башкой пробьёшь. И нырнёшь тогда в Многогранник. Всё, конец сказке. Так может, не надо было и начинать?

— Его я тоже найду, как пройти.

— Ты не понял, — он покачал головой. — Это не босс и даже не божество. Вспомни, какая самая популярная теория насчёт дна Стены?

— Коктейль из всех цепей.

— Верно. Это и есть Многогранник. Он — это всё и сразу. За ним нет уже ничего. И его пройти невозможно.

— Ты был там?

— Я много где был, — отмахнулся Голубь. — Его невозможно пройти по понятным тебе причинам.

— Я могу ассимилировать его своей цепью, — сказал я, хотя на деле сильно сомневался, что сумею найти где-то настолько огромную силу.

— Ну можешь, и чё? — равнодушно сплюнул Голубь. — Некоторые пытались. Готовься тогда прожить на стене тысяч двести лет. Быстрее ты такую сущность не проанализируешь.

— Если так, то Леви нечего терять. Почему не оставить вход открытым. Я бы может даже не зашёл на тридцатый.

— Потому что в процессе ты изнасилуешь и без того замученную Стену, — вновь сплюнул скорлупу от семечек на пол Голубь. — А потом придёшь наверх наводить дальше свои порядки.

— С чего ты взял?

— Все так делают, кто достигает дна и понимает, что ничего там нет, кроме забвения. Может, начнём наконец ценить то, что имеем, и постараемся сохранить нашу Стену?

— Может быть я бы задумался и даже поверил тебе, если бы не методы, которые используются на тридцатом. Так что для начала, я всё же возьму этот этаж.

— Ага, с архитопами и наёмниками из другого сектора. Ну-ну. Эта система не один год создавалась. А о том, чтобы победить первую птицу — даже не думай.

— Сам разберусь, что мне делать. Но если Леви действительно не хочет войны, пусть добровольно сдаёт население и пропускает нас ниже.

— Ты же понимаешь, что это всё невозможно? Ну йоп, Арк, что ж тебе на месте не сидится-то? Нет там ничего. Ну раз так хочешь, пройдись до Оазиса, если его пройдёшь, я тебя сам свожу к Многограннику, убедишься, что я прав и пойдёшь домой! Не ты первый, не ты последний.

И это предложение я бы даже принял, если бы оно поступило до того, как я своими глазами увидел тридцатый.

— Приемлемо, но люди не должны так жить. Я заберу всё население. Или дай умным людям из города налаживать там инфраструктуру. В Стене есть технологии искусственного интеллекта, квантовые компьютеры и ещё куча магического барахла, которое превратит этаж в цветущий рай…

— Он пробовал, Арк, — с искренним сожалением покачал головой Голубь. — Но с людьми так не работает. Если нет страданий, не будет и веры. Люди быстро приходят к деградации, когда живут в изобилии, и их мысли блуждают вокруг мелочных проблем и удовольствий. Они забывают, что смерть уже стоит у них за спиной.

— Конечно, если не дать им возможности развиваться, — я фыркнул. — Им даже надежды не оставили!

— У них есть надежда.

— Леви, который никогда не придёт⁈

— Легко критиковать, когда сам не пробовал удержать разваливающийся мир! — впервые прорезались истинные чувства Голубя. — Это тебе не биться головой о пол, чтобы забраться ниже!

— Я своё слово сказал. Выпусти людей. Дай им право самим выбирать, дохнуть в вашей клоаке или пожить по-человечески!

— Не ты их выводил и воспитывал! — снова вспылил Голубь, за что получил ворох брызг ртутной крови ляпуса. Каменная Тия резко крутанулась на месте, и капли попали на спортивную форму и лицо корректора.

Жижа принялась быстро захватывать и кристаллизовать Голубя, но остатки его тела вдруг рассыпались серым песком, так что в Обсерватории осталась где-то треть его застывшего силуэта.

— Ушёл, — заметила Сетта. — Я всё правильно сделала?

— Да, нельзя было упускать шанс. Сам, идиот, вооружил нас этим ляпусом. Получается, это универсальное оружие против обладателей десятков жизней и прочих бессмертных. Сейчас я призову убежище и скажу, пусть попробуют собрать немного крови этой штуки.

— Арк… я так и не поняла. Кто же он всё таки по итогу? — спросила Тия.

— Как минимум, кто-то из птиц. Агент-засланец из города. Как минимум, одевается он там.

— А как максимум?

— Ну, чтобы быть Леви он слабоват. Хотя, мы же не видели настоящего Леви в деле. Может, это просто пустышка, которой создают героический образ. Так, тащи свои тела в Убежище. Будем думать, как это исцелять. А я поищу Серую.

Людей здесь тоже не было, что странно. Хотя тесного общения с ляпусом никто бы не захотел.

Хлопнула дверь. Полукаменная Тия вышла на улицу. Сенсорных навыков у меня не было, потому я просто пошёл наугад, но мне повезло с первого раза.

Серая спала в своей комнате, в холоде и укрывшись лишь плащом и ворохом бумаги. Разумеется, не просто так — доктор Хельхе нашёл следы усыпляющего вещества. Неопасного, но очень действенного.

— Скоро она начнёт приходить в себя. Действие не мгновенное. Одним собачьим корнем здесь не обойтись. Она медленно будет приходить в себя. И сознание может немного… — рогатый лекарь задумался, подбирая слова. — Скажем так, быть склонным к фантазиям.

Я кивнул.

— Мне нужно наружу, свяжусь с Тумором, возможно где-то ещё нужна моя помощь. Присмотрите за ней. Если что, бегите в убежище.

Внутри было прохладно, снаружи же и вовсе стоял ледяной ад. Надеюсь, с Генератором всё в порядке?

Посмотрел в небо над городом, но ситуация с птицами не сильно изменилась, а признаков появления новых очагов боя не наблюдалось.

Вскоре я убедился в этом лично, когда спрыгнул в одну из ближайших дыр, на первый, где находились корни Тумора.

— Что там, старик?

— Бой ещё идёт, но дальше я сам справлюсь, — сказал он, едва я подошёл к проросшему сюда Древу.

Затем я коснулся дерева и ощутил себя единым с огромным древом-лифтом.

Мда. Мы потеряли все этажи лифта за двадцатым. Потребуется время и мана, чтобы пробиться обратно.

А затем спохватился, вспомнив об одной особе, которая очень не любит покидать свои крепости.

— Что с Сайной?

— Она осталась внизу, да. На двадцать пятом монстров не так много. Думаю, там база должна была уцелеть. Только связи с растениями там нет.

— Мда. Она слишком много вложила времени и сил в создание системы лифта на тридцатый, чтобы всё бросить. Похоже на неё. Так что спускаемся.

— Сейчас?

— Почти. Задам пару вопросов Серой и соберём боевую группу.

— Сразу?

— Отдохнут во время спуска. Не у всех же древесная ветвь. Сообщи тем кто остался на обороне десятого.

— Будем пробиваться вниз?

— Пересбор там не мгновенный.