Имперский подход заключается в ином. Бытовое, социальное устройство, культура, язык отдаются на откуп местному населению, коренным народам и этносам Кавказа. Имперский центр следит лишь за вопросами целостности, стратегической безопасности и за продвижением геополитических интересов в этом регионе, уделяя внимание в первую очередь сохранению стабильности и геополитической экспансии. В быт, в постель, на кухню, во взаимоотношения конкретных людей империя не лезет, это не её уровень. Она оставляет это на откуп народам, которые живут традиционно, исходя из своего устоявшегося столетиями уклада. Как только кто-то начинает насильно переформатировать социальное устройство традиционных народов и этносов, например населяющих Кавказ, начинаются проблемы.

На протяжении всей истории имперского покорения Кавказа, будь то с одной или с другой стороны, Кавказ периодически сопротивлялся. Но сопротивлялся чему? Люди сопротивляются, когда кто-то начинает лезть в их жизнь, заставляя отказываться от своей идентичности, традиции, культуры, уклада: «живите не так, а по-другому». Возникает естественное, закономерное возмущение: почему мы должны жить не так, как жили столетиями, как жили наши предки, а по каким-то совершенно чуждым нам социальным нормам и правилам? Естественно, народы начинают сопротивляться, настаивая на своей идентичности, на её сохранении. Так поступает любой народ, если он ещё в силах, всегда и везде. С этого начинаются война и агрессия. И каждый раз, раз от раза, эта агрессия и проблемы России с Кавказом связаны исключительно с попыткой навязать чужеродный для традиционных этносов образ жизни.

Да, такие эпизоды имели место в нашей истории, и каждый раз мы сталкивались с проблемами. И во времена Кавказской войны XIX столетия, и в обе чеченские кампании, начавшиеся с того, что Ельцин насильно стал навязывать чеченцам и вообще северокавказским этносам конституционные нормы, которые не подходят даже для центральной России, для самих русских, отторгающих всё, что сшито по западным лекалам. Любое силовое давление на Северный Кавказ, ничем не оправданное, подразумевающее переформатирование социального устройства, вызывает сопротивление, создавая проблемы. Чтобы быть Империей — сухопутной, обустраивающей, евразийской, русской, — не надо заниматься переформатированием традиционного уклада. Империя — это решение глобальных вопросов, а быт и культура должны отдаваться на откуп самим этносам и народам Кавказа.

Кто бы что ни говорил, Россия была, есть и будет империей, в этом её суть, и этого не изменить. Сколько не ряди Россию в одежды «нормального государства», не загоняй в рамки государства-нации, — пока Россия будет жива, даже в таком усечённом, обрубленном виде, как сейчас, она останется империей. А смысл империи — в расширении, в экспансии. Когда империя перестает расширяться и останавливается в своём развитии и расширении влияния, она начинает слабеть, стагнировать и распадаться. Такова закономерность. Для того чтобы не развалиться и, в конечном итоге, не прекратить своего существования, империя должна развиваться, двигаться вперёд, усиливая своё влияние, выходя за пределы.

Роль России в мире — всегда и во все времена — определяется её возможностью созидать высокодифференцированную культуру, развивать свою философию и науку, продвигать свою идеологию и духовные ценности, контролировать большие стратегические пространства, иметь выходы в мировые океаны, иметь свои авианосцы, военные базы, влиять на ситуацию во всех регионах мира и участвовать в локальных конфликтах для их умиротворения. Такова имперская миссия. Поэтому любая экспансия — будь то цивилизационная, мировоззренческая, идеологическая или же военная и инфраструктурная — это неснимаемая стратегическая задача русской Империи, которая была актуальна несколько столетий и продолжает быть актуальной сейчас.

Естественно, наши оппоненты — некогда могущественная морская империя Великобритания, а сегодня США, её правопреемница, — делали всё для того, чтобы не дать этому осуществиться, сдержать, остановить, загнать Россию внутрь евразийского материка, заблокировать со всех сторон, «чтобы русские в этом своём холодном пространстве, потеряв миссию, цель и смысл, прекратили своё существование, сгинули, растворились» — в этом заключалась цель Запада во все времена. Да, у них миссия своя, а у нас — своя. Это две противоположные позиции, и одна реализуется за счёт другой, находясь в полном антагонизме и противоречии. Таков геополитический закон.

По-своему геополитика относится и к границам. Сухопутная граница — это то, что блюсти очень сложно, практически невозможно, особенно когда речь идёт о протяжённых границах. Совсем иное дело — граница, представляющая собой береговую зону. В этой связи любая империя стремится к тому, чтобы своими границами совпадать с береговой зоной, а протяжённость сухопутных границ сводить к минимуму. К тому же стремится и наша евразийская Империя, которая своими границами в идеале должна совпадать с границами евразийского континента. У нас уже есть береговой, континентальный выход на восток и север, но нет выхода на запад и юг. Нам открыт холодный Северный Ледовитый океан и холодный Тихий океан, куда свободный выход, впрочем, заблокирован американскими военными базами, находящимися в оккупированной после варварских ядерных бомбардировок Японии. За Северный Ледовитый океан сегодня также идёт ожесточённое столкновение России с Западом. Поэтому-то столь важным сегодня является выход к тёплым морям — чтобы сбалансировать ограничения на востоке и севере, без чего Евразия, как цивилизация культурно и ментально близких народов, не может стать полноценным мировым геополитическим субъектом. И Кавказ в этом геополитическом продвижении на юг является исключительно важным компонентом.

Есть русские на Кавказе, или их там уже не осталось? От этого зависит судьба не только проживающих там народов, но и судьба самой России, целостность и суверенитет которой не случайно увязывают именно с ситуацией на Кавказе. Русские — это не какая-то там «национальность», в рамки которой их безуспешно пытались загнать марксисты прошлого столетия. Русские — это большой, стратегический народ с тысячелетней историей, создавший континентальную государственность, столетиями удерживавший её целостность и отстаивавший суверенитет. Именно русские, с их безудержной энергией и тягой к справедливости, сохранили всё многообразие народов и культур большой России, не забывая о материальном и техническом развитии, выводящем нашу страну на просторы космоса и покоряющем бескрайние широты.

Суверенные эксперименты 1990-х, подстрекаемые западными «доброжелателями», подкосили не только советскую идеологическую машину, но и чуть не стоили нам страны. Идея о том, что кавказские республики могут обойтись и без русских, уже стоила народам Кавказа тысяч закрывшихся предприятий и учреждений, обернулась падением уровня образования и общего благосостояния. Начавшееся с прямого геноцида русских в начале 1990-х, ползучее изгнание тех, кто содействовал развитию региона в течение двух последних столетий, продолжается и сейчас. Чем обернётся в итоге большой русский исход с Кавказа и каковы грядущие последствия этой социальной катастрофы — нам всем ещё предстоит увидеть своими глазами, однако, как бы ни разворачивались дальнейшие события, они не оставят равнодушными и безучастными к происходящему тех, кому не безразлична судьба Кавказа — судьба и будущее России.