— Но ведь вы не окружены, — наконец-то раздался неуверенный ответ.

— Серьезное наблюдение. Если быть совсем точным, то мы нет, а вот вы — да. Думаю, дальнейшие выводы напрашиваются сами собой. Или мне объяснить для особо одаренных?

На какое-то время опять воцарилось молчание. Ли с самого начала показала, что сканировать через эту решетку в своем теперешнем состоянии не может. Вот в лучшие времена — запросто, а сейчас никак. Так что сколько там народу за дверью, оставалось только гадать.

— Через дверь неудобно разговаривать, — раздалось вновь. — Если вы дадите слово не стрелять и не пытаться меня убить иными способами во время ведения переговоров, то я выйду к вам.

— Я, князь Ва’Дим, даю такое слово. Если, конечно, ваша сторона не начнет первой.

Дверь слегка приоткрылась, и оттуда вышел старичок в балахоне когда-то черного цвета. Ну, прямо вылитый звездочет или астролог из средневековой сказки. Разве что самих звезд на халате не нашито. А вот голос очень даже молодой, да и глаза тоже. Я сразу заподозрил в нем мага и оказался прав.

— Аноит Мадевинг, маг-универсал восьмой ступени, — представился он.

— Князь Ва’Дим, принцесса Эледриэль, принцесса Ларинэ, капитан Лирмилиэль, — быстро представил я всех, с кем нужно вести переговоры.

Маг с достоинством кивнул, хотя и было видно, что наличие двух светлых и одной темной эльфиек в команде его удивило.

— Значит, ты тут за главного? — спросил я.

— После графа и его боевого мага, — уточнил Аноит. — Был еще начальник стражи, но он погиб на стенах еще днем.

— Тогда поздравляю с повышением, — «обрадовал» я его. — Они оба тоже мертвы. Воздух подземелий крайне вреден для здоровья, многие не выживают. Если не веришь, могу послать за головой графа, не подумали мы как-то, что она может понадобиться, но сбегать недолго. Только с боевым магом, не знаю какой там ступени, должен разочаровать — от него мало что осталось. Буквально сгорел на работе.

— Не надо. Я верю, — торопливо возразил маг, ведущий переговоры. — То, что вы пришли этой дорогой, уже само по себе доказательство.

Верит он, как же. Небось просто может определять, что я правду говорю. Раз универсал, то и маг разума тоже. Или не может? Решеточка-то магию не пропускает. Размышляя об этом, я бросил взгляд на обручальное кольцо на пальчике Эль и вспомнил про амулеты, что она туда вставила. Девочка так старалась, а мы почти не пользуемся.

«Эль, дорогая, ты можешь определять через решетку, говорит этот маг правду или врет?» — спросил я жену мысленно.

«Нет», — тут же ответила она.

«А он может?»

«Скорей всего, тоже нет. Разве что специально и долго тренировался».

«Спасибо, тогда будем считать, что он мне действительно верит, а не определяет с помощью магии».

Наш обмен мыслей почти не занял времени, и я продолжил переговоры:

— Вот мы, собственно, и пришли, чтобы предложить вам безоговорочную капитуляцию, — слегка соврал я.

Маг удивленно поднял бровь.

— В том смысле, что капитулировать будете вы, — ничуть не смутившись из-за ошибки, уточнил я. — Если не договоримся до утра, то начнется штурм по всем правилам воинского искусства. У вас и так не было шансов, а после того, как граф с лучшими воинами и боевым магом попытались сбежать, их точно не прибавилось.

— Понятно, — ответил старичок. — Мы бы давно с удовольствием… Ой, что это я говорю! Совсем без удовольствия, но точно сдались бы. Однако меня беспокоит один вопрос.

— Какой?

— Что будет с графскими наложницами?

— Я бы с большим удовольствием пообещал им всем защиту и покровительство, но, боюсь, меня за это убьют мои же жены.

— Если не пообещаешь, то тебе точно не поздоровится, — неожиданно вставила Эль.

— А за «с удовольствием», да еще и с большим, в любом случае ждет серьезный разговор, — добавила Лара.

— Вот видишь? — обратился я к магу за решеткой. — Мне бы с двумя управиться. И как только граф со своими справлялся?

— Самых непослушных в клетках держал, — совершенно серьезно ответил Аноит.

— А это иде…

Договорить я не успел, так как сразу получил два подзатыльника. Причем совсем не шуточных, а самых настоящих.

— Видишь?! Зря мы графа убили, нужно было взять живым и подробно допросить по этому вопросу, — сказал я, уворачиваясь от еще двух таких же подзатыльников.

— Ладно, пошутили, и хватит, — сказал я своим ушастым.

Потом сгреб их в охапку, прижал к себе и друг к другу, обнял, поцеловал каждую сначала в щеку, потом в ушко и прошептал:

— Ведь знаете, что ни в какие клетки вас сажать не буду. Вытаскивать, да, было дело, а сажать — ни в коем случае. И другим не позволю. А вы деретесь. Перед парламентером мужа позорите. Меня, наоборот, обнимать и целовать полагается, чтоб все видели, какая мы дружная семья.

После чего неохотно отпустил жен, правда, позволив им перед этим выполнить ценное указание по поводу поцеловать. И после всего этого обратился уже к магу:

— Короче, так. Графский гарем я беру под свою защиту. Если, конечно, они сами не пожелают поступить по-другому. В остальном капитуляция будет полной и безоговорочной.

Старичок тут же кивнул и дернул за подставку для факела, что была на стене рядом с ним. Решетка медленно поползла вверх.

— Только потом не говори, как дорого нам это обошлось, — обратился я к Эль, пока мы ждали, когда преграда исчезнет. — Ты сама предложила.

Та не стала возражать.

— Что вы сделали Илир?! — воскликнул маг, наконец заметивший полукровку.

Воин, который нес девушку, давно положил ее на пол в уголке. Не держать же, в самом деле, все время на руках? Там она преспокойно и пролежала все время наших переговоров.

— Усыпили, — ответила Ли. — Как раз чтобы не убивать.

Маг остался хлопотать над наполовину ушастой, а мы пошли в донжон.

Эледриэль. Светлая эльфийка

Все оказалось куда проще, чем мы ожидали. Оставшиеся в донжоне сами мечтали сдаться и не знали, как это лучше сделать. Можно сказать, что «попали в ловушку» мы очень удачно. Чаще бы так.

Хотя грех жаловаться — удача вообще сопутствует мне с того самого дня, как я встретила своего человека. Правда, не всегда это можно понять с первого взгляда. Иногда даже кажется, что, наоборот, богиня удачи отвернулась окончательно и совсем забыла про маленькую Эль. Иной раз вообще хочется плакать от отчаяния, как тогда при подходе к Первому Лесу, когда встретившие маги объявили, какая судьба меня ждет впереди. А потом как-то незаметно получается, что все это мелочи по сравнению с главной удачей.