Подойдя к дивану, я наклонилась, обхватила лицо Хозера руками и горячо поцеловала его в губы.

Сильные руки мужа тут же сжали мою талию и быстро потянули вниз. Через мгновение я уже лежала под ним на диване, а Дерек, страстно отвечал на мой поцелуй. При этом его ладонь жадно скользнула по моему бедру, подняла подол юбки и с каким-то бешеным отчаянием принялась ласкать мои ноги.

Все это — жаркие, почти болезненные поцелуи, страстные прикосновения, от которых горела кожа, наше сбившееся дыхание — было таким умопомрачительно сладким, острым и ярким, что у меня тут же закружилась голова, а низ живота полыхнул огнем.

Я вцепилась в плечи Дерека, изо всех сил прижимая его к себе. Чувства и эмоции, который вызывал во мне этот человек, те самые, что я решила надежно спрятать в самом укромном уголке своего сердца, гейзером вырвались наружу, а тело, почти два года мучимое воздержанием, с решительной категоричностью потребовало мужчину.

Пальцы Хозера, быстро скользившие вверх по моим ногам, одетым в тонкий капрон, внезапно добрались до голой кожи. Это прикосновение будто ударило нас обоих током — меня от того, что рука мужа была совсем рядом с тоненькой тканью белья, Дерека — от осознания, что под юбкой у меня находятся кружевные чулки.

Хозер оторвался от моих губ, рвано выдохнул, а потом приподнялся и чуть подрагивающими руками начал стягивать с меня одежду. Я выгнулась, чтобы ему было удобнее расстегивать мою кофточку, а когда обозначенный предмет одежды оказался на полу, тоже приподнялась и буквально сдернула с мужа тонкий свитер и находившуюся под ним белую безрукавку, а затем потянулась к ремню его джинсов…

…Спустя час я, одетая только в пресловутые кружевные чулки, лежала на этом же диване, чувствуя себя полностью обессиленной.

Отблагодарила, так отблагодарила!

Дерек лежал сверху, уткнувшись носом в мою шею, тяжело дышал и все никак не мог успокоить частое сердцебиение. Я его понимала — мое сердце тоже рвалось наружу. И это было вполне закономерно — такого яркого страстного секса у лично меня еще не было никогда и ни с кем.

Мы реально не могли насытиться друг другом, опробовали на прочность все поверхности моей гостиной, едва не сломав при этом декоративный комод, а от сладких судорог, которыми завершался каждый наш сексуальный экспромт, буквально сносило голову.

— Знаешь, я только сейчас понял, какой я идиот, — сказал Дерек, после того, как немного пришел в себя.

— В самом деле? — улыбнулась я, неторопливо перебирая пальцами его волосы.

— Да. Мне не нужно было отсылать тебя в Рив. Почти три года улетели коту под хвост, — он посмотрел мне в глаза и хитро улыбнулся. — Ну да ладно. Еще есть время все исправить.

С этими словами муж встал дивана, подхватил меня на руки и понес в мою спальню — на широкую двуспальную кровать.

…Заснули мы далеко за полночь, успев дважды побывать в душе и на кухне (вернее, на кухонном столе).

Моя голова удобно лежала на обнаженном плече мужа, при этом я ощущала себя как никогда спокойной и умиротворенной. Думать и что-либо анализировать совершенно не хотелось — ни то, что отношения с Дереком теперь явно перейдут в совсем другую стадию (Хозер ясно дал мне сегодня понять, что половая жизнь у нас будет регулярной), ни то, что наш брак консумирован, ни о последствиях, которые несомненно за всем этим последуют. Сейчас мне было необыкновенно хорошо, а обо всем остальном я подумаю завтра.

В этот раз свою традиционную пробежку Дерек пропустил.

Утром я, на удивление свежая и бодрая, проснулась первой. Осторожно выбралась из объятий спящего мужа (который при этом запыхтел и завозился — недовольно, но очень забавно), и тихонько отправилась в душ.

Включила воду и почти десять минут стояла под ее горячили струями, чувствуя себя заново родившейся. Полностью ушло скопившееся за эти дни напряжение, голова была ясной, а энергия буквально била ключом. Вот это я понимаю — качественно снять стресс!

Когда я вернулась в спальню, Дерека на кровати уже не было, зато с кухни отчетливо были слышны шаги и звон посуды.

Однако, стоило присесть за туалетный столик и потянуться за расческой, как на мои плечи легли сильные руки.

— Доброе утро, — прошептал мне на ухо муж, а потом щекотно поцеловал в шею.

— Доброе, — хихикнула я, оборачиваясь к нему.

Мои губы тут же были захвачены в плен, нежный и волнующий.

Целовались мы долго. В какой-то момент у меня мелькнула мысль, что на работу я сегодня опоздаю.

— Какая ты сладкая! — с улыбкой сказал Дерек, оторвавшись, наконец, от моих губ. А потом мягко развернул меня к зеркалу и сам взял мою расческу. — Позволишь?

Я кивнула, и уже через несколько секунд едва ли не мурлыкала от удовольствия — Хозер перебирал мои пряди осторожно и с явным знанием дела.

— Неужели ты еще и парикмахер? — поинтересовалась я.

— Нет, — снова улыбнулся муж. — Когда я был маленьким, часто расчёсывал волосы своей матери. Они были очень красивые — длинные, густые, блестящие. Как у тебя.

Он усмехнулся.

— С тех пор, как мама умерла, расческой к женским волосам я больше не притрагивался. До сегодняшнего дня.

Приведя мои кудри в порядок, Хозер отправился в душ, а я продолжила собираться на работу.

Потом был завтрак — овсяная каша с цукатами, собственноручно сваренная Дереком (к слову сказать, единственное блюдо, которое он умел готовить).

Из дома вышли вместе. Возле автомобилей муж нежно чмокнул меня в кончик носа, после чего мы разъехались в разные стороны: я — на работу, Хозер — в Рендхолл.

Всю дорогу до своего отдела я размышляла.

Честно говоря, сегодня я опасалась, что Дерек заведет разговор о прошлой ночи и о том, как нам теперь жить и общаться дальше. Учитывая его заявление о том, что разводиться со мной он уже не хочет, это было бы вполне закономерно. Однако на эту тему Хозер не сказал ни слова.

За завтраком мы смеялись и говорили о чем угодно, но только не о наших взаимоотношениях. Правда, муж то и дело бросал на меня странные взгляды, словно желая что-то спросить, однако я упорно делала вид, что его внимательных глаз не замечаю, и висевший в воздухе вопрос так и остался незаданным.

За это Дереку я была очень благодарна, потому как обсуждать личную жизнь мне совершенно не хотелось. По крайней мере, пока.

Впрочем, наедине с собой можно быть честной и откровенной.

Понравилась ли мне прошлая ночь? Безусловно. Хочу ли я продолжения? Да, хочу.

На этом все.

Сейчас у меня слишком много дел, чтобы забивать голову еще и своим дурацким супружеством. С Дереком мне легко и хорошо, без него — откровенно тоскливо. Однако если он, хорошо все обдумав, сделает вид, что секс — всего лишь один из видов снятия стресса, я не обижусь. Пусть все идет, как идет. Сейчас самое главное — арестовать террористов, а обсудить то, как будем жить дальше, мы с Хозером еще успеем.