спиной к дивану и прижав к груди подушку. – Я не хочу начинать что-то важное сейчас.

– То есть происходящее между нами для тебя важно?

Кровь бросилась в лицо. Кейра подняла на него глаза и замерла. Молодой человек успел переместиться ближе к ней и теперь сидел в шаге, смотря на нее. При тусклом пламени камина его глаза казались черными. Неподвижными озерами. На губах застыло непередаваемое выражение. То ли надежда, то ли отчаяние, то ли уверенность. То ли боль. Кейра подумала о том, как интересно природа вылепила эти губы. Их нельзя было назвать чувственными. Они были скорее тонкими, холодными и жестокими. И при этом облагораживали его лицо, придавая ему выражение властности и скрытой мощи. А выразительные глаза образ завершали. Генетика не дала ему лоска Карлина. Ему не хватало тонкости в чертах, они были скорее немножко грубоватыми, простоватыми. И все же в них ощущалась загадка. Мгла, которая пленила Кейру с первого взгляда. У каждого, с кем она сближалась, была своя особенная мгла. И чаще всего она приносила девушке боль. Но именно эта боль была для Коллинс наркотиком и топливом, на котором она функционировала. И без которых начиналась ломка и апатия.

Она отложила подушку в сторону. Переместилась по ковру поближе. От Тима пахло костром, дровами и свежей выпечкой. На мгновение на его лице отразилось удивление, когда она подняла руку и прикоснулась к его волосам, будто пробуя, как справится с этим касанием, как переживет его. Ее похолодевшие от волнения пальцы скользнули по его скуле. Темные глаза Тима следили за ней, но он не двигался и ничего не говорил.

– Мне кажется, да, – обронила она невзначай, продолжая исследовать его лицо пальцами так, будто внезапно ослепла. – Ты точно мне нравишься.

Тим хмыкнул.

– Мне не семнадцать, – сообщил он и поднял руку, чтобы перехватить, но Кейра не позволила. Ее пальцы коснулись его губ, и Дженкинс прикрыл глаза. Его лицо сразу прояснилось. Будто бы помолодело.

– Я знаю, – сказала Кейра и потянулась к нему.

Их поцелуй получился неожиданно жарким. Девушка упустила тот момент, когда инициатива оказалась в его руках. И уж точно не ожидала от него такой прыти. Через несколько долгих секунд Тим отстранился и посмотрел на нее с победоносным видом. Он улыбался. И эта улыбка ее бесила и радовала одновременно. Она не позволяла погрузиться в собственные смешанные чувства. Волнение, томление и ожидание захватили ее с головой, но решение отомстить Карлину через секс со стажером отменило само себя. Ей не хотелось мстить Карлину. И не хотелось использовать Тима. Ей казалось, что впервые в жизни она нащупала дорожку к настоящему счастью, не омраченному женой, ребенком и разрывом в статусе. Кстати…

– А ты, случаем, не женат? Может, у тебя пятеро детей?

– Что? – Он ошалело замер, а потом рассмеялся. – Нет, я не женат, детей у меня нет. И ни с кем сейчас не встречаюсь.

– А встречался?

– Конечно, – кивнул он. – Что за допрос?

– Да так…

Кейра вернулась к дивану, взяла подушку в руки и посмотрела на него с веселой улыбкой.

– Пора выезжать домой, – сказала она.

Тим кивнул. Она ждала, что он будет спорить. Или снова попробует поцеловать. Или решит, что поцелуя мало после таких насыщенных выходных, но он не сделал ничего из перечисленного. Молча принялся убирать с импровизированного стола. После минутного колебания Кейра присоединилась к нему.

В сторону Треверберга они выехали спустя два часа. Уже начало смеркаться. Тим спокойно вел автомобиль. А Кейра то и дело клала пальцы ему на руку. В эти мгновения он улыбался, не глядя на нее. И она чувствовала себя самой счастливой.

Он привез ее домой. Помог выйти из машины, подал сумку. Поцеловал в щеку. Так целомудренно и нежно. Кейра не выдержала. Поймала его за руку, когда он уже собирался вернуться в автомобиль, и поцеловала в губы. Он не возражал. Уже знакомым образом перехватил инициативу, привлек ее к себе, обняв за талию. Первым прервал контакт и улыбнулся.

– Не надо меня дразнить, – с доверительным видом сообщил он. – А то машина открыта, заведена. Увезу.

– Увези, – улыбнулась она.

– Может быть, завтра.

Она нахмурилась.

– Не пойду на работу. Скажу, что заболела.

– Тогда тебя тоже отстранят.

– А я бы хотела. Я даже просила Карлина, но он отказал.

Тим отстранился.

– Просила? Ну… Почему?

– Минутная слабость. Тим. К черту все. Поднимешься? – Заметив его колебание, Кейра усмехнулась. – Не бойся, я живу с соседкой.

– Нет, – не сдался Дженкинс. – У меня дела. Надо подготовиться к встрече со Старсгардом. А ты точно решила не идти в управление завтра?

– Решила.

– Тогда заеду к тебе днем, как освобожусь. Я напишу.

Два часа спустя

Кейра смотрела на клинику доктора Баррон с определенной опаской. Она до конца не понимала, зачем сюда пришла и что хочет услышать от Эли. Но испытывала острую потребность ее увидеть и поговорить с ней. Тем более в пятницу здесь был Грин. Возможно, девочка расстроена или испугана. Кейра позвонила на общий телефон клиники (личного номера Аурелии у нее не было), как только Дженкинс уехал. На удивление ее почти сразу соединили с доктором Баррон, которая находилась в клинике. Несмотря на то, что Коллинс не смогла объяснить, зачем именно ей нужна эта встреча, Аурелия согласилась. И сказала взять с собой документы, чтобы в случае, если она сама уедет, ее пропустили к пациентке.

Таксист несколько напрягся, когда Коллинс продиктовала ему адрес клиники, но Кейре было все равно. Она села на заднее сиденье и смотрела в окно всю дорогу, думая о своем. О том, что импульсивные отношения с Карлином на самом деле ей не нужны, а любовь и страсть были выдуманы. О том, как неожиданно стал важным Тим. Она пыталась проанализировать, что такого он сделал, чем зацепил. Но не могла.

Просто-то что-то поменялось, и все. Вздохнув, Кейра вошла в клинику. Сегодня вместо Сати была другая девушка. Коллинс не запомнила ее имя. Администратор провела ее в комнату ожидания – «доктор Баррон не одобряет посещения в палатах», принесла крепкий чай с кексами и удалилась. Кейра подозревала, что из всех углов комнаты на нее смотрят камеры. В таком заведении, как это, просто не могло быть иначе.

Дверь открылась, но вместо Эли она увидела Аурелию Баррон собственной персоной. Доктор была облачена в белый халат, под которым угадывалось молочного цвета платье-футляр. Длинные ноги украшали молочные лакированные шпильки. Она собрала волосы в сложную прическу и выглядела потрясающе. Даже для женского взгляда. Вспомнив, какими