по-прежнему, не было видно, но я знала, что они тоже здесь. Фиолетовая сила Оюна окутала портал, сдерживая то, что рвалось из него. Взгляд Годарда вернул ясность, и он призвал свою магию. Его тело стало меняться. На левой руке появились когти, а тыльная сторона покрылась чешуей, по привычке он задействовал остатки боевой формы. Вены по всему его телу вздулись, и по ним потекла сила огрусов. Лицо утратило человеческие черты, а глаза засветились красным. Вокруг него собралась скверная магия и устремилась к Амарелю. Из эльфа вырвалась мощная волна воздуха, а затем его зрачки стали почти белыми. Так было всегда, когда он применял силу обратного взращивания. Две магии схлестнулись, и вокруг растеклась ударная волна, едва не сбив нас с ног. Свита Годарда, было, кинулась ему на подмогу, но с фланга на них налетели освобожденные маги зарницы под предводительством Килиана. Они были измучены, а зараженные маги из свиты наоборот полны сил. Но пленников было гораздо больше, а желание отомстить своим мучителям — отличный стимул. Вскоре заговорщикам стало не до предводителя.

Сквозь магию Оюна пробились первые паразиты. Их магия пронеслась липкой волной, огибая поляну и скрываясь в лесу. Послышался разномастный визг и вой.

Фериэль уже очистил обрядом тёр махтэ отца мальчиков и еще троих, бывших в рабстве у огрусов существ. Сейчас он развоплощал паразитов при помощи заклятия тёр аренгар. Я вспомнила как дег Гиар едва не свалился после очищения одного Бедоира. Фериэль моложе и сильней, но его тоже надолго не хватит. Тёр аренгар требует много магической силы.

Изумрудное тело ярага протиснулось между деревьями и стрелой преодолело поляну. За ним, практически не отставая, выкатились с десяток борудов. Я вскользь заметила младших Батов, утаскивающих очищенных от паразитов и бессознательных магов с линии столкновения. Магические хищники хлынули сплошным потоком. Ренард и Аделард врезались в них, и их скрыли от моего взгляда разлетающиеся во все стороны плетения заклятий. Шум стоял невообразимый.

Амарель и Годард уже порядком выдохлись и отбросили попытки сразиться магией. В их руках оказались узкие мечи. Они сошлись в водовороте выпадов и ударов, слишком быстрых, чтобы я могла их отследить. Как умелые танцоры, опасные и смертоносные.

А я стояла укрытая щитом, абсолютно невредимая посреди этого хаоса и понимала, что если быстро ничего не сделаю, то увижу, как все, кого я люблю, умрут. Я боролась с нарастающей паникой. Как бы мне не хотелось эффектно свалиться от ужаса, сейчас не время и не место. Мне нужно закрыть портал, больше некому.

Почему-то осознание этого помогло успокоиться. Я побежала к вратам. Дымчатая сеть Оюна прорвалась и следующая волна паразитов устремилась в лес. Обратно из леса ползли, скакали, летели чудовища всех мастей. Я оказалась в водовороте из шерсти, чешуи и прочей животной атрибутики. Щит не давал им дотронуться до меня, но и я не могла ничего им сделать. Я вообще, перестала, что-либо различать. Мой рост не позволял мне ничего увидеть поверх моря существ. Рядом возник Аделард, воздушным вихрем и мечом прорубая нам дорогу. Но где же Ренард? Справа впереди я увидела голову Оюна возвышающегося над всеми. Было заметно, что он с трудом стоит на ногах.

Дядя должен находиться в направлении портала. Я крикнула Аделарду, чтобы помог мне добраться туда. Мы медленно прорывались, оскальзываясь на крови и слизи. Амарель и Годард уже сражались у самих ржавых опор. Их самих видно не было, но магия выдавала их местоположение. К нам присоединился Фериэль, выжигая вокруг разбушевавшихся монстров. Оюн стал падать, и я увидела Ренарда, подхватившего его. Фериэль выругался. Сквозь Рум-очки он видел больше нас.

— Паразитов больше никто не сдерживает. Их сотни, и с каждой минутой становится больше. И все они стекаются в Годарда. Я постараюсь развоплотить сколько смогу, прикройте.

— Это самоубийство!

— Мы в любом случае трупы, заберу кого смогу с собой. — Спокойно сказал он и выпустил некромантскую магию.

Впереди что-то взорвалось. Я упала на скользкую землю. А когда смогла подняться, то увидела, что взрывной волной сражающихся разбросало, открыв пятачок земли. Всего метров восемь пустого пространства перед вратами. В нем, заслонив собой портал, стоял… дракон! Твою ж вархову душу! Настоящий дракон, мать его за ногу. И он только отдаленно напоминал картинки из моего мира. Да и на изображения драконов Дракара был не похож.

На нем почти не было чешуи, только у основания лап и по центру вытянутой морды. Он был похож на скелет велоцираптора, обтянутый плотной шкурой цвета пепла, но голова пропорционально меньше. На выпуклой груди выделялись костяные пластины. Метра три в длину, если не считать хвоста, он стоял на задних лапах, напоминающих львиные, только когти были длиннее. Мощные крылья раскрыты за спиной, перепончатые, как у летучей мыши, но мембраны натянутые между костями были не кожистыми, а будто сотканные из дыма. Голову венчали не то рога, не то щупальца. И у него была грива. Вдоль хребта, где на портретах драконов древности располагались шипы, я видела что-то похожее на бордовые языки пламени, но как будто из шерсти. Моего словарного запаса не хватит, чтобы описать это. В целом выглядело впечатляюще.

Я взглянула на его морду и застыла в изумлении. На меня смотрели глаза Годарда, с красным переливчатым блеском в радужках. Неужели это он! Я недоверчиво осмотрелась, ища глазами брата короля.

На земле лицом вниз лежал Амарель. Я, оскальзываясь, подбежала к нему. Годарда нигде не было. Снова перевела взгляд на дракона. Он увидел меня, его пасть со щеткой острых треугольных зубов раскрылась, и я услышала раскатистый, абсолютно человеческий, хохот. А затем над поляной разнесся его голос:

— Я же говорил, что вы будете моими.

Было очевидно, что к камню Ив в портале никто из нас не прорвется. Я склонилась над Амарелем, укрыв его моим щитом. С его волос по всему телу растекались руны отсроченных лекарских заклятий. Значит, он еще жив. Часть моего сознания лихорадочно искала выход, при котором, мы останемся живы и дальше. Другая была занята неистребимым артефактором. Даже в критической ситуации меня одолевали вопросы, абсолютно академического характера. Как мужик весом килограмм восемьдесят умудрился превратиться в ЭТО?

Я вспомнила, как на заре моего появления на Дракаре, Амарель старался объяснить мне этот феномен. Наш разговор тогда зашел о драконах древности и их животной форме. Что он говорил? Это казалось важным.

«— … Драконы могли делать то же, что и я, только наоборот. Когда я силой обратного взращивания возвращаю дерево в состояние семени,