Священник долго и внимательно рассматривал фигуру на экране, потом снял очки.

– Нет, не узнаю. Одно могу точно сказать, ряженый это монах.

– Почему вы так решили?

– Посмотрите, – дужкой очков мужчина указал на верхнюю часть фигуры на мутном снимке. – Это католическая ряса, воротничок белый. У нас такого в одеянии священника нет, а традиции мы следуем строго.

Гуров вгляделся в снимок: действительно, из-под черного ворота виднелось белое пятно воротничка.

– Ступай, сын мой, – перекрестил его священник. – Благословляю тебя найти преступника, что воспользовался священным одеянием, грех на душу взял. У нас такового греховника не водится.

Благословение Гурову не помогло, из епархии он вышел с новым предположением. Набрал номер телефона жены:

– Маша, я заеду к тебе в театр ненадолго?

– Конечно, – в голосе Марии проскользнуло удивление. – Все в порядке, Лев? Середина дня, и ты вдруг с визитом…

– Захотелось приятное сделать любимой жене. И если честно, немного по делу. Кое-какую информацию мне нужно от твоей гримерши.

– Люси?

– Да, что в прошлый раз про грим рассказывала.

– Хорошо, через полчаса позову ее чай попить, захвати только заварных пирожных по пути, это ее любимые.

В театре гримерша обрадовалась Гурову как родному:

– Лев Иванович, как вы угадали, мое любимое лакомство!

На крошечном раскладном столике в гримерке уже стояли чашки с янтарным напитком, а в чашке Льва плавал кружочек лимона. Жена знала, что он любит чай с лимоном.

– Людмила, простите, не знаю, как по отчеству. – В ответ женщина только смущенно махнула пухлой рукой с ярким розовым маникюром. – Нужна ваша профессиональная консультация.

Женщины с любопытством уставились на Гурова.

– Это же для расследования, да? Ах, как интересно, никогда не ловила настоящих преступников, – от волнения Люся раскраснелась.

Лев Иванович показал ей фото рыжего монаха:

– Есть вот такой щуплый, невысокий мужчина. Рыжие волосы и борода, – он показал фотографию Яковлева, скачанную предварительно с сайта департамента. – Можно ли с помощью грима, одежды или еще каких-то ухищрений превратить вот этого коренастого мужчину в монаха на фотографии? Ростом они примерно одинаковые, а вот фигура у мужчины в плечах пятидесятого размера.

– Так, так, – Людмила с интересом принялась изучать фотографии. – В принципе добавить немного волос, у этого мордатого пореже борода и прическа, лицо можно с помощью грима сделать поизящнее. Но вот с плечами что делать… Фигуру можно укрупнить с помощью подкладок, подушек; увеличить рост можно за счет каблуков. А вот уменьшить… Даже не могу предложить, как объемную фигуру сделать меньше. В кино, на фото такое возможно за счет ракурса, а сейчас так вообще все в компьютере обрабатывают. Но чтобы вживую уменьшить – подобное и не встречала, у нас обычно, если нужно невысокого худенького мужчину сыграть или мальчика, приглашают женщину-актрису, ее проще загримировать и превратить в мужчину. У крупного актера, как ни крути, и кадык будет заметен, и плечи широкие в любом платье.

Лев кивал в такт ее словам.

– А вот такой наряд католического священника где можно напрокат взять?

– Да сейчас этих прокатов пруд пруди, – снова мелькнул розовый маникюр. – Хоть в Останкино, хоть в театрах, хоть в кинокомпаниях поспрашивать можно. Я бы вообще такой воротничок соорудила за полчаса да под обычную черную рясу пришила, вот и готов священник.

– У тебя руки золотые, Люся, – улыбнулась ей Мария.

Женщина, вдохновленная комплиментом, принялась размышлять:

– Вообще, вот если бы мне поручили человека под такого монаха загримировать, я бы взяла худенькую актрису, нарядила бы в обычную рясу. У нас таких куча лежит в реквизите после спектакля про Годунова, под шапочку бы ей приладила кудри, лицо погрубее гримом вывела, бороду приклеила. Ну, еще можно наплечники или такую накидочку на грудь, чтобы грудная клетка была массивнее, сшить. Помнишь, я для Самсоновой шила, когда она пирата играла?

– Да, точно, – кивнула Мария. – Такое подобие манишки, только больше и пышнее. Классно получилось, с бородой она выглядела настоящим жгучим испанцем.

Гуров еще немного посидел с женщинами, которые с увлечением стали вспоминать о перевоплощении знакомых актрис, потом попрощался и, пообещав Марии забрать ее после спектакля, поехал прямиком в музей.

Там царило оживление: в помещении, где была разлита краска, сновали рабочие, пахло растворителем. Парочка мужчин в фирменных рабочих костюмах и со стремянкой устанавливали сигнализацию, в библиотеке сидели две девушки в строгих костюмах, сжимая в руках документы, а курьер таскал наверх коробки с оргтехникой.

В библиотеке вместо добродушной Фаины Моисеевны его встретила девица в строгом костюме, она окинула Гурова взыскательным взглядом и сказала:

– Здравствуйте. Через полчаса библиотека закрывается. Вам помочь с подбором литературы? Или вы для записи на экскурсию? Со следующей недели все время расписано, могу присоединить вас к группе студентов из Китая на 28 августа.

Лев показал удостоверение и в сопровождении девушки прошел по оформленным залам к служебным помещениям. Музейная часть преобразилась: в выставочных залах выстроились стеклянные витрины со множеством экспонатов, напротив картин появились бархатные банкетки, чтобы можно было комфортно рассматривать полотна; полы сияли чистотой; на огромных окнах повисли бежевые жалюзи, чтобы спасти капризные экспонаты от прямых солнечных лучей; кругом были развешаны таблички на английском языке, и в начале каждого зала высилось устройство для подключения электронного гида по музею.

Больше не было дряхлого пыльного здания, в котором шел бесконечный ремонт, с темными залами, хаотично уставленными ящиками и стеллажами с экспонатами. Попав сюда после преображения, хотелось ходить от экспозиции к экспозиции, чтобы полюбоваться раритетами и узнать их историю. У Гурова мелькнула мысль, что исчезновение Костякова пошло на пользу музею. Он словно помолодел и обновился.

В библиотечном закутке он нашел Фаину Моисеевну, которая с утомленным видом сидела на стуле.

– Добрый день, у меня к вам вопрос. Вы можете взглянуть на фотографию, этот человек похож на монаха, который нашел коллекцию в ведре с краской?

Старая библиотекарша подслеповато прищурилась, глядя на дисплей телефона, а потом отрицательно покрутила головой:

– Что вы, этот вылитый жуткий гном, а совсем не похож на моего мужа. Яков был похож на нежного херувимчика, словно только что с полотна Рафаэля. – Она поплотнее натянула очки. – Этот же чиновник, что таскался к нам чуть ли не каждый день. Такой мерзкий типчик, нет, тот божий человек совсем на него не похож.

– Вы уверены?

– Мне восемьдесят три года, неужели я не отличу борова от ягненка, молодой человек?

– Спасибо, что помогли, – Гуров огляделся. – У вас тут изменения идут полным ходом. Кто сейчас за старшего в музее?

– Ох, – печально покачала рыжей башней на голове пожилая женщина. – Творится