«Балкан» органично слились в тревожную мелодию. Это послужило сигналом для снайперов отряда и вооруженных автоматами с тепловизионными прицелами бойцов. Едва началась военная симфония, они открыли огонь по защитникам центра, в первую очередь уничтожая тех, кто пытался занять пулеметные точки на крышах зданий.

Василий первым бросился к ближайшему корпусу исследовательского центра. За ним устремилась большая часть отряда. Прикрывать снайперов остались десять солдат – по паре на каждого стрелка.

Надрывно завыли сирены.

Василий сносно ориентировался на территории центра, во многом благодаря полученной от агента информации. Незадолго до исчезновения тот где-то сумел раздобыть не только схему поверхностного расположения зданий и детальную планировку каждого корпуса, но и карту подземных сообщений. Несколько недель Василий подробно изучал документацию. По замыслу командования, он должен заменить Орешкина, если что-то пойдет не так. Василий потому и настоял на спасательной операции. По сути, она была прикрытием для плана «Б», одновременно являясь первым этапом его реализации. Теперь настало время для следующего шага.

* * *

Северов удивился, увидев на пороге одного из бывших подчиненных. Когда-то сержант служил в его отряде, но после начала секретных экспериментов профессора Любимова подал рапорт с прошением на перевод в отряд добровольцев и надолго пропал из виду. Но еще большее удивление Андрея вызвал лежащий на полу солдат. Это он, по приказу Столярова, запер его в этой комнатушке и караулил снаружи, чтобы узник не сбежал. Выходит, сержант убил охранника. Но почему он это сделал?

Сержант расплылся в широкой улыбке:

– Здравия желаю, тащкаптан! Давно не виделись. Как вы?

– Порядок. Твоя работа? – Северов взглядом показал на солдата. Спросил не потому, что хотел знать конкретный ответ, а пытаясь заполнить неловкую паузу. Он не ожидал встретить здесь сержанта и попросту растерялся.

– Моя, – кивнул тот с довольным видом. – Пришлось вырубить его ненадолго, чтоб не мешался под ногами.

– Так он жив?

– Ну конечно, а вы думали, я его убил? – снова улыбнулся сержант. – Пусть живет. Пока, по крайней мере, а там видно будет. – Улыбка исчезла с лица, словно ее стерли ластиком. – Мы тут с ребятами посовещались и хотим знать ваше мнение. После майора Вахненко среди нас вы старший по званию. Получается, теперь вы командир.

Северов грустно усмехнулся и покачал головой:

– Ошибаешься. Командир не я, а полковник Карпентер.

– Ублюдок застрелил майора в тот же день, как прилетел на остров. Мы хотим избавиться от него, но нам нужен вожак. Тот, за кем пойдут, не задумываясь о последствиях.

– Ты так уверен, что за мной пойдут?

– Уверен. Вы единственный, кто нас устраивает. Ковальчук, вон, говорит, другой кандидатуры нет. Маслов, Бакин и другие ребята с ним согласны.

– Погоди, ты их прям щас слышишь?

– Ну да. То есть не совсем чтобы слышу, а мысли их улавливаю. А еще чувствую боевой настрой и желание побыстрее разобраться с Карпентером и его прихвостнями.

– Это результат того эксперимента? И много вас таких?

– С две дюжины наберется, но это тех, у кого, как и у меня, есть нейроимпланты. А всего тех, кто ненавидит полковника, человек сто будет.

– Не густо.

– Согласен. У противника численное превосходство, зато у нас преимущество. Даже два. Первое – фактор внезапности. Карпентер не ожидает мятежа, а это уже половина успеха.

– Справедливо. Ну а второе в чем заключается?

– В способности ударного ядра мысленно общаться на расстоянии. Мы действуем как слаженный организм, не оставляя врагу шансов на победу. Ну, так что скажете? Вы с нами?

Андрей не раздумывая кивнул.

– Так и знал! – обрадовался сержант. – И-эх, чую, славная каша сегодня получится.

– Не торопись. Сначала надо эту кашу сварить, потом ее нахваливать будешь. Я тут из Архангельска пополнение привез. Бойцы так себе, но нам и они пригодятся. Отправь кого-нибудь из твоих парней за ними.

Сержант замер на несколько секунд, глядя куда-то мимо капитана остекленелым взглядом. Наконец он встряхнулся, как будто вышел из воды.

– Готово. Скоро они к нам присоединятся.

– Но я же не сказал, где их искать.

– А этого и не требуется. Помимо чтения и передачи мыслей, мы способны улавливать излучение головного мозга. У каждого человека оно индивидуально, как отпечатки пальцев. Профессор научил нас блокировать знакомые сигнатуры, так что мои парни легко вычислят нови…

Его прервал вой сирены.

– Это что? Вы уже начали?

Сержант опять на время выпал из реальности и помотал головой, когда глазам вернулся прежний блеск:

– Нет. Говорят, это нападение извне.

– Вот это подарочек. Живо собирай всех!

– Есть!

Пока сержант мысленно передавал приказ, Северов опустился на колено перед временно выведенным из строя бойцом и вытащил из его кобуры пистолет с запасной обоймой.

Глава 24. Последний рывок

После сытного обеда полковник Карпентер, он же Борис Столяров, почувствовал приятную расслабленность во всем теле. Негромко посапывая носом, полковник дремал, откинувшись на спинку стула и сложив руки на животе. На столе перед ним стояла горка пустых тарелок и стакан с плавающими в остатках компота желтыми ошметками кураги. Дежурный по столовой неоднократно порывался убрать грязную посуду со стола, но всякий раз ему что-то мешало. Так что, когда из вмонтированных в потолок неприметных динамиков раздался оглушительный, выматывающий душу и нервы рев сирены, Столяров благополучно отправил тарелки на пол, вместе с опрокинутым набок столом.

Помимо дежурного и не совсем пришедшего в себя после сна полковника в столовой находилось еще несколько человек.

– Что стряслось?! – Столяров обвел взглядом всех, кто был в пропахшем вкусными запахами помещении.

Солдаты недоуменно переглядывались. Одни пожимали плечами, другие мотали головой. Дежурный так вообще развел руки в стороны, дескать, он тут с раннего утра торчит и не знает, что происходит за пределами кухни и столовой.

В этот момент ожила полковничья рация и послышалась перебиваемая помехами иностранная речь:

– Сэр! Как слышно? Прием.

Столяров сорвал переговорное устройства с пояса, прижал решетку микрофона к губам и, нажав пальцем кнопку на боку пластмассового корпуса, ответил по-английски, но с сильным акцентом:

– Слышно хорошо. Что за переполох? Прием.

Рация что-то неразборчиво прохрипела в ответ.

– Повторите! Ничего не понятно! Да что там у вас происходит?! – гаркнул Столяров и от души выругался отборным трехэтажным матом.

За стеной раздались вопли и шум, как будто по коридору неслась стая диких обезьян. Послышались крики, глухие хлопки пистолетных выстрелов, но они вскоре стихли. Спустя мгновение дверь с грохотом отлетела к стене. В столовую ворвалась толпа полуголых типов. Тела и обритые головы покрывали уродливые шрамы. Изорги проворно передвигались, опираясь на пол костяшками пальцев на руках, и точно так же, как обезьяны, издавали гортанные звуки. Они остановились посреди столовой и замерли, втягивая нервно подрагивающими ноздрями незнакомые запахи.

Солдаты тоже застыли как изваяния. Ни у кого не было с собой оружия, если не считать дежурного. На рабочем столе перед ним лежал мясницкий топорик, а чуть в стороне из прорезей подставки торчали рукоятки кухонных ножей. Но вряд