И тут последовал резкий, перекатывающий удар. Головы в шлемофонах мгновенно «выбили морзянку» из заголовников, и все замерло. Навалилась неожиданная тишина. Но это продолжалось мгновение — мы, не сговариваясь, стали освобождаться от привязных систем.

Автоматическую расшвартовку изнутри машины с помощью пиротехнических устройств было решено на первое десантирование не ставить, поэтому, не задерживаясь, мы выскочили из БМД. Освободив ее от парашютной системы и платформы, заняли свои места внутри: Леонид — за рычагами, я — в башне. Пока механик заводил двигатель, наводчик-оператор выискивал, поворачивая башню, цели для обстрела. Есть! И вот сразу с началом движения бухнуло орудие «Гром». Конечно же, это была имитация, и последующая стрельба из пулемета велась холостыми, но в первом эксперименте это было не главное. Главное, что на всех этапах десантирования, приземления, движения, проведения стрельб мы сохраняли полную боеготовность и доказали, что в случае необходимости десантники могут воевать с наибольшим боевым эффектом, поражать противника, не выходя из машины, обеспечивая другим членам экипажа возможность с наименьшими потерями присоединиться к ним для совместного выполнения боевой задачи.

Леонид Зуев лихо, на большой скорости, подъехал к трибуне, по пути разнес вдребезги автомобиль начальника штаба дивизии (которого, кстати, предупреждали о такой вероятности), остановился точно напротив командующего и четко доложил об успешном выполнении боевой задачи. Командующий обнял и расцеловал нас поочередно, поблагодарил от лица службы и, быстро вытерев глаза, в дружеском тоне стал расспрашивать об ощущениях в ходе проведения эксперимента. К нему присоединились и другие участники испытаний».

Л. И. Щербаков и А. В. Маргелов после выполнения прыжка.

После первого удачного эксперимента командующий ВДВ отдал приказ провести аналогичные экспериментальные десантирования во всех дивизиях ВДВ, в каждый период обучения. А. В. Маргелов был назначен ответственным за подготовку штатных экипажей. Руководителями дальнейших испытаний были генерал-лейтенант И. И. Лисов, позже — его преемник на посту заместителя командующего генерал Н. Н. Гуськов и, наконец, председатель НТК ВДВ полковник Л. 3. Козленко. К настоящему времени в ВДВ проведены десятки десантирований экипажей в комплексах «Кентавр», КСД, «Реактавр» и других системах, разработанных советскими конструкторами.

Согласно приказу командующего ВДВ десантирования техники с экипажами внутри боевых машин были проведены во всех воздушно-десантных дивизиях:

13 ноября 1973 года в 98-й гв вдд старшина А. И. Савченко и старший сержант В. В. Котло десантировались внутри БМД-1 на парашютной платформе П-7 из самолета Ан-126;

30 мая 1974 года в 7-й гв вдд старшина М. Е. Савицкий и старший сержант А. И. Силинский десантировались внутри БМД-1 на парашютной платформе П-7 из самолета Ан-126;

20 июня 1974 года в 76-й гв вдд старшина Г. И. Соловьев и ефрейтор Г. Г. Мартынюк десантировались внутри БМД-1 на парашютной платформе П-7 из самолета Ан-126;

11 июля 1974 года в 7-й гв вдд старшина А. В. Титов и старший сержант А. А. Мерзляков десантировались внутри БМД-1 на парашютной платформе П-7 из самолета Ан-126;

22 июля 1974 года в РВВДКУ лейтенант Н. Г. Шевелев и лейтенант В. И. Алымов десантировались внутри БМД-1 на парашютной платформе П-7 из самолета Ан-126;

15 августа 1974 года в 103-й гв вдд ефрейтор В. П. Лопухов и ефрейтор А. В. Жагуло десантировались внутри БМД-1 на парашютной платформе П-7 из самолета Ан-126;

3 сентября 1974 года в 104-й гв вдд старший сержант Г. В. Козьмин и сержант С. М. Кольцов десантировались внутри БМД-1 на парашютной платформе П-7 из самолета Ан-126.

Все десантирования с людьми прошли успешно. Даже тогда, когда при приземлении «Кентавра-5» в июле 1974 года из-за сильного ветра в приземном слое (порывы до 12–15 метров в секунду) купола не отцепились от машины: БМД-1 перевернуло вниз башней и потащило, но отважные молодые десантники А. Титов и А. Мерзляков не впали в шоковое состояние, поддерживали радиосвязь с руководителем десантирования, спокойно сообщали о состоянии машины. Получив команду произвести расшвартовку изнутри, не выходя из машины, они четко выполнили команду. После остановки машины самостоятельно выбрались из нее и продолжали выполнение «боевой задачи» в ходе полковых учений.

Впоследствии десантирование боевой техники с экипажами внутри машин стало обыденным делом для советских ВДВ.

23 января 1976 года впервые в мировой практике состоялось испытание парашютно-реактивной системы «Реактавр» с людьми внутри машины. Эта система, в отличие от «Кентавра», имела всего один купол площадью 540 кв. м, отчего груз летел к земле с убийственной скоростью. И только перед самой землей в дело вступали реактивные тормозные устройства — три двигателя мягкой посадки, которые за несколько секунд значительно снижали скорость падения, и приземление проходило на вполне допустимых скоростях. Также платформа была оборудована двумя амортизационными пенопластовыми брусами. За полтора года до десантирования людей один из «Реактавров» с собакой по кличке Буран разбился. После выхода из самолета и раскрытия купола парашют разорвался, и машина рухнула вниз. Двигатели мягкой посадки не сработали. Собака погибла. Комиссия установила, что купол перешел предел своей прочности ввиду выработки ресурса.

«Реактавр» десантировался тем же самолетом Ан-12б с тем же экипажем, который бросал «Кентавра». Внутри БМД десантировались майор А. В. Маргелов и подполковник Л. И. Щербаков. Для проведения эксперимента специально выбирали площадку приземления, где было много снега. Однако приложило комплекс на укатанную ледяную дорогу так, что десантники ощутили солидную ударную перегрузку. После приземления Щербаков и Маргелов привели машину в боевую готовность, завели двигатель, выполнили комплекс по вождению и стрельбе, после чего подъехали за поздравлениями к трибуне, на которой находился командующий ВДВ.

За успешное проведение испытаний систем «Кентавр» и «Реактавр», а также проявленные мужество и героизм в ходе этих сложнейших и опаснейших экспериментов майор А. В. Маргелов и подполковник Л. И. Щербаков были представлены к званию Героя Советского Союза.

Учитывая положительные результаты в ходе испытаний новейших систем десантирования «Кентавр» и «Реактавр», для закрепления этого успеха командующий ВДВ генерал армии В. Ф. Маргелов приказал провести десантирование штатных экипажей внутри БМД во всех дивизиях. Такие учения были проведены в кратчайшие сроки.

С 1976 года парашютно-реактивные системы «Реактавр» были приняты на вооружение ВДВ. Они позволили уменьшить время сбора личного состава и техники на площадке приземления после десантирования. Так, на экспериментальных учениях в 1983 году было проведено десантирование восьми объектов с системами «Реактавр». От момента выхода первой машины из самолета до сбора всех восьми машин на удалении 1,5 км от площадки приземления прошло всего лишь 12–15 минут, тогда как при раздельном десантировании экипажей и техники на это потребовалось бы 35–45 минут. Попробуйте себе это представить: тишина, спокойствие, чистое поле… а через двенадцать минут на этом поле, откуда ни возьмись, рота советских десантников на своих боевых машинах!