– По твоим словам, оно было сделано из золота, – сказал Бекстрём с небольшой задержкой, поскольку он все еще пытался покопаться в своей памяти, тогда как замечательный коньяк старательно мешал ему сделать это.

– Только все самое лучшее могло устроить Карла Фаберже и его главного заказчика, – констатировал Гегурра. – Шкатулка изготовлена из золота, но покрыта эмалью разных цветов. У Пиноккио красный нос, желтая куртка и зеленые брюки, и общий вес самой оболочки фигурки едва ли килограмм. Но если мы говорим о подобном, давай не забывать о ключе и ящике, где хранилась шкатулка.

– Рассказывай, – поторопил Бекстрём.

«Теперь это уже начинает что-то напоминать», – подумал он, поскольку коньяк как раз сейчас сдался, и его память внезапно заработала как часы.

«Маленькая фигурка в красной шапке явно была не обычной тарой для виски», – подумал он.

– Даже ключ, которым заводилась шкатулка, изготовили из золота, из белого золота, – сообщил Гегурра. – Кроме того, его украсили двенадцатью бриллиантами общим весом тридцать два карата. А что касается ящика, где она хранилась, значит, он изготовлен из черного и розового дерева и окован по краям золотом. Кроме того, на его крышке выполнена инкрустация из оникса в виде двуглавого царского орла. Как я уже говорил тебе, Бекстрём, Карл Фаберже постарался предусмотреть каждую мелочь.

Наконец! – подумал Бекстрём и довольствовался лишь кивком. Сейчас требовалось как следует все обдумать. Не раскрывать без нужды карты. С Гегуррой надо держать ухо востро, когда он занимается каким-то делом.

84

К счастью для Бекстрёма, поскольку ему требовалось время, чтобы подумать, Гегурра пожелал говорить вовсе не о деньгах, когда продолжил свой рассказ.

– Шкатулку закончили к Пасхе 1908 года, и как обычно раздача подарков состоялась накануне вечером. Пасха ведь считалась большим праздником в те времена. Мать Алексея и его бабушка получили по пасхальному яйцу, Марии Павловне, которая приходилась кузиной царю и росла в царской семье с самого детства, по-видимому, с учетом ее предстоящего замужества достался полный комплект украшений для торжественных церемоний. Браслеты, ожерелье, серьги и диадема, все из белого золота с бриллиантами и сапфирами. В общем, у нее тоже не было повода для жалоб, если можно так сказать, – констатировал Гегурра и улыбнулся довольно.

– Само собой, – согласился Бекстрём, внезапно придя в отличное настроение.

«Это же не какая-то баба, которую цепляешь в Сети», – подумал он.

– Больше всех радовался маленький Алексей, – сказал Гегурра. – Вне всякого сомнения, его музыкальная шкатулка стала лучшим подарком, какой он когда-либо получал. Каждый день он потом будет играть с ней и постоянно радоваться, видя, как растет нос Пиноккио. К тому же, его любимая учительница Анна Мария достала ее из коробки для него.

«Похоже, он был немного глуповат, – подумал Бекстрём и лишь хмыкнул в знак того, что слушает с интересом. – В чем в принципе нет ничего странного при мысли о родственном спаривании, практикуемом среди знати».

– Восторженное отношение к подарку у него сохраняется почти до самой свадьбы Марии Павловны и принца Вильгельма, – вздохнул Гегурра.

– А что произошло потом?

– За неделю до нее случилась беда. Любимая музыкальная шкатулка чуть не лишила мальчика жизни.

– О чем, черт возьми, ты говоришь? – спросил Бекстрём, который по какой-то причине подумал о малыше Эдвине. – И каким образом?

– Скорей всего, он сунул нос Пиноккио себе в рот, – объяснил Гегурра. – С маленькими детьми такое случается, они тащат в рот все подряд и сосут.

– Рассказывай, – сказал Бекстрём.

Сейчас это начинало что-то ему напоминать.

* * *

За восемь дней до великого бракосочетания произошло несчастье. По ночам любимая музыкальная шкатулка Алексея хранилась в шкафу, который стоял в гардеробной, находившейся рядом с его спальней. Той ночью он, вероятно, проснулся, пошел и забрал ее. Два охранника, постоянно отвечавшие за его жизнь, наверное, глубоко спали, поскольку даже звуки музыкальной шкатулки не разбудили их.

Алексей взял ее с собой в кровать, и как выросший нос Пиноккио попал к нему в рот – сам ли он засунул его туда, либо он оказался там, когда мальчик задремал, – осталось неизвестным. В любом случае, результатом стал сильный порез на небе, языке и в горле, и когда его охранники, наконец, проснулись от шума, напоминавшего звуки полоскания горла, царевич уже почти захлебнулся собственной кровью.

– Отверстия с нижней стороны носа поранили его, те самые, благодаря которым он работал как флейта, – объяснил Гегурра. – Они имели очень острые края, а поскольку ни Хюгел, ни Римский-Корсаков не знали о его заболевании, никто не подумал об этом. В противном случае наверняка сконструировали бы традиционную музыкальную шкатулку.

Маленький Алексей в течение нескольких дней пребывал между жизнью и смертью. Царь был в отчаянии, а его супруга Александра вряд ли могла как-то утешить его. Она постоянно болела, и о том, что сумеет подарить ему нового наследника престола, если теперь случится худшее, не стоило и мечтать. Опять же с ее стороны в дом Романовых попала гемофилия. Сейчас все надеялись только на Распутина.

– Распутин, – сказал Гегурра и покачал головой. – О нем ты, уж наверное, слышал, Бекстрём?

– Имя, да, – ответил комиссар и пожал плечами.

«Это, случайно, не какой-то старый русский серийный убийца?» – подумал он.

– Григорий Распутин появился при дворе за три года до этого. Он был крестьянский сын, монах и религиозный мистик, но причина, почему он оказался столь близко к царю, состояла в том, что он также являлся целителем и якобы обладал сверхъестественными способностями. Он занимался Алексеем в нескольких случаях ранее, и ему удалось остановить его кровотечения с помощью возложения рук и гипноза. Неясно как, но тогда это, как ни говори, сработало, точно как и сейчас. И уже за пару дней до свадьбы кризис для Алексея миновал. Он, конечно, пролежал в постели еще несколько недель, и именно поэтому его нет на семейной фотографии, сделанной во время бракосочетания Марии Павловны, но он поправится, выживет, и власть Распутина при дворе станет больше, чем когда-либо. Пусть в остальном он был ужасно примитивным человеком.

– Примитивным? Каким образом?

– Фамилия Распутин не настоящая. Его звали Григорий Новых. По-русски Распутин означает развратную и склонную к всевозможным излишествам личность, и он этому, да будет тебе известно, прекрасно соответствовал. Ужасно любил спиртное и женщин, не брезговал также и наркотиками, в общем, вел далеко не самую праведную жизнь. За год до революции, в 1916 году, его убили несколько высокородных дворян из царского окружения. В конечном счете, все просто устали от него, и, если верить ходившим по Санкт-Петербургу слухам, он получил массу пуль и ударов ножом, прежде чем наконец умер.

– Печальная история, – сказал Бекстрём и кивнул. «Жаль такого отличного парня. Единственное ведь, что он сделал, так это старался обслужить всех чертовых баб».