старые времена.

Я поцеловал Леону в губы. Он смотрел с неподвижным выражением.

— Давай уйдем, — взмолилась она. — Это не наша борьба.

Я виновато улыбнулся.

— Я всегда буду сражаться, пока Римо позволит. — я толкнул ее под клетку, где ее не так то легко было заметить. — Оставайся там. Это слишком опасно.

Она кивнула, как будто понимая, почему я должен это сделать, и прижалась к стенке клетки. Мы с Римо обернулись и сделали то, что у нас получалось лучше всего. Потребовался еще час, чтобы остановить атаку. Последние два нападавших подняли оружие к головам, чтобы покончить с собой прежде, чем мы доберемся до них. Я выстрелил одному из них в руку, прежде чем он успел нажать на курок, и бросился на него.

— Ты пожалеешь о том дне, когда решил войти в наши границы.

Он плюнул мне на босые ноги.

— Отвали.

Римо усмехнулся, закашлялся и сплюнул кровь на землю.

— Так скоро будет выглядеть и твоя слюна, — пробормотал он.

Мы позволили Нино и Савио отвести человека в звуконепроницаемую кладовую. Адамо стоял, прислонившись к одной из кабинок, и выглядел потрясенным. Он держал пистолет в руке и смотрел на одного из нападавших. Это был день его первого убийства?

Чувствуя на себе взгляд Леоны, я последовал за Римо, чтобы выжать из нападавшего все подробности. Я знал, что она была потрясена тем, что я делаю. Но она знала, что я могу сделать, и все еще была здесь.

Нам потребовалось сорок минут, чтобы получить необходимую информацию, мы с Римо оба были в синяках, устали и нуждались в медицинской помощи. Мы не могли тратить время на изощренные методы пыток. К счастью, Нино сделал большую часть работы. Мужчина лежал на земле, тяжело дыша. Римо опустился рядом с ним на колени.

— Так что давай начистоту, — спокойно сказал он. — Отряд отправил тебя на мою территорию. За что?

Мужчина покачал головой.

— Понятия не имею. Я выполняю приказ. Твоя территория больше не наша. Мы хотим кусочек. Это было хорошее время.

Римо кивнул.

— Играете грязно. Мне это нравится.

Он встал и посмотрел на меня. Я всадил нож в горло сосунка.

— Это означает войну. Если команда думает, что они могут играть сильно, мы покажем им, на что мы способны.

Я вытер нож о окровавленные шорты.

— Держу пари, это было бы интересно.

Римо поднял темные брови.

— Было бы?

Я выпрямился, несмотря на боль в ребрах.

— Я должен умереть, помнишь?

Мы с Римо долго смотрели друг на друга. Нино и Савио тоже переглянулись. Интересно, чего они хотят? Меня мертвого? Я не мог сказать, да и не им было решать.

Римо положил руку мне на плечо, его глаза были полны ярости и предупреждения.

— На этот раз я оставлю тебя в живых. Ты доказал свою преданность, всадив чертову пулю в голову моему врагу, когда мог убить меня. Не делай дела за моей спиной снова, Фабиано. На этот раз не будет смертельной схватки, я просто всажу пулю тебе в череп.

— Как ты и должен, — сказал я ему, затем снова прижал ладонь к боку. — Леона должна быть в безопасности. Она должна быть моей. Я хочу, чтобы она была рядом, хочу провести с ней всю свою жизнь.

— Если это то, чего ты хочешь.

Я кивнул.

— Она видела меня в худшем состоянии, и она все еще здесь.

Римо махнул мне рукой. Он не мог понять.

— Она твоя, не беспокойся. Теперь иди к ней и получи приятный длинный минет в награду за свои хлопоты.

Я закатил глаза и потащился вверх по лестнице. Я сомневался, что смогу сегодня встать. Каждая часть моего тела болела, но я был готов попробовать.

Как только я вернулся в бар, Леона спрыгнула со стула, на котором сидела, и бросилась ко мне, обняв за талию. Я задохнулся от резкой боли в ребрах, плече, блядь, во всем теле. Она ослабила хватку, обеспокоено глядя на меня. Ее волосы были повсюду, а на скуле виднелся небольшой порез. Я провел по нему тыльной стороной указательного пальца.

— Ты ранена.

Она подавила смех.

— Ранена? У тебя кровь и синяки. Я думала, ты умрешь в этой клетке, а когда ты исчез вместе с Римо в хранилище, я боялась, что ты больше не выйдешь, — прошептала она.

— Я в порядке, — сказал я ей, и она посмотрела на меня. — Я жив, — поправил я.

Займёт большое количество времени, чтобы с моим тело было все в порядке.

— А как же Римо? Он не убьет тебя?

Разве она не беспокоилась о своей собственной жизни? Возможно, она забыла, но моя борьба решила бы и ее судьбу.

— Мы пришли к взаимопониманию. Он дал мне еще один шанс.

Черт, подумать только, что я увижу этот день.

— Он это серьёзно?

Леона озвучила недоверие, все еще укоренившееся в моем теле. Я подтолкнул ее в сторону входа.

— Пойдем, я хочу домой.

Она замерла.

— Мы не поедем домой. Тебе нужно в больницу. Римо, должно быть, переломал тебе все кости.

— Я сломал ему столько же, — немедленно ответил я.

Леона недоверчиво покачала головой.

— Мне на него наплевать. Но тебе нужна помощь.

Я наклонился, мой рот скривился, несмотря на чертов порез на нижней губе.

— Я знаю, только одно правильное лечение, которое поможет мне.

Она наклонила ее голова прочь.

— Ты же не серьезно.

Я провел рукой по ее боку.

— Я говорю совершенно серьезно. Разве ты не исполнишь желание умирающего?

Она толкнула меня, сердитая и наполовину удивленная. Я вздрогнул, потому что мое тело чертовски болело.

— Прости! — выпалила она, проводя пальцами по моей груди в молчаливом извинении.

— Я чуть не потерял тебя и свою гребаную жизнь, ты думаешь, я не заслуживаю награды?

Она снова покачала головой, но ее решимость таяла. Ее пальцы задержались на моем животе, прикосновение было смесью боли и обещания.

— Я действительно не думаю…

— Я не поеду в больницу, — перебил я ее и уткнулся носом ей в горло. — Я хочу почувствовать тебя. Хочу почувствовать что-то еще, кроме этой гребаной боли.

Она открыла передо мной пассажирскую дверцу Мерседеса. Я поднял брови.

— Ты не умеешь водить.

Я без возражений протянул ей ключи, наслаждаясь ее удивлением.

— Тогда буду.

Я видел, что она боится разбить мою машину. Как будто мне было не наплевать на это.

— Отвези нас на холм, — приказал я, когда она выехала со стоянки.

Она снова нахмурилась, но сделала, как я просил. Когда она припарковалась, я вылез из машины и направился к