Носик начал раздеваться. Я встал перед зеркалом так, чтобы следить за каждым его движением. Он старался зайти мне за спину. Пистолет я держал в кармане и пуля была в стволе. Я увидел, как с перекошенным от злобы лицом он стал вынимать пистолет из кобуры под мышкой. Преимущество было у меня, но стрелять не пришлось: на улице коротко и сильно рявкнул автомобильный гудок— город просыпался, начиналось движение.

От неожиданности Носик вздрогнул и выдернул руку.

«Дурак, — сказал я. — Это мои товарищи подъехали и дали мне сигнал: если через десять минут я не выйду, то они ворвутся сюда и без лишнего шума сделают из вас отбивную котлету. Мы сильнее. Поняли? Повторяю, не валяйте дурака! А еще разведчик, даже не заметил, что за нами от самого Берлина мчалась вторая машина!»

Носик заныл насчет денег, я обещал добавку и счастливо выбрался из особняка. Заметил номер и улицу. Особняк стал исходной точкой для выяснения личности Носика и его связей.

Так Носик из-за раздражения допустил ошибку и поймал в ловушку самого себя. Это бывает!

Корреспондент. А дальше?

Быстролётов. Не надо перебивать. Я ведь человек пожилой, уважайте старость. Итак, вербовщик ведет сразу несколько дел, он рискует не только собой, но и теми, кто уже начал для нас работать. Начальником нашей вербовочной бригады был генерал-майор, человек богатырского роста и сложения, очень образованный, венгр по национальности. Мы звали его Тэдом.

Когда получение материалов от завербованного налаживалось, наша бригада передавала агента другой бригаде, эксплуатационной. В те годы около богатых американских туристов в Италии и Франции постоянно терся юркий итальянский еврей по кличке Винчи, торговец фальшивыми антикварными вещичками — в Италии существует целая промышленность, изготовляющая эту поддельную старину на потребу богатым невеждам из-за океана. В этом неопрятном человечке с потертым чемоданчиком в руках самый зоркий глаз не смог бы распознать нашего разведчика, начальника эксплуатационной разведывательной группы. Звали его Борисом. Борису мы и передали Носика.

Носик познакомил меня с одним матерым французским разведчиком, зловещего вида стариком, торговцем чужими кодами. Старик развлекал меня рассказами о том, как во время первой мировой войны он собственноручно расстреливал на французско-испанской границе разную подозрительную мелюзгу, угощал вином и устрицами и все старался заманить на французскую территорию. Нехотя, ради установления дружеских отношений с японской разведкой, он передал мне несколько очень нужных шифров: шли предвоенные годы, информация со всех сторон была крайне необходима.

Из сказанного вы видите, что разведывательная нить часто дает» ответвления: тянешь одну рыбку, вытягиваешь три, а весь улов получает наш юркий торговец фальшивыми древностями!

Корреспондент. Дмитрий Александрович, Вы пока ни слова не сказали о войне, о Вашем в ней участии.

Быстролётов. Справедливое замечание. Надо сказать, что перед самым началом войны во мне созрело твердое решение заняться, наконец, научной работой. Вернувшись в Москву из очередной командировки, я даже написал соответствующий рапорт. Но меня не отпустили. Я был вызван к Наркому. Начальник нашей разведки поделился планами направить меня в Антверпен, где я вступаю в бельгийскую фашистскую партию, оттуда еду в Конго и покупаю там плантацию или завожу торговое дело, потом еду в Южную Америку, где в Сан-Паулу у гитлеровцев имеется мощный центр. Там я перевожусь из бельгийской в немецкую фашистскую партию. Выдвигаюсь как фанатик-активист. Перебираюсь в Германию и остаюсь там на все время войны как наш разведчик, работающий в Генеральном штабе рейхсвера.

Нарком взял синий карандаш и поперек доклада написал: «Утверждаю». Вышел из-за стола. Сказал: «Ни пуха, ни пера! Родина вас не забудет».

Обнял, трижды поцеловал и крепко пожал руку.

Корреспондент. Очень интересно. С нетерпением слушаю, Дмитрий Александрович!

Быстролётов. Ну, нет! Это отдельная история и комкать ее не следует — право жалко! Я хочу написать три книги о пережитом. Первая уже написана, она условно называется «Грозовой рассвет над Африкой».

Третья тоже готова. Я назвал ее «Возмездие». Но вот вторая, «Неприкаянная любовь», пока только обдумывается, а она служит мостом к третьей. Надеюсь, все они выйдут в свет, и вы прочтете их. А пока, благодарю за внимание.