— Что значит «создать дом»? Страну? Но…

— Разве это не мечта каждой уважающей себя хвисы — обрести свой дом, откуда уже никто не посмеет тебя выжить? Ну же, рыжая, подумай хорошенько. Место, где никто не покусится на таких, как мы. Где мы сами сможем выбирать, от кого рожать дочерей. Страна с хвисой во главе. Это место идеально для подобной затеи. Люди, этот бесхвостый скот, обеспечат нашу безопасность и благополучие, а уж мы сами справимся с управлением богатой и свободной страной.

Красивая песня… о мире во всем мире. Вот только я с детства не верила в утопию и коммунизм. Особенно, когда вот эта хвостатая мымра загнула про королеву всех хвис. Прямо даже не знаю, кого она мечтает усадить на сие важное место, ага. Я такая наивная, уши торчком — только успевай лапшу навешивать.

Нас, русских, теперь так просто на пропаганду не взять! Тем более тех, кто думать умеет. А я вообще-то с врагом дело имею, так что веры ей никакой нет. Хвиса? Такая же, как я? Вот только незадача — я попаданка с Земли, а не ушасто-хвостатое недоразумение. Ну… временное недоразумение…

Эх, голова у нас, хвис, чугунная, тренированная на удары. А вот уши подкачали. Чернявая так разошлась в своих мечтаниях, прямо Ленин на броневике, что даже не заметила, как я встала за ее спиной… и хлопнула с двух сторон по ушам.

Теперь осталось спрятать это долговязое тело и сматываться отсюда!

Он проснулся только ближе к закату. Потягиваясь, оглядел лагерь, разбитый посреди большой березовой рощи. Эти ребята прекрасно могут справиться и без него, тем более с такими простыми обыденными вещами. Даже надзор Хельвина, оставшегося за главного, пока лэй’тэ отсыпался в наскоро натянутой палатке, был им нужен постольку-поскольку. Привычные действия и роли. Его отряду приходится слишком много болтаться по свету.

— Вовремя! Я уже собирался идти тебя будить, — Хельвин подал ему ковш с горячим травяным отваром.

Нюх подсказывал, что на костре, под крышкой казана, булькает отнюдь не новая порция бодрящего напитка, а будущий ужин. Проследивший за его взглядом Хельвин легонько пихнул друга в бок, отвлекая от ароматного запаха. Он как никто другой знал, что есть сейчас никто не будет, с набитыми желудками на такое дело не ходят. И если ребята еще успели наскоро перекусить, пока разбивали лагерь, то их командир заснул еще до этого и теперь вынужден голодать. Но тут выбирать не приходится — за время, проведенное в городе, Рейвар здорово устал, и лезть в пекло в таком состоянии — самоубийство. Но удержаться от подколки Хельвин все же не смог:

— Хе-хе, а какой вкусный суп Лиска умеет варить! Мы, когда в горах бродили, приставили ее к этому делу. Потом чуть ложки не изгрызли. И вроде ничего такого не положила.

— Мы договорились, — с угрозой прорычал Рейвар.

— Что? Я не о ней, я о супе! — А у самого бесенята в глазах скачут.

— Конечно. — Он посмотрел в глаза старого друга и одного из самых близких членов его большой странной семьи. — Мы уже решили, что ты не будешь лезть в мои отношения с этой хвостатой.

— Ну, точно, — ухмыльнулся Хельвин до того погано, что так и хотелось по морде съездить. — Все симптомы налицо. Дурак дураком. Ты мне просто ответь, ведь скучаешь по рыжей, а?

Рейвар устало прикрыл глаза ладонью:

— Скучаю.

Сказано это было таким тоном, что Хельвин не стал возмущаться и говорить: «Ах, я так и знал».

Очень скоро лагерь опустел. Небольшими группами полукровки растворились в лесу, оставив на страже пятерых, включая Хельвина. Магическая защита — дело хорошее, но опыт подсказывает — предосторожность лишней не бывает. Да и голодным уставшим воинам надо приготовить поздний ужин. А тут Хельвин не имел себе равных — жена-то его даже сухарей не могла насушить, обязательно заплесневеют.

Набежавшие к вечеру тучи разродились слабеньким, но обещающим зарядить надолго дождем. Полукровкам это было только на руку — в такую погоду появлялось много посторонних шумов, да и людей обычно под дождичек спать тянет. Около часа понадобилось им, чтобы окружить лагерь противника, медленно подбираясь как можно ближе и незаметнее. Находясь по разные стороны большой поляны, разведчики практически одновременно, с разницей в полминуты, убрали с пути дозорных. Но едва один из них прошел чуть дальше, как тут же резким движением руки дал знать своим об опасности.

Их встречали. Как оказалось, в тишине солдатских палаток не спали и держали оружие наготове. И едва полукровки обнаружили себя, как в темноту полетели сотни арбалетных болтов. Слеповатые люди не прицеливались, больше надеясь на удачу.

От одной мысли, что его ребята могли пострадать, у лэй’тэ заныла челюсть, клыки не отрастали только благодаря самоконтролю. Это в уютных интерьерах он мог отпустить свою звериную сущность, но здесь и сейчас ей не место. Холодный расчет и выучка.

Так или иначе, Рейвар не собирался отсиживаться по кустам, пока противник занимает позиции и готовится к бою. Активировав один из своих многочисленных амулетов, он тем самым отдал приказ начать магическую атаку. Хотя полукровки не планировали вести магический бой, намереваясь напасть на спящий лагерь, они были готовы и к такому повороту событий.

Вообще-то гвардия не предназначена для широкомасштабных военных кампаний, и заклинания, которые имелись в арсенале их магов, были довольно узконаправленного действия. Чаще всего использовались короткие серебряные молнии, действующие эффективнее стрел, — незаговоренные латы легко пропускали их до тела бойцов. Но и они не были достаточно действенны в этой ситуации — здешние маги тоже не дремали, подготавливая армию к переходу через границу. Во всяком случае, ни одна палатка не загорелась, и тут и там мерцали щиты одноразовых талисманов.

В общем, потренировавшись в меткости и везучести, воины решили отбросить дальнобойное оружие и познакомиться поближе. Рейвар освободил из ножен свой фиранги — великолепный палаш с клинком полуторасторонней заточки с удобной рукоятью, доставшийся ему в наследство от отца. Холодная сталь привычной тяжестью легла в руку, отрезвляя ум от ненужной ярости и гнева за проваленное нападение и ловушку. В который раз… Надо было лучше организацией заниматься, а не мечтать о хвостатой девчонке.

Рейвар потряс головой, отгоняя живописные образы. Не о том он сейчас должен думать. Впрочем, раз мысли о хвисе не уходят, можно использовать их во благо. Вспомнить о мягком податливом теле, прижимающемся к нему, о загадочной, проказливой улыбке на пухлых губках, об откровенно порочных взглядах, которые она время от времени бросала на него. Обо всем том, к чему очень хотелось поскорее вернуться, предварительно устранив препятствие в виде вражеского лагеря.

Ничего удивительного в том, что вместо злого и обиженного полукровки люди получили не менее злого, нетерпеливого и несколько взбудораженного потомка вампиров. Тяжелый палаш с силой врубался в тела противников, разрывая плоть и дробя кости. Запах крови щекотал ноздри, но зверь внутри Рейвара был занят и не затмевал разум жаждой. Хотя нет, даже не так — ему очень хотелось разобраться с этими нелепыми, медлительными существами и вернуться к своей женщине.