Очередная глупость, Лейси. Вот ты и в подвале. А это монстр.

Борегар Редфорд выжидал, широко улыбаясь. В руке — окровавленная опасная бритва, его любимое оружие, и большая пригоршня волос, грязно-коричневых, с серебристыми прядками.

Он явно ждет, когда она обернется. Пытается и с ней играть в свои гнусные игры. И осознание этого еще больше обозлило Лейси.

— Черт.

Его смех показался ей неприятно визгливым. Она оглянулась в поисках ближайшего выхода. Выход оказался за спиной Бо Редфорда.

— Черт, черт, черт. Бо снова рассмеялся:

— Я получил твою записку. Очень мило.

— Ты извращенец, Шампунь-бой!

— Не смей так меня называть, — потребовал он, впрочем, довольно мирно.

— Как именно? Извращенцем или Шампунь-боем? Бо загораживал дорогу к двери, предусмотрительно им закрытой. В другой комнате лежала мертвая Полли, а прочие выходы были завалены одеждой. Лейси не хотелось снова видеть пустые глаза Полли или идти прямо к волку в пасть. Бо явно веселился.

— Может, переименовать тебя в Острую Бритву? Тебе это больше нравится? — вежливо осведомилась она.

— У тебя чудесные волосы, Лейси.

— Вернее, то, что от них осталось, урод ты этакий! Взгляни на челку! Я не из тех, кто носит челки! — выпалила она.

Вот это правильно! Подразни медведя! Может, все-таки подумаешь головой? Хотя бы для разнообразия.

Он бросился на нее. Она проскользнула за стул и прижалась к столу.

— Мне нравятся твои волосы. Они лучше, чем у Полли, — продолжал Бо, швырнув в нее окровавленный клок волос. Жуткая слипшаяся масса попала ей в грудь и соскользнула на пол. Лейси осознала, что темные полосы крови выделялись бы еще сильнее на светлом костюме. Мари велела ей надеть красное.

— Сукин сын! Он же новый!

— Я очень смеялся, когда ты плюхнулась в грязь.

— Где все стилисты? — спросила она. Несмотря на страх, ее несло вперед на чистом адреналине. Щеки горели.

— Смотрят шоу. А теперь настало время для нашего собственного маленького шоу. Как ты на это смотришь?

Бо казался очень спокойным, словно успел принять транквилизатор.

А ведь в каждом салоне полно оружия. Об этом говорила Джейми на похоронах Энджи, описывая «Салон смерти», игру стилистов. Справа на ближайшем столике валялась зажигалка какой-то мятежной стилистки, слева лежали раскаленные щипцы для завивки, все еще включенные в сеть, ручное зеркальце, муссы, гели, лак. Лейси развернулась, схватила лак и потянулась к зажигалке. Бо шагнул к ней. Она повернулась к нему лицом.

— Немедленно прекрати, Шампунь-бой.

— Мне не нравится, когда ты так меня называешь.

— А мне не нравится моя прическа. — Она щелкнула зажигалкой и вытянула левую руку с баллончиком лака.

— И что это будет?

— Что-то вроде газовой горелки, недоучка.

— Иди сюда, — засмеялся он. — Сегодня я — твой стилист. Немного снять сверху?

— Погоди, Бо. Не хочешь поговорить со мной? Объяснить, почему ты это делаешь?

— Как в телесериале про копов? О, ради Бога, милая. На это уйдут часы, хотя я не прочь с тобой потолковать. Может, когда ты будешь надежно спеленута? — Он даже причмокнул, очевидно, воображая себе сцену. — А может, в полночь в одном из салонов. Моих салонов.

— Твои салоны? Ты поэтому убил отца?

— Он сам виноват. Велел мне идти к врачу. Все твердил, что мне нужна помощь. Черта с два! Я сам себе помогу. Итак, Лейси, мне следует признаться, что я люблю волосы, или ты уже сама догадалась?

Он снова шагнул к ней. Лейси высекла пламя. Он остановился.

— Почему Энджи? Почему Тамми? И почему твой отец?

— Позволь отрезать твои волосы, и я все расскажу, — рассмеялся он.

Заставь его говорить, Лейси.

— Значит, дело в волосах, а не в видео? При чем тут видеозапись?

— Дурацкая видеозапись, — вздохнул он. — Мать просила. Я пытался отыскать кассету ради Жозефины. Но ее нигде не было. Ни у Энджи, ни у Тамми. Зато было то, чего я так хотел. Волосы. Изумительные волосы.

— Зачем Жозефине видео?

Только не говори, что они умерли из-за того, что Жозефина просила этого идиота найти для нее кассету!

— Кто знает? И кому какое дело? Скорее всего хотела в очередной раз достать отца. Но Энджи и Тамми не позволяли мне коснуться их волос. Я много раз просил, а они все отказывали. Никто не смеет мне отказывать. А ведь я всего лишь просил прядь волос. Они не разрешали мне отрезать какую-то жалкую прядку.

— А Полли?

— Тут дело другое. Она просила меня что-то сделать с ее волосами.

— А где сейчас эта запись?

— Ну уж не у меня! Если она нужна мамаше, пусть ищет сама! Мне нужны только твои волосы. У меня уже есть сувенир на память!

Лейси вздрогнула, припомнив нападение в Дайк-Марш.

— Но я хочу больше. Хочу сбрить твои волосы и забрать домой. Только, чур, не кусаться. Никогда не кусай своего стилиста!

— Очень больно?

— Тебе будет больнее.

Он рассек бритвой воздух перед лицом Лейси. Она отшатнулась. Она все еще надеялась разговорить Бо. Но оказалось, что тот не любит откровенничать.

— Испугалась? Ха, вот это здорово. Жаль, что у нас нет целой ночи.

— Мне тоже понравилось, Бо. Господи, хоть бы дырочка на наконечнике банки с лаком оказалась повернута в нужную сторону!

Она нажала на рычажок зажигалки и поднесла язычок пламени к струе лака. Из распылителя вырвался огромный огненный шар. Обожженный, Бо отскочил назад, но и Лейси, испугавшись, уронила зажигалку. Бо поспешно отшвырнул ее ногой. Лейси так и не выпустила баллончик из рук и, когда он бросился вперед, снова нажала на клапан. На этот раз струя лака попала ему прямо в глаза. Бо взвыл. Она бросила в него ручным зеркальцем. Оно отскочило от его лба и стукнулось об пол. Он рванулся к ней, часто моргая и стряхивая слезы. Лейси в отчаянии вырвала из розетки щипцы и размахнулась. Он потянулся к ней, и она ткнула щипцами в его левую руку. Бо взвизгнул от боли.

«Жара в городе», — подумала Лейси.

Но бритву он не выпустил.

— Сука! Теперь тебе не поздоровится! Долго будешь подыхать! — заорал он. Веки у него покраснели. По щекам лились слезы.

— Брось бритву, плакса, — посоветовала Лейси, отступая, держа щипцы, как меч, и снова направляя ему в глаза струю лака. Он снова завыл. Она бросила ему в лицо щипцы и повернулась, чтобы схватить еще что-то. Что угодно.

Под руку попались портновские ножницы с длинными лезвиями. В зеркале мелькнуло отражение Бо, устремившегося к ней. Она повернулась как раз вовремя, чтобы уклониться от бритвы. Он бешено размахивал правой рукой, хватаясь за глаза левой, сильно обожженной.