Разум заставлял его повернуть назад, вернуться к невидимой двери и колотить в нее, пока не разлетится камень (если такое вообще возможно). Но в какое-то мгновение Джон Рейнольдс понял, что и разум, и здравомыслие остались по ту сторону двери. Один-единственный шаг перенес его из нормального, материального мира в царство кошмара и безумия. Джон решил, что сошел с ума или умер и угодил прямиком в ад. Глухое «тум-тум», доносившееся из недр земли, притягивало его, сверхъестественным образом задевая струны его сердца. Эти звуки наполняли его разум темными, чудовищными мыслями. И все же от этого зова нельзя было отмахнуться. Джон Рейнольдс боролся с безумным желанием завопить и, размахивая руками, побежать сломя голову по черному туннелю, словно кролик, выгнанный собакой из норы прямо в пасть затаившейся гремучей змее.

Шаря в темноте, Джон нашел свой револьвер и, по-прежнему вслепую, зарядил его патронами с пояса Сола Флетчера, Теперь, прикасаясь к телу, он испытывал не больше отвращения, чем от прикосновения к любой мертвой плоти. Какая бы там нечестивая сила ни оживила этот труп, она покинула его, когда сломавшийся позвоночник разорвал нервные связи, управлявшие движениями мускулатуры.

Затем, с заряженным револьвером в руке, Джон Рейнольдс пошел по туннелю. Неведомая сила влекла его вперед, к судьбе, которую он не мог постичь.

По мере его продвижения вперед «тум-тум» стало чуть громче. Он не знал, насколько глубоко под горы завел его туннель, но ход вел под уклон, а идти пришлось долго. Вытянутая вперед рука, которой Рейнольдс нащупывал дорогу, часто встречала боковые проходы — коридоры, отходящие от главного туннеля. Наконец он понял, что вышел в какую-то огромную пещеру. Джон ничего не видел, но каким-то образом почувствовал, что пещера достаточно велика. В темноте забрезжил слабый свет. Он пульсировал в такт ударам барабанов, но постепенно усиливался — странное сияние света, больше всего похожего на зеленый. Но на самом деле этот свет не был ни зеленым, ни каким-либо еще известным людям.

Рейнольдс приблизился к его источнику. Свет стал ярче. Он мерцал, отражаясь от гладкого каменного пола, высвечивая фантастическую мозаику. Свет таял где-то над головой. Рейнольдс разглядел потолок пещеры — высокий и сводчатый, нависающий, словно темное полуночное небо. Поблескивающие стены вздымались на громадную высоту, и у их подножия сгрудились приземистые тени. Среди них поблескивали другие маленькие искрящиеся огоньки.

Наконец Джон Рейнольдс увидел источник света — старинный, высеченный из камня алтарь, на котором горело что-то, выглядевшее гигантским драгоценным камнем того же неестественного цвета, что и испускаемый им свет. Зеленоватое пламя исходило от него. Он горел, словно кусок угля, но не сгорал. А прямо за ним поднималась свернувшаяся на алтаре пернатых змей фантастическая фигура, вырезанная из какого-то кристаллического материала, который переливался в свете драгоценности. Пульсации света менялись в ритме ударов барабана, доносившихся теперь, как казалось, со всех сторон.

Неожиданно рядом с алтарем шевельнулось что-то живое, и Джон Рейнольдс отшатнулся, хоть и ожидал всего чего угодно. Вначале он подумал, что это выползла из-за алтаря гигантская змея, но потом увидел, что существо стоит вертикально, как человек. Встретившись взглядом с-угрожающе блестящими глазами неведомой твари, Рейнольдс выстрелил в упор, и тварь рухнула, как бык на бойне. Ее череп разлетелся на куски. Услышав зловещее шуршание, Рейнольдс круто обернулся. По крайней мере, этих тварей можно убивать. И тут он замер. Окаймлявшие стены тени придвинулись, стягиваясь вокруг него в широкое кольцо. И хотя на первый взгляд они походили на людей, Рейнольдс понял, что они не принадлежат к роду человеческому.

Странный свет мерцал и плясал над ними, а дальше в глубокой темноте негромкие злые барабаны беспрестанно, нетерпеливо нашептывали что-то. Джон Рейнольдс стоял, парализованный страхом.

Его испугали не карликовые фигуры странных существ, и даже не их руки и ноги неестественного вида, а их головы. Теперь он понял, какой расе принадлежал череп, что нашел старатель. Как и у того черепа, верхняя часть головы этих существ заострялась. Сама голова имела неправильную форму и казалась сплющенной с боков. Не было видно никаких признаков ушей, словно органы чувств этих существ находились под кожей, как у змей. Носы походили на носы питонов, рот и челюсти выглядели куда менее человеческими, чем те, что Джон видел раньше. А глаза были маленькие, сверкающие, как у рептилии. Чешуйчатые губы растягивались, открывая заостренные зубы. Джон Рейнольдс решил, что укус этих тварей будет таким же смертоносным, как укус гремучей змеи. Никакой одежды эти существа не имели, и в руках их не было никакого оружия.

Джон Рейнольдс напрягся, готовясь к смертельной схватке, но существа не бросились на него скопом. Люди-змеи расселись вокруг него кольцом, скрестив ноги. Он видел огромную толпу этих существ, собравшуюся за спиной сидевших. Джон почувствовал, как внутри его что-то шевельнулось, и ощутил почти осязаемое давление, словно твари пытались подчинить себе его волю. Он отчетливо сознавал, что эти ужасные существа вторглись в потаенные глубины его разума, и понимал, что они с помощью мысли пытаются донести до него то ли приказы, то ли пожелания. Что общего могло оказаться у него с этими нечеловеческими созданиями? И все же каким-то неясным, странным, телепатическим путем они заставили его понять кое-что. Потрясенный, он осознал, что чем бы там ни были сейчас эти твари, некогда они, по крайней мере частично, относились к роду человеческому или же застряли где-то на полпути между зверем и человеком.

Он понял, что стал первым из белых, вошедшим в тайное подземное царство, первым увидевшим сияющего змея — Ужасного Безымянного, который был древнее, чем сам мир. Прежде чем умереть, он должен был узнать о таинственной долине все, в чем отказано было сынам человеческим, чтобы он мог забрать это знание с собой в Вечность и обсудить эти дела с теми из индейцев, кто побывал здесь до него.

Тихо били барабаны, прыгал и мерцал странный свет. К алтарю вышел тот, кто, похоже, пользовался авторитетом — древнее чудовище, кожа которого походила на беловатую шкуру старой змеи. Это существо носило на заостренном черепе золотой обруч, украшенный диковинными самоцветами. Он согнулся и послал мольбу пернатому змею. Затем каким-то острым орудием, оставляющим фосфоресцирующий свет, начертил на полу перед алтарем таинственную треугольную фигуру, а внутрь ее насыпал мерцающей пыли. Из нее поднялась тонкая спираль, превратившаяся в гигантского змея, пернатого и ужасного. Потом змей неуловимо изменился и растаял, превратившись в облачко зеленоватого дыма. Этот дым заклубился перед глазами Джона Рейнольдса, скрыв и змеелюдей, и алтарь, и пещеру. Вся вселенная растворилась в зеленоватом дыму, где возникали и таяли титанические сцены и чуждые человеку ландшафты. Там бродили ужасные существа.

Неожиданно хаос образов обрел четкость. Джон Рейнольдс смотрел на долину, которой не узнавал. Но откуда-то он знал, что это Долина Сгинувших. Посреди нее высился огромный город из тускло сверкающего камня. Джон Рейнольдс всю свою жизнь провел в пустынях и прериях. Он никогда не видел великих городов мира, но понял, что нигде ныне не может существовать столь величественного города.