Я слегка лукавил. Мне была известна по крайней мере одна особа, для которой приказы каких-то людишек — пустой звук. Но так уж получилось, что мы с моей женой пока в ссоре. Вряд ли она ради меня палец о палец ударит!

— Правда, существует еще один способ избавить род Беркана от заклятия, — как ни в чем не бывало продолжил я. — Но вам он вряд ли понравится.

— Что это за способ? — встрепенулся долго молчавший сэр Роман.

— Повторяю, вам он не понравится. А состоит он в том, что всякое заклятие прекращает свое действие со смертью заклятого. Вам стоит всего лишь перестать обзаводиться потомством. Никто из Беркана ни при каких обстоятельствах не должен иметь детей — и со смертью последнего бездетного представителя рода все исчезнет.

— Но это… это…

Присутствующие переглядывались, перешептывались. Я не сомневался в том, какое решение будет принято большинством, и терпеливо ждал. Оставался еще один вопрос. Тот, ради которого меня официально и пригласили.

— Остался еще один вопрос, — дождавшись паузы в перешептываниях лордов и леди, произнес я. — И ответа на него у меня пока нет… Скажите, зачем и кому была нужна смерть сэра Робера?

Леди Илона развернулась к обеим девушкам стремительно, как атакующая змея.

— Вы… ты… — Ее лицо пошло красными пятнами. — Вы убили Робера?

— Да никто его не убивал! — воскликнул я. — И ваш сын, миледи, в данный момент находится в замке!

Я простер руку, наслаждаясь произведенным эффектом. Мой голос подслушивали за дверью, она распахнулась, и второй раз за ночь знакомый лич явил всем свой облик.

Женщины хором завизжали. Мужчины схватились за оружие. За руку лич как ни в чем не бывало держал шестилетнего мальчика.

— Мэтр! — вырвав руку, Яго подбежал ко мне. — Он говорит, что будет моим защитником! Это правда?

— Правда, мой маленький лорд. — Я спустил с колен Зверя, который тотчас поспешил навстречу Буяну, шагавшему по пятам за хозяином. — Его прислал твой отец, опасаясь, что тебя убьют.

— Его отец? — Молодые лорды Беркана были слегка сбиты столку. — А разве…

— Ваш кузен, сэр Робер Беркана — отец маленького Яго, — объяснил я. — Милорд!

Тот наконец переступил порог зала, и леди Илона с криком бросилась навстречу сыну.

Перед отъездом я не мог не зайти к Линде.

Обеих девушек заперли в подземельях. Они должны были сидеть там до тех пор, пока остальные родственники не решат, как с ними поступить: сдавать инквизиции никого не хотелось, ибо в этом случае у семьи будут огромные неприятности, но и махнуть на все рукой и простить тоже резона не было.

Сестры сидели в соседних камерах, но мне не составило труда уговорить стражника отпереть одну из них.

Воображение рисовало мрачные стены, охапку соломы в углу и девушку, скорчившуюся на ней, обхватив колени руками. Но реальность обманула все ожидания. Здесь было все для нормальной жизни — на полу слой соломы, для тепла. Массивная низкая кровать, укрытая шерстяной тканью. Стол, на котором стояла простая деревянная посуда и подсвечник с тремя свечами. Скамеечка, где ждал полный воды таз для умывания и большой кувшин с водой. Небольшой сундук с вещами, за ширмой — отхожее место. Немного бы мелочей для уюта — и о такой камере можно только мечтать большинству заключенных в королевских тюрьмах.

Девушка, поднявшаяся с лавки при моем появлении, тоже не производила впечатления несчастной пленницы. Правда, в старом линялом платье, с распущенными волосами, босая и без украшений, она не казалась счастливой и довольной жизнью, но бледное лицо было спокойным, а взгляд светлых глаз остался таким же открытым. Это был взгляд, который очаровал меня когда-то. Точно такие же голубые глаза были у ее матери, леди Илоны.

— Вы… — она запнулась.

— Леди Линда. — Я остановился на пороге.

— Просто Линда, — покачала она головой и заправила за ухо прядку волос. — Я всю жизнь прожила без титула…

— Но прекрасно знали о том, кто вы на самом деле?

— Да. Матушка… то есть кормилица нам давно все рассказала. Она сказала, что это такая игра. Что в замке живет дух, который очень любит маленьких девочек, вот его и запутали, чтобы он никого не съел.

— За что вы ее убили? — Ответ на этот вопрос недавно был получен из уст самого призрака кормилицы, но хотелось услышать и вторую версию.

— Она слишком много знала, — пожала плечами девушка. — И пыталась нас остановить. Говорила, что у меня ничего не получится, что я не смогу… убить…

— И вы решили доказать обратное?

— Пришлось.

— Линда, — я сделал шаг, — Линда, я…

Хотелось сказать очень многое, но язык не слушался. Когда-то — буквально вчера! — эта девушка мне очень нравилась. И прозрение, как ни болезненно оно было, не могло в одночасье вытравить из души все чувства. Я был разочарован, но не мог ее ненавидеть.

— Что — вы? — встрепенулась она. — Что вы знаете о жизни? Вы — некромант! Вы не знаете, что такое жить и знать, что скоро умрешь! Знать, что все, кто тебе так дорог, обречены умереть во цвете лет! Знать, что ничего нельзя изменить! Что ты сама обречена…

— Но ведь обряд выбора… Дух ошибся? Вы, урожденная Беркана, не присутствовали на обряде. И призрак указал на леди Руну, как на девочку, не принадлежавшую к семейству и потому свободную от чар? Но тогда выходит, что… вы все равно…

— Да ничего я не «все равно»! — воскликнула Линда. — Дух указал на Мая! На Мая, который тогда был во чреве своей матери! Она держала Руну за руку, а дух указал на них и промолвил: «Этот ребенок избран!» Руна тут ни при чем!

Я вспомнил о двух братьях. Сэр Мирон наверняка обрадуется, узнав, что младшему братишке суждена долгая жизнь. Тот сумеет позаботиться об осиротевших племянниках и воспитать их достойными людьми. Жаль только, что заклятие действительно нельзя снять обычными методами, — ведь исследования не были завершены. Прародитель Беркана, Берен Кун, умер слишком рано.

— Теперь мне понятно, почему ни вы, ни она не торопились замуж, — подумал я вслух. — Вы боялись, что все откроется?

— Да! — воскликнула Линда. — И если бы вы только знали, как мы мучились из-за этого! Мы были обречены на одиночество… Особенно Руна — ей нравился Робер. Она знала, что не является ему кровной сестрой, знала, что они могли бы пожениться, но вынуждена была молчать и отдать его другой женщине. Женщине, которая ему не была нужна…

— И возненавидела своего возлюбленного? — подсказал я. — И подослала к нему убийц…

Ответом мне был такой горячий взгляд, что я невольно выругался и мысленно обозвал себя дураком. Леди Руна тут была ни при чем! Козни наверняка строила она сама — Линда, которую ее молочная сестра совершенно справедливо обвиняла там и тогда, над трупом молодой герцогини. Эх, каким же я был слепцом!