Есть снова расхотелось, она вернула тарелку на стол, пытаясь сообразить, чем это чревато. Посмотрела на Велту, размышляя. Спросить, слышала ли, какое? Или не нужно? В словесных поединках Сафира никогда сильна не была.

Ведь они же тут друг от друга настоящие имена не скрывают, и ничего. Но Арас что-то такое говорил…

— Часто у тебя цвет меняется? — поинтересовалась Одире, скользнув взглядом по волосам. Сафира провела рукой, приподняла прядь, раздумывая, что ответить.

— Бывает иногда, — отозвалась, сочтя, что так никого не обманет.

В волосах танцевали искры, хотя особенного волнения предводительница не ощущала. Бывало и страшнее, и тяжелее. Что-то смутило, пригляделась внимательнее.

Искры двигались как-то неправильно — не сияли обычными огоньками, не стекали к кончикам волос, как когда изливалась сила, а скорее наоборот, словно медленно стремились вверх, к голове.

Сафира рассматривала их, лихорадочно вспоминая, говорил ли что-нибудь об этом Талим. Лёгкий зов постучал в сознание, отвлекая. Сафира огляделась, пытаясь сообразить, откуда он доносится.

— Что-нибудь случилось? — насторожилась гостья. Хозяйка качнула головой, всё ещё прислушиваясь к себе.

Кто-то звал, это было неприятно, но почему-то очень важно. Сафира поднялась, прошлась по комнате. Волосы взлетели, разгорелись.

— Альяра? — донеслось словно сквозь препону. Предводительница бросила невидящий взгляд на источник звука. “Велта”, — всплыло и тут же смазалось в памяти. Не то.

Нужно идти. Бежать. Девушка устремилась к двери. Прикосновение к руке — молниеносный разворот — захват — вскрик. Тебя не учили не подходить к воину сзади?

Предводительница посмотрела на меч. Выпустила Одире, протянула руку, желая ощутить в ладони рукоять. Оружие почему-то не послушалось, но возвращаться за ним было некогда. Приложила пальцы к выемкам.

— Сафира?

Девушка резко повернулась. Вот и ответ на вопрос. Знает.

Зов повторился, усилился. Некогда.

И ещё одно — “Сафира? Что с тобой?”

Бархатистые нотки, любимые глаза без обычного обманчивого спокойствия, так и хочется окунуться в эту взволнованную синеву, осознавая, что все его чувства — искренние.

Действительно, что это с ней? Что-то не так, не правильно… Похоже на…

Мысль растворилась в усилившемся зове. Он гудел со всех сторон, проникая в мозг, под кожу, лишая мыслей, заставляя мчаться вперёд. Предводительница выскочила в коридор, в последний момент заметив, как Велта непослушной рукой вытаскивает телефон.

Долго, безумно долго нет подъёмника, так и хочется броситься по лестнице, но там столько пролётов — ещё дольше выйдет.

Сафира едва не пританцовывала от возбуждения, всё вдавливая и вдавливая кнопку. Зов нарастал, оглушал, какой-то раздражающий звон на мгновение привлёк внимание, но предводительница так и не поняла, что это. Место шрама вдруг закололо, рука привычно легла на щёку, потирая.

Лифт, наконец, подъехал, Сафира вскочила в него, нажала первый этаж. Обвела взглядом ускользающую из восприятия кабину. Плечо начало гореть, в зеркале отражался хаос разноцветья. Сафира попыталась сорвать мешающую, обжигающую полоску, но та не поддалась.

Воинские инстинкты словно притупились — предводительница только заметила, что, оказывается, едет не одна — и когда Велта успела зайти? Похоже, спутница что-то говорила, но структура языка рассеивалась, не складывалась в связную речь — в голове звучала гораздо более сильная и понятная. Нужно спешить.

Лифт резко остановился, однако дверь не открывалась, и всё ещё хотелось ехать вниз. Сафира обернулась, отражающиеся в зеркале огни раздражали. Бросилась к створкам, заколотила кулаками, закричала.

Кабинка оставалась на месте, только вздрагивала от ударов и прыжков, браслет продолжал жечь, искры в волосах перемешались.

Оставаться на месте было невыносимо, изнутри словно что-то горело, побуждая спешить.

Лёгкое движение, рука, прикоснувшаяся к горящей жёлтым кнопке, голос… Вот она, виновница!

Сафира подскочила к Велте, схватила, вжала в стену, крича, что ей необходимо вниз. Но, кажется, та не понимала. Сафира всё кричала, Велта качала головой.

Лифт неожиданно дёрнулся, двинулся дальше. Предводительница выпустила добычу из рук, хмуро глядя, как та потирает плечи и шею.

Что-то неправильно, какая-то мысль билась в сознание, сила, похоже, тоже пыталась подсказать, но зов оказался громче.

Предводительница выскочила, едва двери раскрылись, и сразу же оказалась схвачена за руки с двух сторон. Попыталась выкрутиться из крепких мужских захватов.

“Сафира?” — тревожный взгляд синих глаз снова прорвался сквозь пелену бегущих огней и смазанных звуков. Крепкий удар по щеке вызвал резь в глазах, но бешенный водоворот, который влёк её всё это время, неожиданно отступил.

Неужели примерно так же ощущают себя те, кого призывают через фитарели?

И почему Арифас молчит?

Арифас!

Тёмная фигура проступила из ниоткуда, привычный зеркальный щит почти взорвался мириадами ударивших в него огней, трубным звуком разбивающегося зова.

Предводительница очнулась на полу. Похоже, её подхватили, не дали упасть, уложили. Рядом стояли двое охранников — одному из них она не смогла смотреть в глаза. Вдруг прихлынуло острое чувство стыда за весь сегодняшний день, за столько вызовов и доставленных неприятностей. Но мимолётная эмоция сменилась ужасом.

— Что это было? — прошептала Сафира, сфокусировавшись на лице присевшего перед ней мужчины. Арас. Откуда он тут?

Второй раз Арифас не приходит вовремя на помощь. Это пугало едва ли не сильнее всего остального. Привычная защита вот уже почти тринадцать лет, и вдруг оказывается не абсолютной!

— Извини, не знал, как ещё тебя в чувства привести. Ты бы себя видела! Глаза светятся, волосы горят — жуть! Сам не ожидал, что получится…

Случившееся вспоминалось смутно, словно сквозь сон. Сафира провела ладонью по горящей щеке. Перевела глаза на Велту. Та всё же достала из кармана пачку, закурила, отойдя чуть в сторону. Синюю непослушную руку пыталась придерживать второй, как и бумажную курительную трубочку.

“Надо бы залечить”, — мелькнула мысль. Но силы резко отхлынули, волосы потускнели, почти сливаясь цветами. Напала апатия, желание спрятаться где-нибудь и никого не видеть. Теперь все точно сочтут её недоразвитой.

Сразу же навалились здешние, плохо знакомые звуки, запахи, ещё острее напоминая, насколько чужой для неё этот мир. Прихлынула тоска по такому родному, спокойному Рогу. По верным друзьям и преданным воинам.

Предводительница медленно поднялась, не приняв руку Араса.

— Может, в больницу, мэм? — раздался сзади голос. Сафира бросила хмурый взгляд на знакомого охранника.