.

– И вас не будут терзать муки совести?

– Нет.

– Тогда какая между нами разница? – тихо спросил Тео. – Поменяйте местами ярлыки, и уже не разобрать, где мастер, а где черный маг, которого все ненавидят. Да и отчего меня ненавидят даже те, кому я не сделал ничего плохого? Дети, захлебываясь от плача, убегают с криками ужаса, едва заметив мою тень. Взрослые, вооружившись вилами, бросают грязью, и даже собаки, охваченные всеобщим безумием, скалят клыки и норовят накинуться. Вас когда-нибудь кусали собаки? Меня неоднократно. – Голос мага становился все тише. – Загнанный в глухой угол, ты понимаешь, что не такой, как другие. Тебе приходится скрываться, жить на чердаке или подвале, покидая свое убежище только по ночам. Только книги становятся твоими друзьями. С ними просто. Шелест страниц – это лучшие слова, что я когда-нибудь слышал… Книги тебя понимают, а ты понимаешь их. – Тео закрыл глаза, вспоминая.

Франц не сводил с него пристального взгляда, понимая, что сейчас маг откровенен как никогда. Элейс тихонько подошла ближе и вопросительно посмотрела на мастера. Она тоже заметила, что с Тео творится что-то неладное.

– Почему вы об этом заговорили?

– А? – Маг очнулся от забытья.

– Таким безрадостным было ваше детство?

– Нет, я было по-своему счастлив. Ведь книгам нет конца, их пишут быстрее, чем я успеваю читать. – Тео уже был не рад, что начал этот разговор. Он сжался под взглядом и, казалось, стал ниже на целую голову.

– Вы хитрите и уходите от ответа, – заключил Франц. – Не забывайте, что в моей власти заставить вас говорить правду.

– Зачем вам это? – сухо спросил маг. – Мы же взрослые люди. Считайте, что я ничего не говорил. То, что происходило тогда, не имеет никакого отношения ко дню сегодняшнему.

– Я так не считаю. – Франц, когда хотел, мог быть упрямым не хуже гнома.

– Ах так! – разозлился Тео. – Тогда знайте правду! – Он сорвал маску и сказал с яростью, указывая на свое безобразное лицо: – Это не результат занятия черной магией. Совсем нет! Я таким родился!!!

– Как такое возможно? – недоверчиво спросил Франц.

– О, очень просто! Моя мать, будучи беременна, хотела избавиться от нежеланного ребенка и по совету знахарки выпила какое-то ядовитое снадобье, настоенное на жабах. Но я оказался сильнее снадобья, поэтому поборол его и родился. – Он горько рассмеялся. – Маленький монстр. Вы не понимаете, что мне довелось испытать! В тихом городке вдруг появляется исчадие Тьмы – ребенок с лицом мертвеца. Отца я никогда не знал – мать была проституткой, а сама мать умерла от ужаса, как только взглянула на меня. До сих пор остается загадкой, отчего горожане не убили несчастного младенца.