– Так вы… тоже видели мертвых? – встрепенулась Ангелина.

– А то, – почти равнодушно кивнула старуха. – Многие видели. Давно они тут. Облюбовали наш лес, чтоб их…

– А вы здесь всю жизнь? – вдруг спросил Марк.

– Сорок лет мне было, как сюда переехала, – несколько удивленно ответила Ефросинья. – Да только что тебе до моей судьбы?

– И сразу начали их встречать?

Старуха покачала растрепанной головой – ее седые волосы были похожи на паклю.

– Нет. Лет двадцать как они появились. Когда первого увидела, чуть Богу душу не отдала. Страшный он был, ох какой страшный! Мальчишка совсем, но идет так тяжело, как старичок. Я за земляникой в лес отправилась, пирог хотела испечь. И зашла-то неглубоко… А как его увидела, корзинку бросила, убежала. Двери замкнула и три дня в себя прийти не могла.

– У него не было глаз? – взволнованно спросила Ангелина.

– Значит, и ты его видала, – мрачно покачала головой старуха. – Я потом еще встречала его. И уже не так страшно было. Идет, ручки ко мне тянет. И такой тоской веет от него, какой на земле и не сыщешь.

Потрескивала свеча, чай был слишком крепким и горчил, и Ангелина почувствовала, что ее мутит.

– Мы видели и женщину, – пересиливая себя, сказала она. – Молодая, темные волосы. На платье – брошка-подсолнух.

– Есть такая, – кивнула старуха. – Вообще, не так уж их и много. Может, десяток. Максимум – два. В последнее время часто Борьку-лесника вижу. Я пыталась с Ниной поговорить, женой его. Она же спилась совсем после того, как Борька исчез, опустилась. Заорала на меня, а глаза бешеные, побелели даже. Выгнала и слушать не стала… Но я-то знаю, что Борька к ней ходит по ночам, видела.

Ангелина и Марк переглянулись. Старуха угадала их мысли:

– Не о чем вам с ней говорить. Ничего нового не скажет. Не общалась она с Борькой. Боится. – И вполголоса старуха добавила: – Дура.

– Почему дура? – удивился Марк. – А вы разве не боитесь? И потом… Те убийства, о которых тут болтают, разве это…

Ефросинья поняла, что гость имел в виду, и рассмеялась.

И Марк подумал, что мало кто из стариков умеет смеяться так, чтобы это не выглядело гримасой. К старости искусство смеха атрофируется, от него остается лишь оболочка – скрежетание в горле да дребезжание почти отживших губ.

– Я так не думаю, – наконец заговорила старуха. – С чего им убивать? Сколько раз я их видела – по лесу шатаются, руки тянут. Но убивать… Нет, это не они.

– Кто же? – замер Марк.

– Да тот, кто ими управляет, – сказала Ефросинья так просто, словно ответ был очевиден.

– И кто же ими управляет?

Старая женщина со вздохом пробормотала: «Черт», – и гости с некоторой тоской переглянулись.

– Не настоящий черт, конечно, – поспешила поправиться хозяйка. – Не верю я в чертей. Глупости и сказки.

– Ходячие мертвецы, значит, не сказки, а черти – сказки? – не удержался от усмешки Марк, раздражение которого с каждой минутой росло. – В странной же системе координат вы живете, бабуля.

– А ты, парень, не хами! – твердо осадила его Ефросинья. – И не подшучивай. Небось побольше твоего знаю. Я верю в Вечность, в которой жизнь катится, словно колесо. В ней нет места глупым сказкам. В ней все мудро устроено – тот, кто умер, родится заново, а тот, кто родился, – уже когда-то жил.

– Да вы буддист, – улыбнулась Ангелина.

– Не буддист я, – возразила старуха. – Просто для меня нет идолов. А тому, у кого нет идолов, и демоны не страшны.

– Так что вы там говорили про черта? – поторопил Марк, не обращая внимания на предупреждающий взгляд Ангелины.

– Мертвецов он поднимает, это точно… Он человек, конечно. Такой же, как и мы с вами. Может быть, чуть более силен. Но мнит себя чертом. Видела я его. Давно он тут ошивается, лет тридцать.

– Кто же он? Вы знакомы?

– Еще чего, будет он со мною знакомиться… – Старуха неприятно рассмеялась. – Он таких, как мы, за мусор почитает. Сам чернявый, тощий, но жилистый. Спина прямая, как прут. А глаза – точно угли. Идет мягко, как кот. Но видно, что силищи у него – как у десятерых мужиков. А на кого посмотрит, у того пропадает воля.

– Звучит как сказка, – с сомнением сказал Марк. – Какой-то прямо сверхчеловек. Ницше отдыхает.

– Ну почему, очень интересно, – возразила Ангелина. – А если он такой… особенный, то где же вы могли его видеть?

– Да он поначалу и не прятался, – охотно ответила Ефросинья. – Сейчас-то в лесу сидит, не достанешь. А раньше и на станцию выходил, и по деревне шатался. У меня яблоки однажды купил. Столько лет прошло, а я до сих пор взгляд его помню… И вот что я вам скажу: этот тип пострашнее мертвецов будет. Он и есть настоящий мертвец. Ни души в нем не осталось, ни сердца – одна только силища.

Ангелина решительно отодвинула чашку и нервно поднялась. У нее немного кружилась голова, и неизвестно, была ли тому виной странная атмосфера старухиного дома или полусказочная информация, которую приходилось принимать как безусловную данность. Щеки художницы разрумянились, глаза блестели.

– Я хочу его найти, – твердо произнесла она.

– Черта? – Ефросинья присвистнула. – Вряд ли получится. Он так прячется, что не отыщешь. А по лесу шататься не советую.

– Почему? – вмешался Марк. – У меня есть пистолет.

– Да что ему твой пистолет! – Старуха усмехнулась. – Он на тебя так посмотрит, что сам из своего пистолета и застрелишься. Да только ему-то и смотреть не обязательно на такого, как ты. У него там целое войско.

Возмущенный и злой Марк тоже поднялся из-за стола.

– А по-моему, у вас слишком богатое воображение. Мы живем в двадцать первом веке! И вы говорите о каком-то черте, который живет в лесу и управляет ожившими мертвецами?! Да еще охраняет его целое войско?!

– Ну-ну, – хмыкнула Ефросинья. – Борзый ты, парень, но глупый. Не хочешь слушать меня – иди. Не ты первый, не ты последний. Тот парень тоже хорохорился. И где он сейчас? – Старая женщина прищурилась и искривила губы в такой усмешке, что обоим гостям захотелось сбежать и поскорее стряхнуть с плеч гнетущую атмосферу ее дома.

– Какой еще… парень?

– Молоденький, очкастый. Из города приехал, как и вы. Чистенький такой, с фотоаппаратиком. Все пытался к нашим лезть, хотел разнюхать про то, что тут делают. И ко мне подходил. Постойте, у меня где-то карточка его есть… Такой сопливый, а туда же – карточка имеется.

Не переставая бормотать, старуха порылась по карманам грязноватого передника и наконец извлекла помятую, сероватую от грязи визитку. Марк взял ее и прочитал: «„Слухи и сплетни“. Савелий Миронов. Специальный корреспондент».

Глава 14

За двадцать пять лет до описываемых событий.

Где-то в Центральной Африке

– Мы должны купить мертвеца, – сказал бобогото через несколько дней, которые они с гостем провели рядом, но в абсолютном молчании.

Колдун предпочитал питаться так же